Загадка Александра Македонского - Неля Гульчук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Обе одновременно рассмеялись. Таида воскликнула:
– Мы, кажется, выплакали все слезы!
Они стали внимательно разглядывать друг друга. В глубине их глаз, полных теплоты и любви, поблескивал огонек восхищения. Высказав все комплименты, подруги снова направились в спальню Иолы, где на столике лежали коробочки с гримом, флаконы с благовониями и духами. Одновременно смотрясь в отполированные бронзовые зеркала, подруги принялись быстро убирать с лиц следы от слез. Потом посмотрели друг на друга и рассмеялись. Грусть их исчезла. Иола усадила Таиду в кресло.
– Ты должна рассказать мне все. С самого начала. Когда я увидела следы крови и поняла, что тебя похитили… Но я все хочу услышать от тебя самой. Как это случилось? Что произошло тогда в Персеполе? Где ты оказалась потом?..
Таида обо всем поведала Иоле, подробно останавливаясь на тех событиях, которые могли заинтересовать только женщину. Иола вздрагивала, ахала, хмурилась, негодовала, иногда прерывала рассказ вопросами:
– А потом? Что было потом? Где сейчас Персей?
– Я так хочу выбросить его навсегда из памяти. Я даже не знаю, жив ли он…
– Такие, как он, живучи… – с грустью произнесла Иола.
– Лучше всего просто забыть о нем, но… – при воспоминании о Персее ее лицо нахмурилось.
– Что но?..
Таида надолго замолчала.
Иола настойчиво повторила свой вопрос. И Таида рассказала о задании царя…
– Но Александр подвергает тебя смертельной опасности, – возмутилась Иола. – Вдруг Персей вернется в Афины. Если уже не вернулся…
– Царь обещал, что меня будут охранять преданные ему люди.
Воспоминания об Александре взволновали Таиду. Любовь к царю снова нахлынула на нее с такой силой, что она не выдержала и начала изливать подруге все, что тревожило ее и что она никак не могла вычеркнуть из своей памяти.
– Иола, едва ли ты поймешь, как можно одновременно любить двух мужчин. Но это именно так. Я люблю Александра, и я люблю Птолемея. Мной владеют сразу два сильных чувства, но как они различны! Птолемея я люблю за страстную любовь ко мне. Моя любовь к Александру похожа на неистовый поток, разбивающий о неприступную скалу свои мчащиеся воды. Рядом с Птолемеем мне кажется, что я больше всего на свете люблю его, но стоит мне увидеть Александра, как я о Птолемее и не вспоминаю. А когда я остаюсь одна, они оба как живые встают передо мной. Два чувства, соединенные в моем сердце мне на погибель, вступают между собой в борьбу. Я чувствую, что я не в силах разрубить этот роковой для меня узел. Александр снова отверг меня. Боль, причиненная им, разрывает мое сердце. Я представляю царя в объятиях другой или другого и терзаюсь ревностью, нелепой и бессмысленной.
Вздохнув, Таида печально улыбнулась и обратилась к Иоле:
– Я все рассказала о себе. А как ты? Неарх все так же любит тебя?
И, как наивное дитя, Иола поведала Таиде о всех счастливых днях, проведенных с Неархом в Афинах. У нее никогда не было секретов от подруги. Пока она рассказывала, сияя от счастья, Таида улыбалась и на лице ее отражался отблеск радости Иолы. Но это безмятежное счастье было нарушено отъездом Неарха к берегам Инда. На пути влюбленных встал Александр.
Иола с грустью произнесла:
– Да, я люблю Неарха, и он любит меня. Но Александр значит для него гораздо больше. Опять разлука, опять! А я не могу жить без Неарха. Кроме его любви, мне больше ничего не надо в жизни.
– Ты любишь и любима. Это так прекрасно!.. А разлука не вечна для влюбленных. Вот увидишь. И главное, что теперь мы снова вместе.
Внезапно Таида вспомнила о Персее, с которым познакомилась здесь, в Афинах. Она думала, что их пути никогда не пересекутся. Воспоминания о нем наполнили ее глухой ненавистью, невольно подсказав, что прежде чем приступить к осуществлению задания Александра, нужно все разузнать о Персее. Персей хитер и коварен. Она вспомнила слова Птолемея: «Найди у врага уязвимое место и нанеси внезапный удар первым». Именно так она и поступит, если Персей жив и если он окажется в Афинах.
Иола поняла, о чем думает Таида.
– Нельзя так рисковать. Персей опасен.
– Если он жив, я найду его и отомщу за все мои унижения.
– Ты решила пойти в его дом и узнать, в Афинах ли он?
– Угадала. Пойду.
– Мы пойдем вместе, – спокойно сказала Иола.
Таида порывисто обняла подругу и почувствовала, что они никогда не расставались, словно и не было бесконечных дней разлуки.
На рассвете, несколькими днями позже прибытия Таиды, в город въехали на измученных лошадях два всадника. Лица их были скрыты полями шляп.
