Эпидемии и народы - Уильям Макнилл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
269
Наиболее резким контраст в условиях окружающей среды был в Перу — соответственно, разница в количестве выживших на территории Альтиплано и в прибрежных районах была выше, чем в Мексике (во всяком случае, именно это, похоже, демонстрируют несовершенные статистические данные). В частности, Клиффорд Торп Смит (Clifford Thorpe Smith, «Depopulation of the Central Andes in the 16th century», Current Anthropology, 11 (1970), pp. 453–460) обнаруживает следующие соотношения в депопуляции в промежутке 1520 и 1571 годов: возвышенности — 3,4:1, побережье — 58:1.
В работе Sherburne F. Cook and Woodrow Borah, Essays in Population History: Mexico and the Caribbean (Berkeley and Los Angeles, 1971,1, pp. 79–89) представлены графики и таблицы, иллюстрирующие более быстрое и более масштабное уничтожение индейского населения в тропических прибрежных зонах Мексики. Если перевести эти данные в соотношения наподобие тех, что использовал Смит, показатели для 1531–1610 годов будут следующими: плато — 14:1, побережье — 16:1.
На перуанскую статистику оказывало воздействие прекращение ирригации, необходимой для подержания функционирующего сельского хозяйства на пустынных побережьях; мексиканская статистика охватывает более длительный промежуток времени и тем самым отражает более длительное воздействие незнакомых заболеваний на коренное население.
270
Philip Curtin, «Epidemiology and the Slave Trade», Political Science Quarterly, 83 (1968), pp. 190–216; Francisco Guerra, «The Influence of Disease on Race, Logistics, and Colonization in the Antilles», Journal of Tropical Medicine, 49 (1966), pp. 23–35; Wilbur Zelinsky, «The Historical Geography of the Negro Population of Latin America», Journal of Negro History, 34 (1949), pp. 153–221.
271
Henry F. Dobyns, «Estimating Aboriginal American Population», Current Anthropology, 7 (1966), pp. 395–416; Sherburne F. Cook, «The Significance of Disease in the Extinction of the New England Indians», Human Biology, 45 (1973), pp. 485–508. Наивное, хотя и свежее по времени исследование этого вопроса см. в: Wilbur R. Jacobs, «The Tip of an Iceberg: Pre-Columbian Indian Demography and Some Implications for Revisionism», William and Mary Quarterly, 31 (1974) 123–132.
272
The Annals of the Cakchiquels and Title of the Lords of Totonicapan, Ad rian Recinos, et al., trans. (Norman, Oklahoma, 1953), p. 116, цит. в: Crosby, The Columbian Exchange, p. 58.
273
Показатели смертности начала XIX века в подразделениях коренных африканцев, служивших в британской армии, демонстрируют примерно 50-процентный рост, бывший следствием продвижения в глубь тропической Африки — в регион с новыми рисками инфекционных заболеваний и, конечно, принципиально новым образом жизни. Philip D. Curtin, «Epidemiology and the Slave Trade», Politico!Science Quarterly, 83 (1968), pp. 204–205.
Однако уровень смертности среди белого личного состава значительно превышал смертность среди африканцев.
274
Philip D. Curtin, The Atlantic Slave Trade: A Census (Madison, Wisconsin, 1969), pp. 270–271.
275
P. Huard. «La Syphilis Vue par les Medians Arabo-Persans, Indiens et Sino-Japonais du XVe et XVIe Siecles», Histoire de la Medicine, 6 (1956), pp. 9–13, Рекомендованные от сифилиса лекарства также распространялись по всему миру, и во главе этого процесса стояла китайская фармакология. Срв. К. Chimin Wong and Wu Lien-teh, History of Chinese Medicine, 2nd ed. (Shanghai, 1936), pp. 136, 215–216. Эти авторы придерживаются мнения, что, несмотря на свидетельства новизны данной болезни в XVI веке, в древнекитайских медицинских текстах обнаруживается знакомство с сифилитическими язвами. Но, поскольку симптомы и язык описания варьируются, конкретные факты представляются совершенно не подлежащими реконструкции.
276
Срв. рассудительный обзор в: Alfred W. Crosby, Jr., The Columbian Exchange, pp. 122–156. Свидетельства адаптации изолированных индейских племен бассейна Амазонки к сифилитической инфекции неоднозначны.
Некоторые племена проявляют масштабную положительную реакцию на тесты, разработанные для того, чтобы продемонстрировать, были ли они подвержены подобной инфекции; другие племена не обнаруживали таких реакций, за исключением тех лиц, о которых было известно, что они контактировали с внешним миром. Однако те племена, где были широко распространены положительные реакции, не демонстрировали каких-либо клинических признаков либо фрамбезии, либо сифилиса, либо третьей формы этой инфекции, известной как пинта. Этот примечательный результат может свидетельствовать о продолжительной адаптации между хозяином и паразитом и совпадать с «колумбовой» теорией попадания сифилиса в Старый свет, поскольку в рамках какой-либо новой популяции, незнакомой с данным инфицирующим агентом, можно ожидать совершенно иные и гораздо более стремительные симптомы. И все же неравномерное распределение подверженности спирохетозной инфекции среди американских индейцев остается загадочным явлением. Срв. Francis L. Black, «Infectious Diseases in Primitive Societies», Science, 187 (1975), p. 517.
277
Hans Zinsser, Rats, Lice and History, pp. 183–192, 210–228.
278
Срв. Charles Creighton, History of Epidemics in Britain, I, pp. 37–81.
279
Срв. Albert Colnat. Les Epidemies et I'Histoire (Paris, 1937), p. 108.
280
Karl F. Helleiner, 'The Population of Europe from the Black Death to the Eve of the Vital Revolution», Cambridge Economic History of Europe, IV (Cambridge, 1967), pp. 20–40.
281
О чуме см. выше в Главе IV, о малярии см L W. Hackett Malaria in Europe: An Ecological Study (Oxford, 1937), pp. 53–96 и ниже в Главе VI.
282
Срв. D. Е. С. Eversley, «Population, Economy and Society», in D. V. Glass and D. E. C. Eversley, Population in History: Essays in Historical Demography (London, 1965), p. 57: «Всем понятно, что в начале эпохи современной статистики [около 1750 года] ожидаемая продолжительность жизни была выше, чем в XVII веке. Однако невозможно установить это улучшение с точностью во времени, применительно к конкретной территории или конкретной причине… Если люди жили дольше, то отчасти это должно было происходить потому, что они стали более гигиеничными, отчасти благодаря тому, что им стали известны некоторые эффективные медицинские практики, отчасти потому, что голод больше не был столь суров, а главным образом потому, что великие убийцы — эпидемии — перестали возвращаться в силу причин, которые вообще могли быть не связаны с действиями человека» (курсив добавлен). Мне представляется очевидным, что причиной уменьшения силы эпидемий была их увеличившаяся частота, пока эпидемии попросту не стали эндемичными детскими болезнями. К. Ф. Хеллайнер (К. F. Helleiner, «The Vital
