Eurocon 2008. Убить Чужого - Сергей Лукьяненко

Они поговорили еще минут десять.

Потом Саржев разрешил разойтись.

Ниткин отправился спать. Тихон тоже хотел было отправиться в койку, но вместо этого вышел на улицу.

Было холодно, но ему так даже нравилось.

Спустя минуту за его спиной раздались шаги. Мимо прошел комендант космодрома.

Тихон запоздало отдал честь. Тот не заметил.

Еще через минуту появился Саржев.

— Там комендант молока принес. Говорит, имбирь согревает. Будешь?

— Буду.

— Ну пойдем тогда.

— Вообще-то действительно обидно, товарищ капитан-лейтенант, — деликатно начал Тихон.

Саржев вздохнул.

— Чего обидно? Чего тебе обидно-то? Скажи вообще спасибо, что тебя в пилотажную группу ввели!

— Спасибо, — согласился Тихон для протокола. — Но я вот думал: планету посмотрю, Кирту, показательный бой проведу…

— Ну так и посмотришь. Уже смотришь.

— Да на что здесь смотреть?! На тундру? На панель автопилота?!

— Вам, молодым, не угодишь.

— Понимаете, Леонидвасильич, когда я в пилоты шел… Я о чем-то другом думал, другого хотел…

— Ну и о чем ты таком думал?

— Думал, буду Родину защищать… И тэдэ.

— Уверен? — Капитан-лейтенант внимательно посмотрел на Тихона. — Прямо так? Родина и тэдэ?

— Ну не совсем так…

— А как?

— Вначале я служить не хотел. Вообще. У меня отец — металлист, технолог субмолекулярной сшивки сплавов. Он мне такие вещи рассказывал! Из сборки центроплана «Горыныча» умел приключение сделать, роман! «Капитанская дочка» рядом не лежала… Ну или только она и лежала.

Саржев улыбнулся.

— Смеетесь?

— Да нет, своего батю вспомнил. Он у меня нормировщик Минкульта. Но тоже как увлечется, начнет руками махать… Глаза горят! Утверждается проект сценария для детского утренника, а он так в тему уходит, будто это «Жизнь за царя» в новой экспортной постановке. Энтузиаст, одним словом…

Тихон вежливо улыбнулся. Он думал, что на том их разговор и закончится.

Обычно ведь как: обратишься к командиру с какой-нибудь душевной тягостью, он тебя послушает минуты полторы, потом задаст для проформы ничего не значащий вопрос, ты ответишь, он быстро уведет разговор подальше, потом еще минута — и он уже бодро напутствует тебя дежурными словами вроде «Не раскисай, пилот, на то и служба!». После чего следует уже официальное «Можете идти, товарищ лейтенант» — и конец разговору.

Удивительно, но на этот раз Саржев тему держал и объявлять Тихону отбой не спешил.

— Ладно, служить ты не хотел. Хотел в гражданский вуз. Инженера получать. Верно?

Тихон кивнул.

— И что помешало? Не поступил?

— «Не поступил»… У меня еще в девятом классе было приглашение на льготное поступление. Из питерского политеха! В десятом, кстати, дослали такое же из Харькова. Там авиакосмический очень престижный. Так что без вопросов все было. Но после десятого класса вызвали меня в райвоенкомат…

— Зачем?

— Так всех вызывают же.

— А! Всеобщая! Точно…

— А вас что — не вызывали?

— Нет. Обязательный призыв через год после моего выпуска ввели… Так что мимо меня… А что там, кстати? Я не особо в курсе.

— Да такое… Медкомиссия, собеседование, определение наклонностей, симуляторы…

— Симуляторы?

— Упрощенные армейские и флотские тренажеры. Сильно упрощенные. Это я сейчас понимаю. А тогда казалось, что очень сложно. И очень непривычно было.

— И что, много?

— Много, целое крыло райвоенкомата под них отведено. И они, как наши, тоже трансформеры. Вот, скажем, военком спрашивает: «Где хотел бы служить?» Допризывник отвечает: «На авианосце, конечно». Тогда тебе включают симулятор, скажем, ангарного техника. А потом еще и пилота… А на закуску — вахтенного офицера…

— И вахтенного?

— Если попросить — могут. Ну, я от нечего делать тоже брякнул «хочу на авианосце». Не все ли равно, что говорить, если служить не собираешься? А авианосцы часто по визору показывают…

Дверь за Тихоном мягко затворилась, и он вновь очутился в прохладном вестибюле военкомата. Затравленно огляделся. Возле буфета кишмя кишели такие же, как он, — старшеклассники. Но ни одного знакомого лица Тихон не приметил. Впрочем, оно и понятно, его родной 10-«Б» уже отстрелялся, в зале симуляторов он был предпоследним.

После симуляторов Тихон чувствовал чудовищную усталость.

Голова гудела — как на годовой контрольной по алгебре. Мышцы натруженно ныли, ну прямо тренажерный зал. Хотелось пить.

Тихон подошел к автомату с напитками и сунул в щель мамину платежную карту. Девичий голос автомата («Почему у автоматов с минералкой всегда женские голоса, а у сигаретных — мужские?» — пронеслось в голове у Тихона) невпопад пожелал приятного аппетита.

Но не успел он насладиться текучей прохладой «Ангары», как его тронула за плечо женщина с голубой военкоматовской нашивкой на рукаве.

— Мамонтов? Тихон?

— Да, так.

— Вам пора на собеседование. — Не глядя на него, женщина протянула Тихону несколько листков, еще теплых после принтера. — Вот ваши результаты. Если майор Крячко спросит, покажете ему. Пойдемте.

Они шли по узким кофейно-белым коридорам к кабинету майора Крячко, который располагался в самом дальнем закуте северного крыла, на первом этаже.

Женщина впереди привычно стучала каблуками-конусами. Ноги у нее, и это Тихон сразу заметил, были довольно полными, и даже черные чулки полноты этой не скрадывали. Тусклые волосы были стянуты в тривиальный конский хвост. Синяя прямая юбка, белая блуза мужского покроя. Никаких украшений, не считая золотых часиков на пухлом запястье.

«Небось супруга какого-нибудь тутошнего майора. Жена, мать и все такое», — с тоской подумал Тихон. Ему нравились совсем другие женщины. Те, что водились на страницах журнала «Мир балета».

— Здесь. Присаживайтесь, ожидайте. Майор скоро вернется. Туалет — в конце коридора.

Женщина ушла. Еще некоторое время затухал мерный звук ее шагов.

Тихон огляделся. Кабинет майора Крячко имел номер 112 и располагался в уютном тупичке.

В тупичок выходили еще три двери.

Одна с перечеркнутым человечком — «не входить», рядом туалет и еще один кабинет — некоего майора Тулина.

Если верить светящемуся электронному табло возле двери, майор Тулин, как и майор Крячко, на рабочем месте отсутствовал.

Напротив стояли четыре стула. Тихон уселся на тот, что был крайним справа.

Закрыл глаза. Он не чувствовал волнения.

Множество раз во сне и наяву он репетировал, что скажет майору на собеседовании.

Мол, приглашение из политеха, хочу быть инженером. Уверен, что буду полезен Родине в этом качестве…