Это были Персей и Смердис.
Накануне вечером они сошли с торгового корабля керкуры в Коринфе. От Коринфа до Афин всадники мчались всю ночь на лошадях, чтобы рано утром незамеченными прибыть в дом Персея. За час до восхода солнца, без труда открыв ворота, Персей и Смердис остановились перед огромным зданием. Смердис отвел лошадей в конюшню, вернулся к воротам и тщательно запер их на все засовы. Дом будто вымер. Посмотрев на наглухо замкнутые окна и двери, они подошли к боковому, спрятанному за разросшимся кустарником входу. Смердис долго стучал в дверь. Наконец раздались шаги, и человек с грубым голосом раба, явно недовольного тем, что его разбудили, закричал:
– Уходите немедленно! Здесь никто уже давно не живет. Хозяин пал на войне в Персии. Кто ты, пришедший в столь ранний час тревожить меня?
– Отвори, Лисий! – повелительно произнес Персей. – Что ты за раб, если не узнаешь голоса своего повелителя?
Лисий, приоткрыв дверь, всплеснул руками и в радостном удивлении воскликнул:
– Хвала Зевсу-громовержцу! Добро пожаловать, добро пожаловать!
– Почему ты сказал, что я убит?
– От тебя, мой повелитель, долго не было вестей, а несколько дней назад сюда наведывался вольноотпущенник Эсхин, секретарь Демосфена, узнать, нет ли от тебя новостей. Он сказал, что среди противников македонцев распространился слух, что тебя убили вместе со сторонниками Бесса.
– Ну что ж, поддерживай этот слух, всем отвечай, что я убит. Пока так отвечай!.. Слышишь, Смердис, что говорит Лисий?
Смердис, еще не понимая, к чему клонит Персей, согласно кивнул.
– Тем не менее, Лисий, я действительно чуть не попал в плен. И тогда меня предали бы лютой казни.
– О, утаи это от всех, утаи! Сторонники македонцев ожесточились. Они выискивают по городу всех недовольных политикой Александра и бросают их в тюрьмы.
– Молчи! – воскликнул Персей, побледнев. – Меня не так легко поймать. Это не удалось даже хитроумному Птолемею. Молчи и прикажи рабам срочно приготовить нам ванну и любимые блюда.
Лисий поклонился и вышел обо всем распорядиться.
Вскоре Персей, выкупавшийся, натертый благовонными маслами, одетый во все новое, стоял в одном из великолепных залов своего дома и смотрел сквозь просвет в ставне на улицу. Он снова был в родном городе, из которого его хотели изгнать. Эта мысль приводила Персея в бешенство. Персы не смогли уничтожить Македонца, спартанский царь Агис тоже потерпел поражение. Таида сбежала. Попадись она теперь ему в руки, он сам задушит ее. Персей был убежден, что Таида жива, что она в Афинах. Но главное – выследить Александра и убить его. Если прибегнуть к услугам наемных убийц, то его жизнь может подвергнуться опасности. Таида наверняка выдала его замыслы. А умереть Персей вовсе не спешил. После схватки с Птолемеем жизнь казалась ему единственным оставшимся благом. Кроме того, пока он жив, у него остается надежда, что Александр будет уничтожен. Нет, пока он затаится, не станет рисковать, нужно набраться терпения и выждать удобный момент.
Дьявольская усмешка исказила черты Персея. До сего времени две всесильные страсти руководили его жизнью: беспредельное честолюбие и ненависть к Александру. Честолюбие его не было удовлетворено: он мечтал стать выдающимся правителем или полководцем, но македонцы грубо надругались над его мечтой. Судьба каким-то чудом пощадила его жизнь. Теперь ненависть к Александру и всем, кто окружал македонского царя, побуждала Персея к самосохранению, чтобы жестоко отомстить.
Прежде чем отправиться к жрице Панае, Таида стала осторожно выяснять у знакомых афинян о судьбе Персея. Оказалось, что Персей в Афинах не появлялся. Менандр, познакомивший их, считал, что он погиб.
Поздним вечером под покровом темноты повозка Таиды остановилась у ворот перед домом Персея. У Таиды возникла мысль постучать в ворота, но осторожная Иола шепнула ей, что это опасно.
Выйдя из повозки, Таида и Иола обошли вокруг сада и дома и решили, что этот богатый дом, по-видимому, никем не обитаем.
Неожиданно Таиде показалось, что за одним из ставней мелькнул огонь светильника. Но Иола тут же уверила подругу, что это ей померещилось.
В эту ночь Таида долго не могла заснуть, а когда наконец-то погрузилась в долгожданную дремоту, ей привиделись невесть откуда взявшиеся копья, наносившие удар за ударом по статуе. Сплошь покрывающая статую землистая короста вдруг треснула… Отпали первые куски, потом еще… И в лунном свете стал высвобождаться живой мужчина в военных доспехах и ало-красном гиматие. Кровь струилась по его лицу, рукам и ногам.
