Конфидент (СИ) - "Майский День"

— Не наоборот?

— Тиль, мы для этих уродов — две мелкие мыши, которых придавить и не вспомнить — легко и просто. Если всего лишь придавят — уже будет удача, потому что попасть в руки говнюков, склонных силком добиваться благосклонности женщин, значит, превратиться в их вещи. Лучше сдохнуть.

Ещё с десяток шагов прошли молча. К дому двигались незнакомым маршрутом, по чужим улицам — само так вышло.

— Тогда валим. Отпуск мне дадут легко, завтра позвоню на работу и договорюсь. С квартиры съехать ещё проще — срок договора почти истёк. Бабка только обрадуется: как раз повод плату повысить.

— И где будем жить?

— Найдём. Пару дней у ребят можно будет перекантоваться, а там придумаем. Если не гоняться за качеством пристанища, вариант подвернётся.

Кира ощутила, как разошлась по всему телу волна тепла. Рядом с ней впервые в жизни был человек, который… Она не нашлась с определением, лишь сознавала, как ей повезло.

— Прости, что втравила в такую скверную историю. Может быть, тебе и не угрожает опасность, но лучше перестраховаться.

Матильда расхохоталась зловеще, как роковая женщина из фильма. Кое-кто из прохожих даже оглянулся.

— Ты втравила? Разве ты призывала этого козла тебя насиловать? Подруга, да ты даже юбок коротких не носишь, морду не красишь, чтобы дать кому-то оправдание в домогательствах. Либо этот твой мудак-профессор глупее пробки, либо ему всё равно было с кем ручонки распускать. В любом случае: он спросил, ему ответили. На нет и суда нет, всё, что он предпринял после этого — преступление. Да, иные законы у нас писаны как из члена выссаны, но это ещё не значит, что нужно сдаваться.

Матильда шагнула ближе, взяла Киру под руку и заговорила тише, не стремясь привлекать внимание к частной в целом беседе.

— Я этих уродов знаю. Им власть нужна, не секс, а поскольку ты ему самое дорогое обломала, захочет он того и этого, и в полном объёме. Пусть я не сразу скумекала, но Эльфрида твоя права. Опасно. Причём, нам обеим. Так что и держаться будем вместе, и валить скопом. Меня здесь ничто не якорит, дождёмся твоего диплома, сразу уедем, но я не хочу, чтобы злобный мститель висел на хвосте всю жизнь. Будем как-то решать эту заботу. Мы справимся!

Кира подумала в первый момент, что целиком согласна с выкладками и выводами подруги, но чтобы тягаться с Жеранским, следовало нарастить изрядно мускулов или добыть стоящий компромат. Матильда, как выяснилось, рассуждала сходным образом, о чём и сообщила вполголоса, но внятно:

— Пока ты не устаканишь свои ведьмовские способности, не сравняешься с ним могуществом и думать нечего идти в открытую, так что надо прятаться и выжидать, а между делом, тихарясь, глядишь, и накопаем чего на мудака. У такого всегда найдётся мусор под ковриком. Поверь!

Шли быстро, энергично, так что и дом уже показался, хотя с непривычного ракурса. Подруги даже плотиной не воспользовались, обошли пруд стороной, по местным, деревенским почти мосткам. У парадной никто не тёрся, только знакомый дед-инсультник с первого этажа торчал на краю облезлой скамейки типа он воздухом подышать вышел, а на деле выглядывал приятелей, которые могли по старому знакомству угостить выпивкой. Собственную пенсию он обычно уговаривал в первые дни после получения и помер бы с голоду, не подкармливай его родственники и соседи.

— Эй, Фёдорыч! — окликнула Матильда, кокетливо кося глаза. — Не спрашивали нас тут два кавалера?

— То мне забота ухажёров ваших считать, да отслеживать! — хмуро откликнулся мужик.

Присмотревшись внимательно, Кира решила, что не такой уж он и дед, просто пропит не в меру, но чужие проблемы беспокоили сейчас меньше всего. Матильда склонилась к неопрятному уху с торчащими волосками, шепнула значительно:

— Вот и молодца! А ты покарауль тут и нам, если что, свистни, коли пожалуют кавалеры, а то вдруг не успеем прихорошиться, да приодеться? Сам понимаешь: дело то непростое.

