Ярость огня - Розария Мунда

Последний раз, когда разговаривала с нашим инструктором по боевой подготовке, я воспользовалась своим положением, чтобы унизить его перед военными отрядами. Горан всегда воспринимал присутствие женщин и простолюдинов в своих отрядах как личное оскорбление, а теперь, когда своими собственными руками вручила ему законную причину ненавидеть меня, я могла представить, что он смог наговорить моему начальнику.

– Позвольте говорить честно, сэр…

– Я в курсе, что Горан мракобес, если вы это собирались мне сказать. Он был уволен.

Я захлопнула рот.

Холмс продолжил:

– Кроме того, из лазарета сообщили, что тело Джулии Грозовой Бич забрали два стражника, несмотря на мое предостережение не предпринимать поспешных действий.

Прижимая кулак к груди, я почувствовала, как замирает мое сердце.

– Спасибо… что взяли на себя инициативу. – Я с трудом сглотнула ком в горле.

– Буду откровенен, – заявил Холмс. – Я с уважением отнесся к проявленной вами смелости, когда вы противостояли Первому Защитнику, оберегая Ли сюр Пэллора, который, насколько я понимаю, и есть истинный Первый Наездник Каллиполиса, несмотря на то, что отрекся от данного звания. Я благодарен вам за то, что вы довели до моего сведения, что один из наших лучших военных активов в опасности. Но поймите меня правильно, мне не нужен командующий воздушным флотом, который не способен выполнять приказы. Это мое первое и последнее предупреждение. Мы друг друга поняли?

Его слова едва слышным эхом отдались от каменных стен пустого военного зала. И мой голос в ответ прозвучал еще тише:

– Так точно, сэр.

– Отлично. Свободны.

Спустя пятнадцать минут я на негнущихся ногах вышла из Внутреннего Дворца, направившись не в Обитель, а в дворцовый лазарет.

Но, собравшись уже распахнуть дверь палаты Ли, я услышала внутри еще чей-то голос. Голос, который всегда ассоциировался у меня с приятными вещами: ободрением, уважением и добротой.

Голос Криссы.

И еще один звук, который я никогда до этого не слышала, – горе Ли.

Ли, который в последнюю нашу встречу взглянул на меня с жуткой ухмылкой, потому что его мучила невыносимая боль.

Я попятилась от двери, от ласкового голоса Криссы, от рыданий Ли, мягко шурша ботинками по каменному полу лазарета. Развернувшись, я уже собралась броситься наутек, как вдруг услышала ее голос:

– Энни. Постой.

Крисса прикрыла за собой дверь. А затем так стремительно, что я не успела даже понять, что она задумала, подошла ко мне и взяла за руку. Как и всегда, видя ее столь близко, я поражалась ее ослепительной красоте. Она высокая и статная, почти как Ли и Кор, с золотистой копной волос, сияющими волнами ниспадающими ей на спину, и ярко-синими глазами на круглом лице.

– Энни, я сказала ему, что все кончено. Я больше не буду стоять между вами. Хочу, чтобы ты знала.

Так вот что она думает об этом? Считает, что все дело в любви, в тяжком выборе между нами? Из моей груди вырвался звук, похожий на смех и всхлип одновременно.

А дело заключалось в том, что сейчас Ли страдал при одном только взгляде на меня, учитывая, как дорого я ему обошлась.

– Ты не стоишь между нами. И никогда не стояла. Между нами стоим мы сами.

У меня перехватило дыхание.

Ей следовало бы уйти прямо сейчас, оставить меня одну, обидевшись на издевку. Но вместо этого она просто произнесла:

– Иди ко мне.

И прежде чем я успела понять, что происходит, она притянула меня в свои объятия.

На мгновение я покорилась ей, а после всего, что произошло сегодня: потрясенное лицо Ли, снова и снова всплывающее в моей памяти, презрительная ухмылка Иксиона и встреча с Холмсом, который дождался меня в пустом военном зале, чтобы сообщить, кто был истинным Первым Наездником, – этот миг показался мне самым прекрасным за последнее время.

Но затем я вспомнила, что теперь была начальницей этой девушки, Командующей Флотом.

Я не могла допустить, чтобы меня утешали, как ребенка, пока я плачу.

Я должна была отправиться в кабинет Первой Наездницы и поплакать в одиночестве.

Я отступила, проводя рукой по лицу:

– Спасибо, Крисса.

– Ничего, Энни…

– Тебе следует вернуться к нему. Он… Ты сейчас нужна ему.

– Только как друг, – подчеркнула Крисса.

Пусть называет это как хочет.

Я улыбнулась, кивнув, и оставила ее с Ли.

А затем в кабинете Первой Наездницы я вытерла слезы и сделала то, что у меня получалось лучше всего. Отогнала мысли о Ли, воспоминания об ужасных звуках, которые он издавал, пытаясь остановить рыдания, но не мог. Отогнала мысли о Криссе, что осталась у его постели, и ее ласковом голосе, утешающем его.

Вместо этого я начала размышлять об Иксионе Грозовом Биче, Дело Небесной Рыбе и драконе в наморднике рядом с Гриффом Гаресоном.

И приступила к разработке плана.

4

Похороны

ГРИФФ

Похороны Джулии проходили в Храме Фантазий, в саду, раскинувшемся вокруг стеклянного зала в центре Крепости, откуда открывался вид на море и карстовые колонны Башен Моряка, что окружали со всех сторон. Норчианские каменные изваяния обрамляли вид, открывающийся из сада, каждая каменная фигура была вырезана из клановой карстовой колонны, хотя полуаврелианцы разрушили колонны несколько поколений назад, превратив их в шпалеры для роз и украсив изображениями своих драконов.

В былые времена – до того как завоеватели возвели Крепость – этот храм был местом, где короновали верховных правителей.

Церемонию проводил Великий Повелитель Радамантус, здесь же находился дракон-грозовик Иксиона, готовый поджечь погребальный костер Джулии. Солнце уже село за горизонт, и небо запылало угасающим светом. Вокруг погребального костра полукругом собрались драконорожденные: полуаврелианцы в блестящих алых одеяниях, Грозовые Бичи в черном, Небесные Рыбы в голубом, полукровки в одеяниях серого цвета, олицетворяющих цвет их Семейств, а наездники смирения были снаряжены как наездники драконов, которым они служат. За ними стояли предводители норчианских кланов, назначенных полуаврелианцами в насмешку над нашими старыми институтами власти. Остальные норчианцы собрались вокруг Крепости, рассредоточившись по склонам пологих холмов вокруг Кургана Завоевателя, чтобы увидеть, как пепел Джулии развеют с крепостного вала.

Когда Радамантус приступил к Обряду Павшего Повелителя драконов, смысл его слов начал ускользать от меня. Джулия была облачена в парадные доспехи, и ее черная мантия распростерлась по постаменту над погребальным костром. Забрало шлема было опущено, чтобы сохранить достоинство в смерти. Но, глядя на нее, я представлял, что этих доспехов не существует. Я представлял девушку, которую не мог забыть, которая не боялась оставаться со мной наедине, сбрасывать с себя одежду и