Небо в огне (СИ) - Younger Alexandrine

Бежать некуда, но и стоит сказать, что совсем не хочется. Космос тянет Лизу к себе, удерживая здоровой рукой её ладонь, а она ложится рядом, проронив усталый вздох. Она так устала!

От всего…

Устала таить робкие надежды на то, что Космос возьмётся за голову. Долго ли хватит его терпения? Удержится ли в рамках? Будет также отрицать, что ему не грозит больничная койка, а со своими недугами он умеет справляться сам? Не снесёт ли его крышу в сотый раз, когда переломы заживут, а воспоминания об столкновении с грузовиком останутся лишь строкой в насыщенной биографии. Космоса элементарно что-то озаботит и разозлит, а Лиза опять станет изводить себя переживаниями, вздрагивая, когда ночью телефон разрывается от звонков.

— Доброе утро, — тихо произносит Космос, стремясь начать пробуждение заново, — доброе утро, моя алмазная. Посмотри на меня?

Холмогоров не отпустит Лизу от себя, пока не поговорит с ней без злых укоров и взаимных претензий. Поэтому заглядывает в глаза, будто заискивая, но ища в её голубых омутах свои истины. Находит одно…

Она любит его.

И он её любит.

И это чувство, с каждым годом обретающее всё новые и новые грани, делает их уязвимее друг перед другом. Но кому из-за того становится плохо?

Из-за любви живут, а не умирают.

— Смотрю, — также негромко отвечает Лиза, прижимаясь носом к мужской щеке. Проходится тонкими пальчиками по затылку мужчины, очень нежно перебирая темные пряди. Оторваться не может, потому что родной, хоть и самый непостижимый. Для кого-то зверь, а для неё… Замен нет. — Просыпаться не хочу, Кос. Совсем…

— Ты не спишь, а я с тобой, — Космос ловко расставляет по местам приоритеты, — но с нами проживает одна мадам, и вот её я однозначно бы не будил. Хозяйка ж!

— Опять тебе хаханьки! Космос!.. — Лиза готова недовольно покинуть спальню, чтобы муж снова остался один, раз такой умный и непокорный, но он обвил рукой её талию, притягивая к себе ещё ближе. — Всё внезапно стало настолько легко?

— Я стараюсь, — искренне признается Холмогоров, — а то вдруг — бросишь… В Питер свой укатишь!

— Не говори глупых вещей, — никакой Питер не поможет Лизе укрыться от себя.

— Не набирай в рот воды, — Холмогоров непрозрачно намекает, как ненавидит молчание собственной жены, — застрелиться нахер хочу, глухо же как в окопе!

— А мне верёвку и мыло?!

— И это мне оставь на всякий пожарный!

— А что мне без тебя делать?!..

Кос не отвечает на риторический вопрос, но ему ужасно хочется поцеловать Лизу, что он и делает, заставляя её забыть любые противоречия. Ей ничего не остаётся, как ответить мужчине с не меньшим пылом, забывая, что с рассветом она хотела спешно покинуть спальню. Не получилось, потому что сгусток напряжения, в который она превратилась, не дал ей этого сделать, а усталость довершила своё черное дело. Лиза снова целует любимого мужчину, заочно прощая ему вольные и невольные грехи, которых у него… Вагон, маленькая тележка и пистолет наготове. Спасите наши души!

Страшно ли жить с таким опасным человеком, как полагают многие, уверенные в том, что Елизавета выбрала жизнь в достатке и довольствии, а не единственного мужчину, которого любит? Бояться же должна и бежать без оглядки, но Холмогорова не соврёт, говоря, что боится не Космоса, а за него. Его губило бандитское окружение и вседозволенность кормушки, а у неё всё меньше и меньше сил, чтобы удержать на краю. И ничего без него не получается. Ровным счетом…

— Скажешь хуйню всякую! — Космос не рассматривал варианта «без него». Не верил ни судьбе, которая предостерегала с завидным рвением, а полагался на то, что сам является хозяином своей жизни. И несёт ответ за тех, кто с ним рядом.

— Тогда, Холмогоров, забудь доказывать всем, как ты всемогущ! — Лиза заносит кулак над лицом мужа по-ребячески, не зная, чем ещё на него воздействовать.