Фёдорыч скосил глаза, забираясь взглядом в вырез её блузки, ухмыльнулся щербатым ртом:

— Да, девки вы завидные!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— И совершенно свободные, — расплылась в ответ Матильда, спросила, быстро всовывая в ждущую ладошку сложенную купюру: — Так не приходили?

Мужик заколебался, решая, как видно, соврать или сказать правду, в итоге с сожалением качнул головой:

— Не было чужих, одни свои тёрлись.

Жаждущему вполне можно было поверить. Он всех знал и не упустил бы из виду незнакомых, тем более подозрительных мужиков.

В дверь вошли степенно, а по лестнице взбежали одним духом. У Киры вещей набралось немного, вместились в рюкзачок и два пакета, Матильда возилась чуть дольше, но к счастью и она пока не обзавелась большим достоянием. Вся техника в квартире была хозяйская, посуда тоже, так что брали лишь носильное и ноутбуки.

Фёдорыч на лавочке уже не сидел, да вряд ли Матильда предполагала, что он удержится от немедленных поисков спиртного, раз обзавёлся пусть маленькой, но денежкой, скорее, как раз на это и рассчитывала. Лишние свидетели не требовались. Подруги, ещё собираясь, распланировали куда и как идти в первую очередь, потому свернули к помойке, словно хлам выносили, а затем заросшим двором выбрались на соседнюю улицу — Луговую.

Быть может, когда-то здесь и бродили волоокие коровы, но сейчас торчали ровными рядами типовые хрущёвки, народ жил всё больше рабочий, кормившийся от керамического завода. Под него район и строился. Раньше все всех знали, как на селе, здоровались, но теперь, когда город разросся и обзавёлся магическим училищем, обитатели окраин не только редко интересовались соседскими делами, а вообще зачастую отворачивались от непонятных происшествий, не желая влипать в чужие опасные разборки.

Матильда шагала уверенно, не колеблясь свернула в типовой двор, на первый взгляд ничем не отличимый от других. На входе торчал домофон, но не работал. Дверь стояла распахнутая настежь. Подруги без помех проникли в парадную и поднялись на второй этаж. Кира уже совсем уверилась, что у Матильды есть ключ, но ошиблась.

На звонок открыли почти сразу. Парень широко лыбился кривоватыми зубами, но заметно увял, разглядев, что приятельница пожаловала не одна, да ещё с вещами.

— Перекантуемся у тебя до завтра! — решительно заявила Матильда, бесцеремонно оттесняя растерявшегося хозяина к стенке и проходя в тесный коридорчик.

Кира представилась, вежливо пожала едва шевельнувшуюся в ответ ладонь.

— Роман, — машинально откликнулся парень, спохватившись, вежливо попросил гостей «проходить».

Матильда уже проникла в комнату, сложила барахло возле дивана, отняв, добавила в общую кучу Кирины вещи. Плюхнувшись на мягкое сиденье, объяснила, хотя Рома у неё ничего не спрашивал:

— Старуха, у которой снимали, попросила съехать. Срочно. К ней племянник приезжает с семьей, квартира нужна по-родственному. Ты не бойся: мы здесь на день может два. У меня есть намётки, куда переехать.

Роман уже пришёл в себя, вполне дружелюбно предложил располагаться, посетовал, что со жратвой не очень, но чайник он сейчас поставит. Пока он гремел посудой в кухне, Матильда объяснила быстро:

— Клеился ко мне, но обломился и, что редкость, зла не держит. Хороший парень. Приберегаю его в резерве на всякий случай, и вот он есть у нас.

— Могла предупредить по дороге.

— Не застань мы его дома, пришлось бы искать другой вариант и зачем тогда трындеть о несбывшемся? — резонно откликнулась Матильда.

Подруги прихватили собственную еду, всё, что оставалось в холодильнике, вкупе с Ромиными скудными запасами получился полноценный обед. Вполне уверенно чувствуя себя в чужой квартире, Матильда и на ужин поставила что-то тушиться. Хозяин ничуть не возражал, охотно наворачивал предложенное, оказался неожиданно дельным собеседником. Вскоре Кира уже чувствовала себя в его квартире не только желанной гостьей — почти родственницей.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Между делом Матильда успела обзвонить кучу знакомых, поболтать о том о сём, выяснить множество малозначимых вещей и прикинуть несколько вполне разумных вариантов проживания. Пока Кира мыла посуду и прибиралась на кухне, подруга практически решила общую проблему.