Лёлька и Колдун - Марта Юрьевна Алова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она свалилась с дивана и неудачно приземлилась на четвереньки, потянув за собой клетчатый плед. Ерунда, зато от удара голова просветлела. Вскочила на ноги и подбежала к окну. К изумлению своему увидела, что Лёлька уже не стоит на полу. Сестра висела в воздухе, удерживаемая на весу воздушным потоком. Сила ветра была просто неимоверной, это был уже настоящий ураган! Однако, бросив взгляд за окно, Алана удивилась ещё больше – ни одно дерево во дворе даже не покачнулось. Складывалось впечатление, что все ветра мира собрались именно возле окна их гостиной, и цель у этой коалиции была одна – заставить, в конце концов, эту несносную девчонку отступить.
Но не тут-то было! Лёлька вцепилась в раму мёртвой хваткой, коей, без сомнения, позавидовал бы любой уважающий себя бультерьер, и колыхалась на ветру, будто большая тряпичная кукла.
Алана подтащила к окну пуфик, забралась с него на подоконник и с силой навалилась на стекло. Подоконник был мокрый от налетевшего снега, ноги скользили и разъезжались в разные стороны. Потеряв равновесие, девочка ударилась лицом об угол рамы и тут же почувствовала во рту солёный привкус. Похоже, она разбила губу. Окно дрогнуло, но и только. Силёнок не хватало, её просто откидывало ветром.
– Да что же это! – в сердцах крикнула она. – Закрывайся, ну!
Окно не слушалось. Краем глаза она уловила движение слева – это Лёлька, не удержавшись на раме, всё-таки слетела вниз и теперь сидела на грязном полу, вытаращив глаза. Телевизор, о котором они совсем забыли, уже показывал другое кино – чёрные стены старинного замка на фоне багряного заката, а перед ним – тёмное, вязкое торфяное болото, в котором что-то хлюпало и бурлило. Взрывались и лопались пузыри, брызги разлетались, оставляя по ту сторону экрана грязные разводы.
– Иди шюда, Лёлька! – прошамкал голос из жижи. – У наш шдешь вешело!
Лёлька начала отползать задом к креслу. Притормозила и ойкнула, наткнувшись на него спиной.
– Иди к нам, Лёлька! – это был уже другой голос. Звонкий, мальчишечий, напоминающий голос их друга Никиты. От него руки у Аланы покрылись "гусиной кожей". – Иди к нам, поиграй с нами!
– Нет! – закричала Алана. В ушах застучало, а перед глазами заплясали чёрные "мушки". – Не трогай её! Уходи! Убирайся!
– Весело, весело! – хохотала "жижа" теперь голосом красноглазого чудовища. – Поиграем, Лёлька? Или ты боишься? Да ты трусиха, Лёлька?
Лёлька отчаянно замотала головой, пытаясь втиснуться в узкое пространство между креслом и журнальным столиком. Да что же здесь происходит? Неужели никто из соседей не слышал шума? Куда, в конце концов, подевались родители, и почему никто до сих пор не пришёл им на помощь? Алана чувствовала кровь, которая текла уже не только из губы, но и из носа, и поняла, что продолжаться долго это не сможет. Её голова готова была взорваться. Девочка сжалась в комок, закрыла уши руками и крепко зажмурила глаза.
"Ничего этого нет! Ничего нет! Ничего этого нет! – шептала она, в отчаянии. – Не настоящее лицо. Не настоящий голос. Это всё НЕ НАСТОЯЩЕЕ!"
Внезапно окно, которое она безуспешно пыталась закрыть всё это время, с треском захлопнулось само. Неведомая сила сбросила Алану с подоконника и швырнула прямо к ногам ошарашенной Лёльки. В глазах потемнело, и она начала проваливаться в пропасть.
******
Очнулась она оттого, что перепуганная Лёлька трясла её за плечи. Глаза у неё были красные, под носом размазана грязь вперемешку с соплями. Алана могла бы даже подумать, что её сестра ревела, если бы не знала, что такое невозможно.
– Алана, ты жива? – хрипло повторяла Лёлька.
– А? – Алана с трудом приходила в себя. Всё случившееся напоминало сон – нет, не сон, отвратительный кошмар. Бросив взгляд в сторону окна, она увидела, что чудовище исчезло, и снег перестал валить. Вышедшая из-за туч круглая луна безмолвно смотрела с тёмного неба, но это была самая обычная Луна, никому не желающая причинить зла. И ветер тоже стих.
И если бы не грязь на полу, она бы могла подумать, что всё это ей приснилось. А может, действительно, ничего не было? Конечно, не было! Она уснула в кресле, ей приснился кошмар, от страха она слетела вниз, а в это время неугомонной Лёльке зачем-то вздумалось забраться на подоконник, и сестра нечаянно свалила цветок…
– Взрыв! – завопила Лёлька, возвращая её к действительности. – Ты разве ничего не помнишь? Ка-а-а-к шандарахнет! Я уж думала, что это взорвался наш телевизор.
Телевизор стоял на месте, целый и невредимый. И в воздухе не было даже и намёка на запах дыма. Но Лёлькины слова были наилучшим доказательством того, что она не спит.
– А потом ты упала, и я уже ничего не думала. А он… он там, за окном, хохотал, как ненормальный, но после взрыва его будто ветром снесло!
Алана осторожно поднялась и подошла к окну. Двор был абсолютно пуст – никаких чудовищ, пришельцев с других планет. Даже следов на снегу не осталось. Тишина, полнейшая, мёртвая тишина.
Лёлька неслышно встала рядом. Одна коса у неё растрепалась – любая прическа на Лёлькиной голове, как правило, задерживалась ненадолго, руки и лицо перепачканы черноземом. Но это была её Лёлька, такая родная, пусть и не особо отличавшаяся чистоплотностью. Алана обняла сестру.
– Кто оно? – шёпотом спросила она. – Что это было? И что ему нужно здесь?
Лёлька не сразу ответила.
– У тебя кровь, – помолчав, сказала она, и грязной ручонкой попыталась вытереть сестре лицо, только при этом перепачкала его ещё больше. – Надо умыться, а то от родителей влетит.
Алана оглядела себя. Её розовая пижамная курточка тоже была в крови, кровь и на подоконнике, и на светлом ковре. Ужас, она даже не думала, что из носа может вытечь столько крови.
– По-моему, нам в любом случае влетит, – рассеянно сказала Алана. – Ты только посмотри, что здесь творится!
– Давай скажем, что это я уронила азалию, – с готовностью приняла на себя удар Лёлька. В определённые моменты ей было свойственно благородство.
– Врать нехорошо! – пыталась протестовать Алана, но Лёлька лишь одарила её красноречивым взглядом и покачала головой.
– Ну, тогда расскажи им правду, – бросила она через плечо, и скорчила рожицу кому-то за окном.
******
Повзрослевшая Алана часто пыталась вспомнить, что она тогда ответила сестре.