Наивно это всё смотрится, местами отчаянно, но она не сдаётся. Как та самая упрямая девочка из прошлого, которая упорно не давала поймать себя в лесной чаще у старого пруда. А её мальчик также смеётся над ней, хоть и мысли у него теперь совсем иные. И цели, и жизнь, и они стали…

Другие?!..

Но всё также любят друг друга, не представляя…

Как бывает иначе?

— Окончательно меня огреешь, — Космос бы понял встревоженность жены, если бы до конца осознавал, что с ним делают наркотики, — и придётся место искать… Хорошо, чтоб не на кладбище гнить!

— Дурак! Прихлопнула бы!..

— Хочешь от меня избавиться?

— А мы по-другому умеем? По разным углам? — зачем-то вопрошает Лиза, бросая уже привычную отрешённость во взгляде. — Вместе шишки собираем. Я за тобой…

— Достану тебя даже на другой планете, — сказал как отрезал, и, не давая выбора задуматься о чём-то другом, накрывает мягкие розовые губы томительным поцелуем. У Лизы не шанса и желания прервать сладкий миг. Она глупая и слабая, но это был её выбор. Отказаться? Странное слово. — Попробуй убежать! Нагоню, сомневаешься?

— Космос, мало одного желания! В нашем-то случае…

— Будь и делай, горы сверни?

— Будь! Просто собой будь. Со мной…

Лиза не отрицает собственного бессилия. Зима завершилась вероятно одним из самых сильных потрясений судьбы, грозя сделать её молодой неутешной вдовой, а ранняя весна дарит передышку от бесконечного водоворота, в котором Холмогоровы едва ли не потонули. Лизе бы снова заставить мужа взяться за голову, пойти на уступки реальности, которая диктует ему, что кокаин не поможет облегчить жизнь, а лишь углубит яму противоречий. Но это со стороны легко судить о том, что следует говорить и необходимо делать, а по факту Холмогорова еле-еле оживает и оттаивает.

Для чего?!..

Потому что Лизе и Космосу нужно идти дальше. С собственными демонами бороться, принимать разумные решения, мир свой по кирпичику восстанавливать. Ведь не одна авария перевернула весь дом вверх дном, а будто целый пожар. Огонь!

Однако суета дня отодвигает от себя ненужные признания, слёзы и обещания.

Космос занят тем, что постоянно донимает окружение звонками, интересуясь делами, творящимися в офисе на Цветном, а Лиза всё своё время проводит с дочкой, за которой следовало следить ежесекундно. Кос так и не починил злосчастный самокат, но Аря находила себе приключения и там, где любой другой ребёнок попытался осторожничать, желая избежать наказания. Но не Арька…

— И зачем ты вазу мячом разбила, Ариадна? — плакала напольная гипсовая ваза горькими слезами. — Только не говори, что это кот!

— Сегодня это не Тутик… — Аря сидит на диване, крепко обнимая свою любимую черную животинку, который слыл её верным другом.

— И вчера с папиными часами в аквариуме был тоже не Тутанхамон, — Лиза предпочитает обращаться к бедному животному, гонимому Космосом Юрьевичем, с уважением, — но можно же было аккуратнее?

Ответом матери служит молчаливое качание головой из стороны в сторону: от сделанного маленькая Холмогорова не отказывается. Может, и не призналась бы в проказе, пока не засекли, но в отказную бы не пошла.

И кого это напоминает?..

— И что же маме с тобой делать, Арюша? — Лиза совсем не хотела ругать Арьку, которой не хватало общества сверстников. Загруженные проблемами мама и папа — то ещё развлечение…

— Мам, да не ругай ты нас, новую вазу купим, — Космос появляется для дочери ожидаемым спасением, а для жены разрушителем всякой дисциплины, — да, Арёк?

— Ага, папка, — гроза миновала, и, отпустив Тутанхамона гулять по квартире, Ариадна доверчивым котёнком прыгает на руки к матери. — Мы тебе новую купим… — уверяет дочь своего отца. — Красивую!

Елизавета безмолвно соглашается с дочкой, расцеловывая пухлощекое личико в ответ на детские обещания. Ещё недавно она хотела наказать свою синеглазку за намеренную неосторожность: не всё же дитю пряники и добрая мама, не умеющая долго злиться. Но артиллерия явно сильнее. Особенно если это оружие… собственного производства. Сделанное с любовью. Огромной…