Нарисуй мою душу. Несказка о душе и человеке - Иван Владимирович Ельчанинов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Статуя девушки-воина с каждой чертой любимой женщины художника, с той же косой, зачёсанной на один бок. Высота статуи – семьдесят шагов. Доспехи, шлем из серебра, оборонительная стойка. В руках широкий щит, на котором изображён рисунок. Рисунок поделен на доли – на нём и стрелки часов, и само время.
Статуя Анастасии стоит на берегу, одной ногой в океане, а спину наклонила ближе к суше. Щитом защищает весь остров – готова к нападению в любой момент! Все мышцы напряжены, на лице эмоции заряжены – всю силу готовы отдать, но защитить это место!
Художнику, конечно же, стало интересно, кто воздвиг для неё такую величественную статую посреди всех океанов, и он спросил:
–И как это можно было не заметить с космоса?
–Сама смотрела – не видно.
–И не знаешь причины?
–Знаю.
–Какая?
–Прогресс. Закрытые города ведь тоже не видно с небес…
–А статуя? Её воздвигла ты? – перешёл он к главному.
–Нет.
–А кто же тогда?
–Не знаю. – почти честно ответила она.
Ответом взбудоражила. «Вот так повороты жизни!», – задумался художник. – «Что же это за остров такой? Как назвали его? «Беги-беги, но от себя не убежишь?!».
–Об острове знаю лишь я, и нет его на карте мира, – промолвила Анастасия, – и уже нет никого в живых из тех, кто строил этот дом. Дому почти век. Связи с миром нет, и ни у кого нет шанса нас найти. По крайней мере, мне такие шансы неизвестны…
Художник увидел душу острова. В ней немало углов, немного поворотов, но безвыходность – вот и всё, что о ней можно сказать. Помимо неё почувствовал ещё одну душу – чего-то необъятного, имеющего выход, как душа авра, но не смог раскусить, чему она принадлежит или кому…
Волновала статуя и тот, кем она была возведена – этот вопрос убивал сосредоточенность. Из-за него художник не смог разглядеть две души.
–Для чего ты построила здесь дом? – спросил он свою половинку.
–Привычка смотреть на тысячу шагов вперёд, – ответила она, улыбнувшись и взмахнув изящно кистью…
Лодка причалила к берегу, к ноге статуи. Художник спрыгнул в воду, промокнув до колен, принял на руки Анастасию и прихватил мешок с полотнами. Она возразила, когда Арлстау не захотел выпускать её с рук, желая донести до дома, и возражение было принято.
Шли по песчаному берегу, наслаждались багряным закатом, провожали в дальний путь сегодняшний, тягостный день, и у обоих было обманчивое чувство, что все испытания уже позади, что мир теперь справится без них в своей жестокой войне, которую начал художник тем, что вышел в яркий свет из непроглядной тьмы человеческого существования.
Арлстау всматривался в алеющие облака, думал о неважном, пытаясь отвлечься от важного, когда Анастасия остановилась и прервала его шаг. Опора плеча слетела, девушка пошатнулась, но на ногах устояла. Агрессивно выхватила холодный пистолет, что был спрятан за спиной и сняла его с предохранителя, нацелившись в сторону дома.
Взволнованный взгляд художника мгновенно узрел, что её напугало, но страха не разделил. В увиденном опасности не чуял, увиденное хоть и жестоко, но во многом ему помогло.
–Кто она такая? – зашептала Анастасия, стараясь, чтобы девочка её не услышала, но та слышит, даже мысли, не то что шёпот.
–Честно, не знаю! Развитие всех домыслов ударилось в тупик, когда пытался распутать загадку.
–Она, словно из другого мира… – завороженно промолвила Анастасия, не отводя глаз от интересной девчонки в ярких шмотках.
–Зачем вам знать то, что вам не поможет? – крикнула им своей хрипотой и широко улыбнулась, ожидая, когда к ней, наконец, подойдут.
Прежний, красивый голос вновь исчез. Лишь раз прозвучал для художника, и вновь вернулась хрипота.
–Зачем ты здесь? – с любопытством спросил Арлстау, медленно приближаясь.
Спешить к такому персонажу желанием не горел, хоть и опасностью она не пахла, но мысли её нередко едкие и вызывают малоприятные эмоции.
–Помнишь, наш последний диалог? – спросила она, но не дождавшись ответа, продолжила. – Ты был не прав! Я, прям, чувствую, как ты признаёшь сейчас это где-то там в глубинах своего разума, до дна которого сам достать ещё не способен! Всё-таки, как видят тебя другие, порою, важнее, чем то, как ты видишь себя сам! Люди узрели в тебе монстра, они видят тебя чудовищем, и ты для них лишь тот, кто принёс им войну, а не тот, кто подарил им надежду. Только вот, зачем ты бежишь от войны, если сам её начал? Не слишком ли трусливый поступок?
Всё так, как художник и думал. Других слов от неё и не ждал.
–Я войны не начинал! Да и что ты знаешь о трусости? – намеренно огрызнулся он, хоть чувствовал, что обо всём она знает больше любого человека.
–Всё! – усмехнулась девочка и переключилась на Анастасию. – Взять хотя бы тебя! Ты так боишься умереть, что не устояла перед лекарством от старости. Ты желала обманывать смерть, но смерть придёт к тебе, когда ей будет нужно, и ничем ты её остановить не сможешь! Всё твоё общение с художником было ложью от начала и до конца, потому что ты боялась сказать правду! Вся ваша, так называемая, любовь построена на лжи, ведь правда для тебя страшнее смерти…
Её прямоте не позавидует каждый. Художник не знал, куда себя деть, а Анастасия решила защищаться.
–А твой страх, – прервала её она, – заключается в том, что мы узнаем, кто ты есть и сможем нарушить твои планы? Ты ведь боишься, что художник отдаст свой дар! Ты боишься, что мы узнаем, кто ты такая!
Девочка подошла к ней ближе и встала на расстоянии вытянутой руки, заглянула в глаза, словно пытаясь этим напугать, и прохрипела ярким полушёпотом:
–Ни один из художников не отдавал свой дар из-за страха стать никем! Однажды, ты узнаешь, кто я, и от правды будет так страшно, что никому не сможешь об этом рассказать!
Анастасия улыбалась её слову в лицо, хотя художнику не по себе. Злой, маленькой девочке неприятно смотреть на безразличие. Её задела не улыбка, а то, что Анастасия не дрогнула от правды.
Зубы издавали скрежет, а глаза наполнялись темнотой, когда девочка обратилась к художнику, не отводя взгляда от Анастасии:
–Когда мир испытает очередное потрясение, и ты попытаешься всё исправить, все решат, что ты заглаживаешь свою вину и никогда не простят тебя, художник! И ещё, раз ты избавился от одного балласта, то зачем тебе этот?
Она кивнула головой в сторону Анастасии и получила пулю в лоб! Это было
