Гром над Араратом - Григорий Григорьянц

– Гнуни, защитные сооружения строил Ганнибал еще при Арташесе I. Он заложил в стене много сюрпризов.

– Ты, Артавазд, слишком спокоен. Если эти варвары ворвутся в крепость, им достанутся вся казна царства, великие книги и рукописи, магические предметы. Мир рухнет!

– В хранилище войти невозможно – хитроумные замки, стены толстые, ловушки, лабиринты…

– Что, если они возьмут меня в плен, а я знаю все шифры и ходы?

– Я этого не допущу, – спокойно сказал Артавазд и так посмотрел на Гнуни, что тот похолодел и больше не задавал вопросов.

С запада город был защищен рвом и частоколом, и к западным воротам можно было подойти только по перекинутому через ров мосту. Парфяне в панцирях, которые не брали ни стрелы, ни дротики, попытались таранить и эти ворота. Когда они оказались с бревном на мосту, тот молниеносно рухнул, и парфянские воины провалились в глубокую яму, налетев на врытые в ней заостренные колы.

Ород нервничал:

– Тигран, придумай же что-нибудь! Начинай штурм стен!

– Ород, я думаю! Что, если послать письмо Лукуллу и попросить помощи? Тогда мы точно возьмем крепость.

– Что! Делиться добычей с ненавистными мне римлянами? Нет, сами справимся!

– Но тогда штурм затянется… – неуверенно сказал молодой командующий и, повернувшись к советникам, спросил: – Что скажете?

Опытные советники, люди уже в возрасте, многое повидавшие на своем веку, начали предлагать:

– Надо изменить русло реки.

– Предлагаю засыпать ров.

– Верный способ взять крепость – возвести земляную насыпь.

Ород, озлобленный и нетерпеливый, закричал:

– Нет! Так не пойдет! Скоро зима, мы не успеем. Ищите быстрое решение проблемы!

О, молодость! Она не хочет ждать, она стремится возвыситься и отличиться, прославиться и побеждать.

Кто-то спросил:

– А где у крепости наиболее слабые места обороны?

– Наиболее слабые места обороны, – сказал Тигран-младший, – со стороны рек. Вот что мы сделаем: переправим по реке штурмовые отряды со снаряжением, начнем штурм одновременно по всей восточной стене.

С наступлением ночи парфяне на плотах и других приспособлениях начали преодолевать водную преграду. Воды не было видно, так много было воинов. Легкая парфянская пехота с берега обстреливала из луков всех, кто осмеливался мешать штурмующим подплывать к крепостной стене, ставить складные штурмовые лестницы и забрасывать на стену крюки с веревкой. Но как только штурмующие полезли по веревкам и лестницам, оборонявшиеся, одетые в доспехи, начали метать в них большие камни и факелы. Они перерезали веревки, отталкивали лестницы, лили смолу и кипящее масло, поджигая и разрушая все их технические уловки и приспособления. А парфяне всё лезли и лезли, так много их было. Как гроздья винограда они висли на веревках, переползая друг по другу все выше и выше, и казалось, еще одно усилие, и омерзительный ком злейших и извечных врагов армян перекинется через стену и расползется по всему городу.

В этот момент в стене открылись тайные бойницы, и из них ударили огнеметы, а со стены на жаждущих ворваться в город парфян полилась смесь из нефти, льняного масла, смолы и серы и полетели горящие предметы. Толпа штурмующих загорелась, люди закричали, завизжали, проклиная судьбу, и, став живыми факелами, падали вниз, а те из них, кто еще мог ходить, бросались в реку, ища спасения. Это был провал штурма.

Тигран-младший с отчаянием смотрел на эту ужасающую картину уничтожения его армии и понимал, что овладеть крепостными стенами древней армянской столицы не удастся. Ущерб, нанесенный парфянам при отражении штурма, был настолько велик, что и Тигран-младший, и Ород, и их советники сочли за благо снять осаду и уйти обратно в Парфянское царство.

Глава 58

Пока рабы, бывшие еще недавно гражданами Тигранакерта, в поте лица под присмотром римских воинов разрушали до основания армянскую столицу, выполняя варварский приказ Лукулла, сам он с войском передвинулся южнее и обосновался в столице царства Гордиена Пинаке. Прогуливаясь по залам дворца, украшенного в персидском стиле, Лукулл, обращаясь к царю Зарбиене, говорил:

– Ты, государь, правильно сделал, что отвратился от Тиграна. Рим даст тебе защиту, щедрые кредиты, хорошие дороги, заказы на рабов и лошадей. Мои военные инженеры создадут для тебя боевые машины, и соседи будут бояться и уважать Гордиену.

– Мой народ очень воинственный, нас и так все боятся, – отвечал царь Зарбиена, моложавый, кареглазый человек с красивой черной бородкой.

