Защитник монстров - Григорий Шаргородский

На секунду я забыл о всех своих проблемах. Это было поистине потрясающе. Только русский язык имеет необходимые слова для описания нового участника нашего представления. Жутко-красиво — иначе не скажешь. Я моментально понял, кого вижу, несмотря на то что схематическое изображение, найденное мною в старых манускриптах и теперь украшающее герб новоиспеченного ярла Воронова, не очень-то походило на оригинал.

Сагар был крупнее хидоя, к тому же за счет другого способа передвижения по белому свету возвышался над моим преследователем как минимум на пару метров. Если по строению тела и способу движения хидой напоминал собаку, то сагар был похож на примата. Длинные руки оканчивались не менее длинными пальцами с серповидными когтями, но мало того — в момент атаки из костяных щитков у запястий выдвигались три костяных шипа — средний имел в длину около метра, а два крайних — чуть больше полуметра.

Эдакий инфернальный Росомаха.

Костяная броня, бугрившаяся наростами и шипами, закрывала почти все тело зверя, но не так кардинально, как у хидоя, — на суставах, шее и в нижней части живота тело покрывала жесткая шкура. Голова также была хорошо защищена, и на ней виднелась главная отличительная черта самых таинственных они — загнутые вверх рога на задней части вытянутой головы, которые словно проходили через середину черепа и превращались в массивную пару то ли клыков, то ли дополнительных шипов на жуткой морде. Над линией перехода блестели небольшие глазки. Стоит учесть, что между верхними клыками-шипами имелся очень впечатляющий набор зубов, которые дублировались на нижней челюсти широко распахнутой пасти.

Вид этого стоматологического набора вывел меня из ступора. Пока я впечатлялся, два мощных зверя начали «диспут».

Рокочущий рык сагара влился в вопль хидоя, и мой тотемный зверь врезал своими выдвижными «клинками» по морде прижатого к земле противника. В ответ скорпионий хвост моего преследователя метнулся к неприкрытому животу сагара, но тот успел подставить массивное предплечье, и тут же лапа сагара зажала хвост и сломала его, как тростину. Хидой завопил от ярости и боли. Этот крик заставил меня задуматься о собственном положении.

И чего мы лежим, эрл Воронов? Даже если сагар победит, а это вполне реально, легче мне не станет. Вряд ли дикая зверюга проникнется тем фактом, что попала на мой дворянский герб.

Короткая передышка придала сил, и я рванул к ближайшему зданию в надежде забиться в какую-нибудь щель. Даже боль в плече на фоне общего шока отошла куда-то на задний план.

Довольно обширный двор удалось перебежать быстро, этому способствовал предсмертный хрип хидоя. Ментальное чувство тут же передало лавину боли, которая тут же оборвалась. Все, сагар справился. Надеюсь, теперь он будет праздновать и пировать телом поверженного врага.

Увы, похоже, мой тотемный зверь предпочитал нежное мясо людей, потому что, не задерживаясь на победные вопли, устремился за новой жертвой.

За спиной послышался звук тяжелых прыжков.

Я был уже у стены здания, но радости это не принесло — сквозь облепившие стену лианы было видно, что в этой части фасада не имелось ни дверей, ни окон.

Ну что за невезуха такая!

До угла было недалеко — метров десять, но в моем положении это не ближе чем до Брадара.

И все же до угла дома я успел долететь с небольшой форой и даже обрадовался, увидев там маленький переулок с тупиком. Обрадовался, потому что в нижней части тупиковой стены имелся знакомой формы водосток. Уже привычный прием прошел на ура, и я вперед ногами пролетел под стеной, заскрипев зубами от резкой вспышки боли в ране. Нож из нее уже где-то выпал, но даже на остановку кровотечения у меня не было ни секунды.

Быстро встать на ноги — и вперед!

Вновь сорвавшись на бег, я все же не выдержал и обернулся.

Рокочущий рык перерос в оглушающий рев. Проломив массивные каменные блоки стены, появился сагар.

Почти все мысли в голове замерзли от ужаса, но все же одна упрямо ворочалась. Дежавю — опять мой сон на корабле. Поворачивая голову вперед, я уже знал, что увижу — стены короткой улочки были покрыты иероглифами в сочетании со странной вязью неведомой письменности. Облепленный неприятными растениями провал в мостовой на обочине дороги тоже оказался на месте. Как и во сне, этот пролом не вызывал ни малейшего доверия, но проверять все остальные увиденные во сне факты, особенно со смыкающимися челюстями, я не стал — своим снам я верил безоговорочно, поэтому рыбкой нырнул в черную дыру.

Небольшим утешением послужил недовольно-яростный рев сагара, но на этом приятные новости закончились.

Я сразу же ударился о какую-то балку, причем неудачно — раненым плечом. Затем был полет во тьме, к счастью недолгий, закончившийся абсолютно бездарным входом в воду.

Довольно быстрый поток воды подхватил меня и увлек по широкому квадратному в сечении каменному желобу. Затем меня занесло в каменный тоннель, причем заполненный водой почти до верха. Эти подробности в полной темноте удалось определить, так сказать, прикладным путем — я время от времени прикладывался о стены тоннеля то спиной, то конечностями, а попытка ухватить ртом хоть толику воздуха почти всегда заканчивалась ударом головой о потолок.

Это барахтанье показалось мне бесконечным, но больше всего удручала дезориентация. Увидеть хоть что-нибудь удалось, только когда поток выплеснулся в большое помещение с продолговатым проемом в потолке.

В этот коллектор вливались четыре потока. Меня вынесло из крайнего слева. Порадоваться тонкому лучику Ярилы я не успел, потому что водоворот тут же увлек меня вниз, где не было ни света, ни воздуха. При погружении даже не удалось вдохнуть полной грудью.

Дальше было то, что позволило мне пережить ощущения таракана, которого слили в канализацию, или даже хуже. В подземной трубе меня уже и не болтало, просто несло в толще воды. Если честно, я и испугаться толком не успел, и, когда поток вынес меня из трубы, удушье только начало подступать. Паники не было, поэтому удалось рассмотреть, куда же меня выкинуло. Узкая подводная расщелина не смыкалась под острым углом, а заканчивалась неширокой полосой каменной кладки, в которой виднелись выходы трех больших труб практически круглого сечения. Меня вынесло из средней.

Радость от того, как сильно мне повезло, едва не сыграла со мной злую шутку. Расслабившись, я позволил себе насладиться видами. Косые лучи света пробивали толщу воды сверкающими колоннами. Диковинные водоросли извивались, создавая фантасмагорическую картину, которая дополнялась отвесными стенами подводного ущелья и довольно устрашающего вида рыбками. Вид зубастых рыб напомнил мне, что из раны по-прежнему идет кровь, как и то, что я так и не удосужился узнать, где именно местные мародеры добывают яйца акаяси. Не исключено, что именно в этом ущелье.