Вот это попала! (СИ) - Цай Ольга

Но сейчас не время и не место. Позже. С ней он разберется позже. Не надо было с ней начинать мутить полтора года назад. Не хотел, но решил, хочет девчонка — почему нет? Так, на пару раз, но эти пару раз затянулись на полтора года. Он не считал ее своей девушкой. Она же считала его своим парнем, ну, а Стасу было удобно. Встретит кого-нибудь стоящего и объяснит все Лене. И вот, по ходу, такой момент настал. Да, это было эгоистично, не правильно, низко, но он и не обещал ничего и никому.

— Дела были, — коротко бросил и, не останавливаясь, двинулся дальше.

Лена молча шла рядом. По пути встретили Димона и Паштета и все вместе за несколько минут до начала лекции ввалились в аудиторию.

— Доброе утро, — бросил Стас, стараясь не смотреть на нее вот так вот близко. Боялся залипнуть и выдать себя, ее. Нельзя.

Но решить — это одно, а сделать — другое. Во время лекции Горский ничего не мог с собой поделать, и к тому же правильно смотреть на педагога, когда он ведет предмет, разве не так?

Он не сводил с нее глаз, видел, как она старается не смотреть на последний ряд, пытался уловить каждое ее движение, каждый жест, который бы дал ему хоть какую-то подсказку. Понимал, что она сосредоточена сейчас только на материале, но все равно продолжал выискивать глазами то, скрытое. Видел — нервничает, больше, чем обычно. Это не плохо. Потом она внезапно посмотрела прямо на него и запнулась на долю секунды, а ему этого было достаточно. Еле дождался окончания пары.

— Стас, ты идешь?

— Паш, идите без меня. Мне надо уточнить по поводу семинара.

Все вышли, он подошел к ее столу.

— Света, надо поговорить.

Она вскинула удивленные глаза?

— Станислав, вы, наверное, все не так поняли. И прошу вас не забываться. Я ваш преподаватель, если вы забыли отчество, с удовольствием напомню: Юрьевна, Светлана Юрьевна, — жестче, чем хотела, отчеканила она.

— Да? Что-то я не заметил, чтобы там в клубе ты была против Светы и на «ты», — зло бросил он.

— Во-первых, Горский, не кричите. Во-вторых, сейчас не время это обсуждать.

И, как-будто в подтверждение ее слов, открылась дверь и зашел студент, поздоровавшись, направился к парте.

— Когда? — тихо спросил Стас.

— Станислав, зайдите позже. Сколько у вас пар сегодня?

— Пять.

— Вот и замечательно, зайдите после пятой пары. Я буду в аудитории, — она замолчала, сверяясь с записью, — номер триста два А. И обсудим ваш реферат, — громко закончила она.

Горский скрипнул зубами. Он был зол. Очень зол. Она что, решила поиграть с ним в учительницу и ученика? Во взрослую тетю и безусого подростка? Что ж, она будет глубоко разочарована. Он не любит играть по чужим правилам и с ней не будет исключения.

Развернулся и покинул аудиторию.

Хлопнула дверь, Света вздрогнула и только тогда смогла выдохнуть. Итак, новость хорошая: никто ничего не знает, он никому ничего не сказал. Новость вторая, плохая: он явно не намерен забыть то, что произошло в клубе и не позволит забыть ей. Ну что ж, Зотова, заварила кашу — расхлебывай. Придется подключить всю свою дипломатию.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍9

— На этом все! Свободны, — объявил Михаил Сергеевич, преподаватель по дисциплине «Налоговое право», мужик строгий, но справедливый. Горскому нравился этот предмет, и в любое другое время он бы получил удовольствие от прослушивания лекции, но не сейчас. Смотрел на часы и ждал. Когда? Когда он, наконец, закончит? Все! Вскочил и быстрым шагом пошел на выход.

— Стас, ты куда полетел?

— Димон, некогда, потом.

И в темпе направился к назначенной аудитории.

— Можно? — в двери стоял Стас.

— Да, Станислав, проходи. Присаживайся, — указала она на стул рядом с ее столом.

«Как на экзамене», — усмехнулся про себя молодой человек.

— Да нет, спасибо, я постою.

