Невменяемый дипломат - Юрий Иванович

– Как сладок поцелуй, разбавленный цветочным медом! И взор прекрасен твой, как лик луны…

И опять повторил продолжительный и страстный поцелуй. Правда, при этом краем сознания обратил внимание на то, как напряглись мышцы девушки. Но хуже всего, что в момент лишающего разума поцелуя он забыл, что у него в объятиях – Эль-Митолана. И рассвирепевшая колдунья сама об этом напомнила: толкнула мужчину в грудь, пытаясь отстранить от себя и прогибаясь при этом назад. А потом с ее ресниц сорвалась синяя парализующая молния средней силы и ударила Кремона прямо в лоб.

При таких условиях нанесения магического удара, как правило, никакие обереги или артефакты защитить не могли. Ведь контакт тел продолжался, а это могло привести только к одному: обычный человек провалялся бы без сознания от десяти часов до суток, а колдун – не менее двух часов.

Невменяемый, благодаря уникальным свойствам его организма, сознание не потерял. Энергия удара пронзила все тело и ушла через ноги вниз. Но внизу была не земля, а деревянный пол, поэтому досталось внутренностям неимоверно! Кремон вздрогнул, отшатнулся назад, выпуская девушку, и ошарашенно помотал головой. Лоб болел непереносимо, вместо мозгов в черепе словно песка с ватой намешали, а желудок скрутило, словно после порции толченого стекла.

– Ты чего?.. – только и сумел из себя выдавить незадачливый ухажер.

– А ты чего?! – наливавшаяся бешенством Ягуша отступила еще на два шага и готова была добавить второй молнией, еще с большей силой.

Но тут же замерла, округлившимися глазами уставившись на то место, где прежде стоял целовавший ее мужчина: там чернело обугленное пятно и поднимался сизый дымок.

Лжепринц тоже туда уставился и со вздохом пробормотал:

– Ну вот, чуть дом не сожгла… А я думал, ты романтическая и прекрасная! Думал, ты сказки любишь…

Рассуждать на эту тему колдунья не стала. Просто отступила еще на два шага, к самой стене между кроватью и шкафом, и указала рукой на дверь:

– Уходи!

Может, Невменяемый еще и попытался бы как-то поладить с красавицей, но голова болела жутко, и он чувствовал, как на лбу наливается здоровенная шишка. А желудок настаивал на срочном посещении отхожего места. Ну и злоба на ни в чем не повинную девушку нарастала со скоростью снежной лавины. Так что вместо вожделения вдруг появилось неожиданное желание хоть как-то, но отомстить красавице за свою неудачу в роли прожженного ловеласа. И, кажется, все эти желания были написаны на его лице и в его ауре. Потому что Ягуша не стала больше атаковать, а прикрылась всеми известными ей магическими щитами. И он без труда об этом догадался.

Вот тогда уже гостю ничего не оставалось, как в раздражении уйти, стараясь при этом не слишком хлопнуть дверью. Вновь приняв женский облик, он бросился в отхожее место, а потом вернулся к Ягуше. Вошел без стука, не скрывая своего премерзкого настроения. Молодая Эль-Митолана сидела на кровати, уже расслабившись, с поникшими плечами и со слезами на глазах. Но ее «коллега» ни расспрашивать не стала, ни жалеть, а сразу набросилась на нее:

– Эх, ты! Не могла его придержать возле себя еще хотя бы четверть часа?! Тоже мне, подруга!..

– А… что?.. – девушка растерянно подняла голову.

– Как что?! Неужели не понимаешь, что старший принц помешал нашему интиму! Ни я не дошла до апогея нашего соития, ни мой любимый! И теперь что ему, что мне предстоит бессонная и нервная ночь.

– Но я не виновата…

– А кто виноват? Только и попросила: придержи его! Как настоящую, все понимающую женщину попросила! А ты?.. Эх!..

Иллюзии Медиальты могли создавать уникальные: сброшенные на изголовье куртка и брюки никоим образом не отличались от женских одеяний. Мнимая Риона легла и приказным тоном сказала:

– Гаси трего!

Заснуть удалось, только приложив к щеке сонный амулет – настолько болела голова.

Глава 8

Просчет

Энормианин проснулся, когда за окном уже рассвело. Прислушался – все было тихо. Ягуша лежала к нему спиной, свернувшись в позе зародыша.

«Да… что-то у нас вчера не заладилось… Неужели это моя вина? Может, и так, но в любом случае бить в упор молнией – это уже чересчур! Она меня сдуру и убить могла! И за что?! Пусть даже ей поцелуй не понравился, пусть она испугалась или еще что ей там в голову взбрело, но ведь по такому поводу применять свои магические силы – моветон. Этак у нее вообще никогда детей не будет. Сама ведь мне признавалась, что только и ждет мужчину решительного и настойчивого. Получается – соврала… И удивительно, как она тех мужиков в замке не поубивала еще… Или таки убила парочку? И теперь остальные только и могут преданно, словно маленькие шейтары, в глаза заглядывать?»

