Пророчество - Василий Горъ

Час льва прошел довольно быстро: пока старшие воины работали в парах, я зверски издевался над несчастным бревном, отрабатывая до автоматизма каждое пригодившееся мне сегодня движение. Потом адепты пошли к тренажерам, причем всем им места, естественно, не хватило, и поэтому, уступив Элеонору Дику, я перебрался на площадку, чтобы заняться отработкой того, что успел подсмотреть у Самира. Чуть позже я немного помахал «прутиками» Дика, которые были раза в три тяжелее моих, и к ужину измучил свое тело так, что еле доплелся до дома.

…Следующие два месяца пролетели как один день: Самир и Мерион взялись за мое воспитание крайне добросовестно, и за все это время я лишь раза четыре смог навестить Элли: даже мысль о том, что надо пробежать лишних два поприща, вызывала во мне панический ужас. Правда, девушка по выходным приходила ко мне сама и сидела на краю площадки вместе с Беатой, пока меня, сменяясь каждые десять минут, доводили до полного изнеможения выбранные Мерионом или Самиром бойцы Обители, но зато после я просто блаженствовал: не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой, я валялся на травке, пока Элли теребила мою отросшую шевелюру своими мягкими ладошками.

Остальные адепты тоже не бездельничали: до дня Прихода Врат оставалось меньше месяца, и они тренировались не менее исступленно, чем я. Наставник с каждым днем все больше и больше мрачнел, так как с четырьмя пришедшими в город караванами в Обитель пришел всего один новый боец. Вместе с воспитанниками Мериона против Легиона Тьмы готовы были выйти лишь четырнадцать человек. Против сорока двух в прошлые Циклы. И надежда на то, что Легион Тьмы будет остановлен и на этот раз, таяла с каждым днем. Наконец, за двадцать дней до дня Прихода, Мерион собрал все мужское население Обители в Доме Совета, и в полнейшей тишине произнес:

– Друзья мои! Как вы знаете, тридцать семь циклов назад в первый раз распахнулись Врата, и на Последнюю Тропу хлынул Легион Тьмы. Увы, никто тогда не знал, что за страшный враг пришел в наш мир. Только ценой сорока тысяч жизней и благодаря усилиям двенадцати государств потомки Тварей были уничтожены. Но через семь лет Врата снова распахнули свой зев, и новые полчища воинов Тьмы вступили на нашу многострадальную землю. К счастью, их появление было замечено, и врага остановили до того, как их самки начали метать икринки. Но все равно война унесла тысячи жизней отважнейших сынов своих народов. С тех пор мы научились бороться с этими Тварями, отбили у них достаточно Черных Клинков, чтобы вооружить ими сорок два человека, и за последние восемь циклов ни разу не теряли больше двадцати бойцов. Все это благодаря тому, что сто семьдесят пять лет назад король Аниора построил Обитель Последнего Пути. За год до Прихода Врат каждое из союза двенадцати государств присылает по пять лучших воинов, из которых мы выбираем сорок два человека, которые и защищают Элион от Врага. Те восемь часов, которые надо продержаться на Последней Тропе этим храбрецам от открытия и до закрытия врат, – единственный шанс на победу, а значит, и Жизнь. Нам всем повезло: ширина Последней Тропы, как вы знаете, не позволяет одновременно сражаться более чем трем-четырем Тварям одновременно. Именно поэтому мы можем обороняться таким малым числом бойцов… Ведь стоит Тварям добраться до леса, и через два месяца их число удесятеряется! Но в этом году в Обители собралось лишь двенадцать человек… Плюс я и Однорукий Рив! Этого не хватит даже на три полноценные смены для боя на Последней Тропе. А значит, шансов на победу у нас почти нет. Причину этого вы, наверное, знаете: Империя Ордена Алого Топора поглотила уже четыре из двенадцати государств союза, и ее аппетит на этом не иссяк. Поэтому остальные, готовясь к большой войне, не желают жертвовать даже пятью отличными воинами. Что ж, судить их мы не имеем права…

Король Оррсон предложил мне двадцать лучших воинов своей гвардии… Но, на мой взгляд, они не готовы… Брать их с собой – значит обрекать на верную смерть… Я им, кстати, так и сказал. Но двенадцать храбрецов все равно настояли на своем решении, и с завтрашнего дня присоединятся к вам. Прошу отнестись к их подготовке как можно внимательнее, так как от этого будет зависеть и ваша жизнь…

Вот и все, что я хотел вам сказать. Мне очень жаль, но большего нам не дано… За два дня перед Приходом Врат все ваши родные должны быть отправлены в Аниор: для них там уже строят дома. Первая пятерка под руководством Однорукого вывозит все наше оружие в хранилище в Заброшенном ущелье. Туда же отвезете и казну обители. Вторая пятерка под руководством Самира займется новичками. Вопросы?

В зале Совета раздался приглушенный ропот.

– Наставник! Я прошу своего Права на Смерть! – Услышал я откуда-то издалека свой собственный голос. – Я иду с вами!

– Ольгерд! Не дури! – В первый раз на моей памяти Наставник назвал меня по имени. – Тебе всего пятнадцать! У тебя на шее сестра! Присмотришь за нашими близкими!

– Как? Что я один смогу поделать с тварями, если вы их не остановите? И что с того, что мне пятнадцать? Я готов, и, по крайней мере, мне кажется, не хуже, чем гвардейцы короля!

Мерион внимательно посмотрел мне в глаза, дернул себя за седой ус и, кивнув, торжественно произнес:

– Ольгерд Коррин! Я дарую тебе Право на Смерть! Я принимаю тебя под свою руку и клянусь быть тебе достойным вождем и соратником…

Я благодарно поклонился и, выйдя к его креслу, встал на одно колено и протянул ему оба своих меча рукоятями вперед:

– Вверяю вам свою честь, достоинство и жизнь!

Дед прикоснулся правой рукой к обоим клинкам и поднял меня с пола:

– С завтрашнего дня поступаешь в распоряжение Самира…

– Спасибо, Наставник!

– Создатель с тобой, Ольгерд! Удачи!

За следующие две недели Самир выжал из меня все соки: я еле добирался до дома и умудрялся засыпать прямо за едой. Беата, уже давно смирившаяся со скорым отъездом в город, суетилась около меня, пытаясь хоть как-то скрасить оставшееся до Прихода время. Но, поглощенный подготовкой к первому в жизни сражению с неведомым, но опасным Врагом, я почти не замечал ее усилий. Разве что в день отъезда, когда она стояла передо мной, заплаканная, держа в руке котомку с нехитрым скарбом, в моей душе шевельнулось что-то вроде страха за нее: раньше мы ни разу не расставались более чем на день. Я прижал к своей груди ее растрепанную головку, провел загрубевшей от рукояти меча ладонью по волосам и внезапно понял, что могу больше никогда ее не увидеть. Отодвинув девочку от себя, я испуганно заглянул в ее глаза и увидел в них такую же затаенную муку.

– Не бойся, мы победим! Наставник уже четыре раза бился с тварями и до сих пор жив! – попытался успокоить я ее. – А я чем хуже?