Дикая и опасная - Кира Стрельникова

Я вздрогнула, суматошно прикинула, когда у меня там последний раз красные дни календаря были… Вроде недавно. Черт, а ведь недельки через две Ольгу конкретно плющить начнет! Икнула, испуганно уставилась на Вердена.

— Сонь, спокойно, вменяемой она останется еще достаточно долго, — отозвался Тим, правильно угадав мой панический взгляд. — По крайней мере, дома она будет держать себя в руках железно. Мы же и грохнуть можем, если что. — Он прищурился, в глубине глаз мелькнул нехороший огонек. — И она это понимает. А жить ей хочется с каждым днем все больше.

— Ладно, — наступила я на горло беспокойству. — Тогда просто буду держать при себе пушку с серебром. На всякий случай. — На моих губах появилась кривая улыбка.

— Тоже дело, — согласился Верден.

— Так, — я отвлеклась от гнетущих мыслей, — болезный, ну-ка оголяйся, лечить тебя будем, — вспомнила о насущном, встала и вскрыла упаковку одноразовых шприцов. — Н не смотри так на меня, зачет по первой медицинской все сдавали! — Я усмехнулась, заметив косой взгляд Тима. — Уколы делать умею.

— Э… может, в таблетках лучше было бы? — с некоторой опаской поинтересовался он, но послушно перевернулся на бок.

— Такой большой мальчик, а укольчиков боишься, — ехидно поддела я, набрав из ампулы лекарство. — Давай-давай, подставляй филей.

Верден картинно закатил глаза, но спустил штаны. После антибиотика снова всучила ему градусник, и пока мой альбинос мерил температуру, сходила на кухню разогреть поздний обед. Ольга медитировала над чашкой кофе и одиноким бутербродом.

— Сколько примерно Тим выздоравливать будет? — спросила негромко Грановская, пока я ставила в микроволновку тарелку с бульоном и намазывала маслом батон.

— Ну, — прикинула свои возможности, степень серьезности раны и ответила: — Недельку где-то точно.

— Угу, — Ольга кивнула, — хорошо…

И снова в мысли уплыла. Я не стала отвлекать, поставила еду на поднос и вернулась в гостиную.

— Ну? — отобрала градусник, водрузила поднос на колени Тиму. — Хавай. И никаких отговорок! — нахмурившись, добавила я. — Тебе силы нужны!

Градусник, слава богу, показывал уже тридцать семь и восемь. Верден принялся за еду, задумчиво поглядывая на меня.

— Чего? — немного ворчливо отозвалась, снова устроившись в ногах.

— Да вот думаю, попросить тебя, что ли, халатик надеть, белый, — протянул Тим. — У тебя так хорошо получается строгую медсестру изображать. И под халатиком ничего, кроме чулок… — Его голос стал мечтательным.

— Маньяк, — припечатала я, отчаянно покраснев. — Сначала вылечись, а потом уже о пошлостях думай!

— Это пошлости? — Светлые брови поднялись. — Хм… Сонь, какая ты наивная временами, — мурлыкнул он и многозначительно ухмыльнулся.

— Жуй давай, — я поджала губы, краснея еще больше, если это возможно, — и перестань тут… намякивать!

Послышался смешок, и Верден послушно затих, наворачивая бульон с рожками. Вот ведь, больной, а туда же! Правильно говорят, что мужики не той головой иногда думают.

Время до вечера пробежало незаметно, а с хлопом пришло интересное сообщение с Базы: Яхонтову нам зачли, а вот мужа сказали не искать. Честно, я выпала в осадок.

— Это как это? — растерянно уставилась на Ольгу, державшую листок с приказом. — Он зарегистрироваться, что ли, решил? После безвременной смерти супруги?

— Не знаю, мне не докладываются. — Грановская хмуро глянула на меня, пожав плечами. — Вот написано, что о Яхонтове можем не беспокоиться. За нами только Савельев остается.

— Капец. — Я растерянно взъерошила волосы, переглянулась с Тимом.

Не работа ли «крота»? Может, хрычу с горы зачем-то вампир нужен? Черт. Тяжело в деревне без нагана, в смысле, вслепую двигаться.

— Ладно. — Ольга сложила листок. — Не искать, так не искать, — после чего развернулась и молча направилась к себе в комнату.

— Я чего-то не догоняю, — протянула я, посмотрев ей вслед. — И что делать?

— Ждать, — кратко озвучил Тим. — Что-то с этим Яхонтовым нечисто, но сейчас мы все равно ничего не узнаем.

Блин, опять ждать, как же ненавижу. Но, с другой стороны, у Тима дырка в руке, и пока она не заживет, действительно придется сидеть на попе ровно. Вздохнула, махнула рукой.

— Ладно, фиг с ним, подождем. Как раз долечишься.

Минут через пятнадцать Ольга вышла, к моему удивлению, полностью одетая, в свитере с воротником под горло и рюкзаком. Молча направилась к складу, чем вызвала у меня еще большее удивление и озадаченность. А уж когда она появилась обратно, укладывая баллончики с кислотой и запасную обойму, я заподозрила неладное.

— Далеко собралась? — не слишком вежливо поинтересовалась я, отложив ноут.

Грановская скупо улыбнулась, и мне показалось, в неярком свете торшера в ее глазах блеснул красноватый огонек.

— Надо Савельева дожать, — кратко ответила она, закинув рюкзак на плечо. — Раз Яхонтов уже не нужен.

— Одна пойдешь? — уточнил Верден спокойно, пока я хватала ртом воздух в поисках приличных слов на такую сентенцию.

— Справлюсь, — сказала она и отвернулась. — Тебе еще неделю валяться, а после полнолуния его сложно будет вычислить. Так хоть район охоты есть.

Я только хотела встрять и высказать все, что думаю об умственных способностях Грановской, но Тим так выразительно посмотрел на меня, что слова застряли в горле.

— Уверена? — Он подбавил в голос беспокойства. — Может, не стоит рисковать? Сроки нам не ставили…

— Тим, — перебила Ольга и оглянулась, — я знаю, что делаю. С Савельевым справлюсь одна. Если вдруг что, позвоню. Пока.

И она вышла.

— М-да-а-а, — протянула я, покачав головой. — Че-то я очкую, Славик…

— Ей терять нечего. — Верден грустно усмехнулся. — Еще раз цапнут, ничего не сделается, разве что процесс ускорится. А реакция у нее уже сейчас должна быстрее стать, как и физическая сила. И регенерация тоже, кстати. Так что ничем не рискует действительно.

— Решила в Ван Хельсинга поиграть, что ли? — хмыкнула я. — Типа крестовый поход против вампиров?

— Возможно, — задумчиво ответил Тим. — Ей же надо кого-то виноватым сделать в том, что с ней случилось.

— А она не того… — я запнулась, — ну, не оприходует кого под шумок? Может, ей уже обычной еды не хватает? Или, может, вообще сбежит?..

Верден медленно покачал головой.

— Ей пока нет резона сбегать. — Он помолчал. — Пока она человек. Она сначала себе пути отхода подготовит, а потом лыжи смажет.

— Вот блин-компот, а, заварилась каша. — Я вздохнула и забрала у него поднос. — Ладно, фиг с ней, пусть охотится. Убьет, хорошо, не убьет — ну выздоровеешь, втроем съездим, попробуем найти. Так, давай руку, — села рядом, размотала повязку.