Распалив опять свою вчерашнюю раздражительность, Невменяемый встал и оделся. При этом он совершенно не деликатничал, стараясь вести себя тихо или не скрипеть кроватью. Шишка на лбу продолжала болеть и, что весьма странно, не спешила уменьшаться. Удар молнией в упор оказался не под силу умениям организма быстро заживлять подобные недоразумения.

Кремон направился в умывальную комнату, умылся и постоял, приложив мокрое полотенце ко лбу. Лечение явно запоздало, зато принесло некоторое облегчение исстрадавшейся головушке. А когда вернулся в спальню, то обратил внимание на прежнее положение девушки и неожиданно заволновался. Подошел и потрогал аккуратно за плечико, прикрытое одеялом:

– Эй, Ягуша! Проснись, уже пора идти на завтрак… – Услышав недовольное мычание, стал извиняться: – Прости, я вчера погорячилась… накричала на тебя… совсем ничего не соображала и вела себя как последняя… ну, как совсем злобная тетка. Не держи на меня зла…

Девушка нехотя повернулась на спину, открывая взору свое бледное личико, и с тяжелым вздохом призналась:

– У меня жуткое расстройство желудка… всю ночь бегала. Еле к утру сама себя подлечила…

«Ох! Это я ночью нечаянно ее своим Признаком ударил! – мысленно возопил еще не излечившийся колдун. – Стоп! Главное, задавить в себе жалость!» – и сказал:

– Наверное, что-то не то съела за ужином. Или это старший брат виноват? Может, он умеет колдовать?

– Вряд ли… – Ягуша опять вздохнула. – Это я сама виновата… Не удержалась… Чуть принца не убила!.. – Глаза ей стали оживать. – До сих пор не могу поверить во все, что произошло вчера. Он и в самом деле принц?

– Да какая теперь уже разница, – грустно ответил Кремон, не в силах отвести взгляд от полуприкрытой одеялом груди. – Хуже всего, что он нам помешал… да и сам выглядел жутко пострадавшим и расстроенным… Что у вас тут не заладилось?

– Не знаю… Что-то на меня словно нашло, он меня поцеловал, и я его молнией… Ох! – она вспомнила, резко уселась на кровати и указала рукой на обугленное пятно на полу. – И вот что получилось! Кошмар какой-то! А ведь должен был упасть без сознания.

Она была голой по пояс, и Кремон, еле сглатывая слюну, с трудом прижимая к себе тянувшиеся куда-то руки, пробормотал:

– Так ты его хотела поиметь бессознательного?

– Какая ты глупая, Риона! Я просто испугалась, что это он меня поимеет как последнюю кухарку…

– А-а-а… То есть он тебе совершенно не понравился?

– Ну, как сказать… Вроде понравился… – Ягуша совершенно не обращала внимания на взгляд, каким Риона поедала ее тело. Она неотрывно смотрела на черное пятно и бормотала себе под нос: – Но такого ведь не бывает… и по всем признакам он никак не колдун… Почему же пол обуглился?..

И в следующий момент словно змея выскользнула из-под одеяла и в одних трусиках подошла к пятну. Встала рядом на колени, наклонилась и стала всматриваться и внюхиваться всеми своими магическими умениями:

– Что за напасть?.. Что за чудо?.. Спросить, что ли, у Медиальта?..

Сидевший на своей кровати Невменяемый чуть не грыз кулаки от открывавшегося ему вида и еле сдерживался, чтобы не завыть, словно раненый валель. Настолько желанной казалась ему практически обнаженная красавица. Мало того, он вдруг ощутил, что ноги сами подняли его тело с кровати и понесли к изящно прогнувшейся на полу Эль-Митолане. А рука нащупала артефакт, снимающий с него иллюзию женщины.

И тут раздался громкий стук в дверь, а за ним – голос Ду-Грайта:

– Чем вы там занимаетесь?! Давно пора на завтрак! И мне нужна палшита, захвати ее с собой! Слышишь, Ягуша?

– Да, тэш, слышу! Уже иду! И уже несу!..

Конклатерра заметалась по комнате как ураган, облачаясь в свои дорожные одежды и шепотом стеная над своей печальной долей:

– Ужас! Ужас! Что мне теперь делать?!. Вот как чувствовала, что палшита ему понадобится! Как чувствовала!..

А скорбно кивавший Кремон уже обо всем догадался и лихорадочно продумывал свой следующий ход. Вчерашний спор между Медиальтами выиграли его опекуны и наверняка уже поведали своему коллеге, что его конклатерра успела за пару невзрачных сказок отдать все, что у нее было. В том числе и некий мелкий, но нужный ее хозяину в дороге артефакт – палшиту. Артефакт состоял из толстого обруча и двух подставок. Обруч надевался на голову сентега, подставки упирались в шею, затем задавался нужный параметр настройки и делался сброс энергии на головные перья. И там магическим способом перышки укладывались в ту или иную прическу. Мало того, вчера, торгуясь, Ягуша с жаром утверждала, что и женщины могут пользоваться этим магическим устройством Древних. Только и надо будет сделать небольшую перенастройку.