Светлана Юрьевна тихонько выдохнула, собираясь с силами, оперлась ладонями о стол, встала, подняла глаза на парня и твердо сказала:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Станислав, я понимаю, как это все выглядит со стороны…

— А как это выглядит со стороны? Как есть, так и выглядит, или как-то по другому можно трактовать наш поцелуй?

— Да. Нет. Нет, не так.

— Так ты определись, Светлан Юрьевна, — усмехнулся Стас.

— Горский, ты что себе позволяешь? — гневно сказала она.

— Меньше, чем тогда, в клубе.

— Если ты собираешься ерничать и разговаривать в таком тоне, то наш разговор закончен, — произнесла она и в упор посмотрела на Стаса.

— Хорошо. Я слушаю.

— Ну, во-первых, ты взрослый человек.

— Спасибо, что заметила.

Она пропустила это восклицание мимо ушей.

— Во-вторых, я знаю, что ты слышал мой разговор с подругами по видео чату, когда заходил.

Он кивнул. Она опустила глаза и покраснела. Стас с умилением наблюдал это зрелище. Среди его знакомых девушек, по-моему, никто не обучен этому мастерству. А зря. Мило, очень мило.

— Я пришла в клуб, тогда, найти тебя и попросить не разглашать то, что ты слышал. Ну, а поскольку нервничала, выпила и немного не рассчитала. Вот и получилось. Поэтому, ты прости меня, пожалуйста, за то, что было в клубе. Это моя вина, целиком и полностью. И давай забудем? Хорошо?

Стас улыбнулся про себя. Он знал этот приемчик — сделать себя полностью виновным, извиниться за то, в чем ты по сути не виноват, тем самым поставив оппонента в невыгодное положение, и, практически, не оставить ему выбора в действиях. Но это прокатывает, если оппонент совестливый или сильно в чем-то не нуждается. А он, Стас, нуждался, еще и как нуждался.

— Нет, не хорошо, — спокойно сказал он.

— В смысле? — она подняла на него обеспокоенный взгляд.

— Ты что несешь?! Какая вина?! Мы оба взрослые люди! Это была не ошибка, это был поцелуй и, если бы мы были в другом месте, этим бы не ограничилось! И ты прекрасно это знаешь.

Сказал и подошел к ней вплотную.

— Хватит придумывать. Это алкоголь и его действие. Горский, ты мне не интересен. Попробуй с этим смириться. И уж последнее, что я бы сделала, это легла под тебя.

— Не обязательно это делать в миссионерской позе, — зло усмехнулся Стас, его глаза потемнели.

— Что?

— Ты сказала, что не легла бы под меня. А я тебе объясняю, что в камасутре много поз, где женщина сверху, сбоку или…

— Замолчи сейчас же! — вскрикнула Света. — Что тебе от меня надо? Иди, рассказывай всем! Достал! Клоун!

— Клоун? Кто? Я? Ну что ж, хорошо, расскажу, раз просишь. Но ты прекрасно понимаешь, что это крест на твоей карьере.

Она побледнела, вскинула на него тревожные глаза. И тихо спросила:

— Горский, что ты хочешь? Зачеты автоматом? Пятерку по экзаменам? Что? Денег у меня много нет, но я могу кредит взять.

— Ты что несешь? Дура совсем? Я что, на ушлепка похож?

— Тогда, что?

— Ни что, а кого.

— То есть…

— Да, то есть, — он внимательно наблюдал за выражением ее лица. За тем, как к ней приходило понимание, что именно он хочет от нее.

— Но как? Ты совсем ненормальный? Я твой преподаватель, я старше тебя, у меня есть жених…

— Плевать! На все это мне плевать! И да, я ненормальный! Последнюю неделю точно ненормальный! Три дня. Три полных дня целиком и полностью моя. Когда, где и сколько я захочу. Соглашаешься и мы забываем обо всем.

— Я…я… мне просто даже сказать нечего, — она в неверии качала головой.

— Три дня, Света. И ты свободна. И я ни видом, ни словом не покажу, что мы знакомы больше, чем преподаватель и студент.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Мне надо подумать.

— Сколько?

— Дай мне пару дней.

— Нет.

— Что нет?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Завтра, Света. У тебя время до завтра. Завтра я хочу получить смс, прямо с утра. Ты меня слышишь, Светлан Юрьевна?