Стрела на излете - Вера Школьникова

К счастью, корабли сопровождения держались на достаточном расстоянии, чтобы не попасть под огонь, и капитаны успели увести свои суда. Сто пятьдесят человек отправились на корм рыбам, восемьдесят бомбард, один Лаар знает, сколько пудов железа и огненного порошка! Воистину, пожелай военачальник сознательно нанести собственному флоту подобный ущерб, у него вряд ли получилось бы лучше. Тейвор и сам это понимал. Ему свойственно было закрывать глаза на очевидное и всегда верить в наилучший исход, вопреки любым несчастьем, но это бедствие подкосило даже неунывающего графа. Он отменил закладку новых кораблей и прекратил рассказывать о грядущих победах.

Рабочих распустили по домам, вдовам Тейвор заплатил из собственных средств, в казне ничего не осталось. А в порту за одну ночь соорудили три виселицы, на которых без суда и шума по приказу военачальника вздернули горе-ученых, по чьим чертежам строили злосчастный корабль. Но все понимали, что по-хорошему, вешать следовало вовсе не их…

Королева приняла герцога Ойстахэ со всей возможной роскошью, словно забыв на время про траур. В жертву этикету принесли разноцветные платья для дам и любые украшения, кроме жемчуга, но во всем остальном бал, данный в честь прибытия герцога ко двору, мог поспорить пышностью с любым приемом былых времен. В танцевальной зале сняли со стен черные полотнища, до блеска натерли полы, музыканты поначалу играли робко, словно стесняясь, но к третьему танцу разошлись, и музыка заполнила просторную залу, повлекла за собой танцующие пары.

Это только кажется на первый взгляд, что серый - унылый и безрадостный цвет, на самом деле он полон оттенков: от скромного пепельного, что подходит совсем молодым девушкам, платиновым блондинкам и рыжим, до вызывающего стального, сверкающего в свете свечей. А между этими двумя крайностями поместились мягкий серебряный, почти черный "жирный пепел", притянутые за уши сиреневый и голубой с серым отливом, сизый с проблеском цвет голубиного крыла и множество прочих оттенков. Пришлось бы постараться, чтобы найти в зале два платья одинакового цвета.

На кавалеров ограничения не распространялись, но мужчины благоразумно предпочли скромные тона, чтобы не затмить случайно своих спутниц. Исключением сверкали в зале алые с золотом колеты гвардейских офицеров, традиционно носящих цвета военачальника. Тейвора отправили в отставку всего два дня назад, и сшить новую форму еще не успели, да и неизвестно было, какой цвет заказывать. Нового военачальника пока еще не назначили. Слухи ходили разные, но кто займет место несчастного графа, никто не знал.

Тейвор уехал в свои владения сразу же после короткого разговора наедине с королевой. Саломэ решила не позорить уже немолодого человека, но все прекрасно знали, что военачальник отправился на покой по причине полнейшей бездарности. Затонувший корабль оказался последней каплей.

Чанг мрачно взирал на кружащиеся пары с балкона, облокотившись на перила. Саломэ не танцевала, но ее белоснежное платье безошибочно притягивало взгляд среди серого моря. Точно так же нельзя было не заметить лазурный с алыми рукавами камзол герцога Ойстахэ. Младший сын старого Уннэра унаследовал от отца фамильные брови, сросшиеся на переносице, но на этом сходство и заканчивалось. Тощий, несмотря на относительную молодость - нынешнему герцогу еще не стукнуло и сорока - плешивый, с глубоко запавшими, и при этом мелкими глазами и горбатым носом, бедняга больше походил на присохшего к конторке клерка из торгового дома средней руки, чем на владетельного лорда. Ну что ж, крошке Лиоре воистину повезло, что она удалась в мать. Да, кстати, а где же сама счастливица?

Чанг сощурился, вглядываясь в толпу, но так и не углядел красотку среди кружащихся пар, зато обнаружил ее по другую сторону от кресла ее величества. Девушка что-то шептала Саломэ, наклонившись к самому уху, а герцог, похоже, острил - по крайней мере, королева изволила улыбаться и благосклонно кивать, слушая его речи. А вокруг кресла, на достаточном расстоянии, но на удивление равномерно разместились среди придворных рослые кавалеры в таких же лазурно-алых колетах, свита герцога. Все, как один молодые, широкоплечие и на редкость угрюмые. Они не танцевали, не любезничали с дамами, только окидывали залу внимательными цепкими взорами, словно ожидали нападения прямо посреди бала.

Министр отошел вглубь балкона - этот раунд остался за Саломэ, а он допустил непростительную ошибку, списав милую Лиору со счетов. Девочка оказалась достойной внучкой своего покойного дедушки. Разумеется, отряд герцога Ойстахэ в численности уступал дворцовой гвардии, даже с молчаливого одобрения королевы нельзя было прибыть ко двору с собственной армией, но Саломэ ясно давала понять, что не будет играть по правилам Чанга, следовательно, нужно спешить. А для того, чтобы поторопиться, сперва придется потянуть время.

Саломэ недовольно поджала губы:

- Вы что же, хотите сказать, что среди наших вассалов нет никого, достойного стать военачальником?

Члены Высокого Совета только развели руками: бургомистр и в самом деле не имел ни малейшего представления, кто должен возглавить армию - из купеческого сословия военачальников не набирали. Хранитель по ряду причин предпочел бы и вовсе не участвовать в этом обсуждении, а министр сочувственно покачал головой:

- Увы, ваше величество. Эта война с самого начала обходилась империи слишком дорого, теперь же нам нужен гений наподобие Ланлосса Айрэ, чтобы спасти положение. Если бы вы согласились начать переговоры, у нас появилось бы время для поисков, но так как вы настаиваете на продолжении военных действий, я ничем не могу помочь.

Обсуждение шло уже третий день, и кого бы не предлагала Саломэ, у Совета находились возражения. Она и сама понимала, что хочет невозможного: талантливого, а скорее даже гениального полководца, способного быстро выиграть эту затянувшуюся войну, причем сделать это без дополнительных средств, поскольку казну опустошил Тейвор. Лучше всего на эту роль подходил кто-либо из приграничных лордов, но Чанг мягко возразил, и Саломэ не могла не признать его правоту:

- Ваше величество, Тейвор был плохим военачальником, но обладал одним весьма важным достоинством, необходимым для человека, возглавляющего армию: безоговорочной верностью. Он служил наместнице Энриссе, служил вам, служил королю. Без задней мысли, не требуя ничего для себя лично, исполняя любые приказы, - "любые" он выделил особо, и Саломэ судорожно сглотнула, вспомнив, с какого приказа Тейвор начал свою службу королю.