– Я знаю, царь Зарбиена! Слышал, что твои люди часто устраивают набеги на соседей-армян.

– Так было, – неуверенно сказал Зарбиена. – Проконсул Лукулл, нет ли еще каких-либо просьб и пожеланий ко мне?

– Нет-нет! Мы получили изобилие провианта и пополнили запасы, так что, государь, я доволен нашим сотрудничеством.

Зарбиена поклонился и ушел со своими телохранителями, а Лукулл, проводив его недоверчивым взглядом, проследовал с охраной в отведенные ему покои, где уже находились Аппиус Клодий, Мурена, Секстилий и жрец-гадатель Мариус. Посмотрев величаво на соратников, он сказал:

– Я не стал приглашать на совещание легата Публия Клодия, твоего брата, Аппиус, из-за его бесстыдного и распутного образа жизни. Он разболтает солдатам все, о чем мы здесь говорили. Все, что я скажу, секретно и должно пока остаться между нами.

– Да, проконсул! – подтвердил Мурена.

Лукулл продолжил:

– Я хочу посоветоваться с вами относительно следующего этапа войны. Надеюсь, вы понимаете, что римляне могут обогащаться только за счет масштабных войн, а не мелких конфликтов.

– Территориальные завоевания имеют для нас первостепенное значение, – сказал Клодий.

– Нас ждут слава победителей и пышный парад в Риме! – воскликнул Секстилий.

Лукулл посмотрел на них с кривой усмешкой и сказал:

– Поскольку я не могу вернуться в Рим без плененного царя Востока, триумф откладывается. Сейчас, когда обозы с золотом, серебром, коврами и прекрасными статуями отправлены в Рим, все солдаты довольны, отослав домой посылки с добычей и деньги, а моя армия находится на пике своей силы и славы, у нас есть три варианта дальнейших действий: гоняться за Митридатом, пленить армянского царя Тиграна или вторгнуться в Парфию.

– В Парфию? – Клодий встал и, удивленно глядя на Лукулла, сказал: – Ты недооцениваешь мощь Парфии. Эти люди ездят, едят и спят на конях. Парфянская стрела перебьет хребет любому, кто посмеет затронуть их интересы или не так посмотрит в их сторону.

– Клодий, но ведь армянский царь Тигран держит их в страхе, – усмехнулся Лукулл.

– Он много лет жил среди них и знает их слабости изнутри, – сказал Клодий.

– Секстилий, ты всегда рвешься в бой. Твое мнение о походе на Парфию.

– Даже не знаю, проконсул, – обескураженно сказал легат Секстилий.

– Я так и думал, что поход в Парфию никого не заинтересует, – надменно сказал Лукулл. – Что ж, будем довольствоваться царем Великой Армении. Все согласны? – Он обвел взглядом присутствующих. – Молчание – знак согласия! Мы идем на Арташат! Да, наша цель – армянский Карфаген, богатый город Арташат!

Возникла напряженная пауза, а за стеной комнаты вздрогнул царь Зарбиена. Он подслушивал разговор благодаря слуховым каналам, которые были в его дворце везде, усиливая каждое слово. Наконец Клодий произнес:

– Я полагал, взяв обильные трофеи в Тигранакерте и других армянских городах, мы вернемся в Рим. Недавно парфяне попробовали взять Арташат, но не смогли: крепость сильно укреплена.

– Клодий, парфяне слабы, – сказал Лукулл. – У них нет четкой стратегии и тактики использования армии, а также современных средств осады крепостей. Царевич Тигран-младший как полководец бездарен, малодушен и не способен на рискованный поступок.

С большим беспокойством на командующего взглянул его советник, жрец-гадатель Мариус.

– Угоден ли богам твой новый поход? – спросил он.

– Мариус, римский народ хочет новых побед! – Лукулл был непреклонен.

– Боги вмешиваются в людские дела, и не всегда наши желания исполняются. Страсть опасна, а переход черты дозволенного – это безумие.

– Я уверен, что боги будут довольны и мы получим, что хотим.

– Боги нам, смертным, сообщают свою волю путем знамений.

– Боги являются покровителями дохода римских граждан, и они одобрят все, что приведет к обладанию богатствами.

Лукулл отвернулся, дав понять, что спор окончен, и, постояв с минуту, произнес:

– Должен признать, что Тигран II произвел на меня сильное впечатление. Несомненно, человек он мужественный и просвещенный, но я умнее и переиграю царя на его же поле.

– Предстоит поединок? – Секстилий встрепенулся.

– Да, Секстилий! Кто кого! Но я чувствую в себе силы выиграть этот поединок.

– Ты хочешь идти на Арташат, но это – горные дороги, где нет продовольствия, но есть много опасностей, – мудро заметил Мариус.