Вихрь неизбежности - Джейн Астрадени
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Н-да, уж… Евгения иначе это себе представляла: толпа генетиков с микроскопами решают вопрос голосованием за круглым (или треугольным[27]) столом… А всё оказывается давно кибернезировано!
— Что ж, я первый, — вздохнул Талех и шагнул внутрь.
Тотчас же из стены выдвинулось мягкое сиденье. И больше ничего страшного не произошло. Тогда вошла Женя, и выдвинулось второе, по логике вещей, как ожидаемый результат.
«Приятно осознавать, что в чём-то джамрану всё-таки предсказуемы», — удовлетворённо отметила она.
— А теперь, — Каример продолжил инструктаж на пороге, — сидите и разговаривайте. Никто вас не подслушивает. Приборы отмечают лишь генометрические показатели. Вставайте, ходите, но не прикасайтесь друг другу. Обмен в камере не допускается. Чтобы не возникло помех.
— О чём разговаривать? — спросила Женька, дабы снова что-нибудь не нарушить.
— О чём угодно… Обычно супруги делятся впечатлениями от генелетаса…
Талех мимолётно улыбнулся.
— Высказывают претензии или доверяют сокровенное, — Каример задумчиво прищурился. — То, что утаили до скрепления уз…
«Ага! Здравствуйте, страшные тайны! И, прощайте…».
— Может быть, принять таблетку? — подстраховалась Евгения. — Действие блокиратора закончилось. Хотя, я и так говорю по-джамрански.
Каример снисходительно улыбнулся.
— Язык не важен. Ты — землянка и твоя генометрика всё равно иная. А блокирующие препараты здесь нежелательны…
Каример отступил назад и закрыл раздвижную дверь, прикоснувшись к наружному индикатору. Супруги остались одни. Талех молчал, разглядывая зигзаги на стенах…
«Надо что-нибудь сказать», — забеспокоилась Женя. И сказала:
— Ну, говори.
— Что? — удивился Талех.
— Какие у тебя претензии…
— Никаких, — рассмеялся он.
«Так, наводящие вопросы…».
— Совсем никаких?
— Совсем… А у тебя?
«Коварный джамрану! Ловко перевёл стрелки».
Женя резко сменила тактику. И стратегию заодно.
— У меня есть… Одна.
— Да? — Талех приподнял бровь. — Всего одна?
— Вернее, одно, — поспешно уточнила Женька. — Признание.
— Даже так, — Талех сел поудобнее и приготовился слушать. — Так-так.
— Э… Пока мы не до конца поженились…
Брови командора-мужа поползли выше
— … Признаюсь, что сомневалась в тебе. Считала, что ты хочешь победить и доминировать.
— Я и хотел, — теперь командор и бровью не повёл.
«Ой!»
— Вернее, хотела часть меня. Генетически. Как доминант. Но… Как любящий и понимающий мужчина, я стремился к равноправию.
«О, как…».
— Мне стыдно, — она вздохнула. — Я переживаю.
— Я тоже признаюсь… Это меня расстроило, немного. Весь третий этап мы путешествовали вместе. Столько всего пережили. И потом, репетиции. Как ты сразу не догадалась?
— Ну, ты и… — Евгения даже растерялась, но быстро нашлась. — Ты же был моим капитаном! Приказывал, а я подчинялась… И тогда, в парке…
Он слегка нахмурился.
— Нет! Мне конечно понравилось…
Талех еле сдержал улыбку.
— Хотя бы подал мне знак!
— Знаков было столько… Всего лишь покричать осталось.
— Да-да, понимаю, ты не мог говорить открыто. Правила, и всё такое… И до нельзя, и после… И когда это мы соблюдали правила?
Уголки мягко очерченных губ дрогнули, но лицо Талеха казалось невозмутимым.
— А что? Шепнул бы мне на ушко, прямо на подиуме. Я же не телепатка, в отличие от тебя. А по твоему поведению шиш догадаешься…
— К гатраку правила! — бросил Талех.
— Тогда почему?
— Дело не в законах, а в обязательствах. Озвученные намерения выражают обещания[28].
— И?
«Трудно пообещать, что ли?»
Он вскочил и прошёлся по камере, пересекая световые полосы, и остановился против окошка.
— Недопустимо обещать то, в чём не уверен.
Талех сосредоточенно уставился на радужное стекло, будто силился что-то разглядеть за ним и раздражённо запустил пальцы в шевелюру.
— Желания джамма подчас непредсказуемы и неуправляемы. Им только дай волю, и они возьмут верх над принципами и чувствами. Иногда так сложно удержать джамма в себе. Особенно во время брачного ритуала, а, значит, полного слияния генотипов и совместной репликации… Особенно… Искушение слишком велико.
— Но ты победил его, — возразила Женя. — Ты всегда побеждал…
— Нет… Базовый геном джамрану чересчур силён и своенравен. Джамрану учатся обуздывать его постепенно. Когда-то, моими поступками управлял джамм. Но есть и ещё кое-что… Я, прежде всего, сын своего отца…
— Ты — это, прежде всего, ты!
— Конечно. Но у меня его гены.
Талех отвернулся от окна, улыбнулся жене и сел.
— Во мне живёт зверь и пострашнее…
— Дракон? — хмыкнула Евгения.
— Джаммогатрак!..
Талех выдержал минутную паузу, поймал Женькин настороженный взгляд и рискнул.
— Я расскажу тебе, пока мы здесь. Итак… Мой отец — Литен Маэль…
— Литен Маэль А-Джаммар!
Он любил звук её голоса, зовущего по имени. Обожал этот блеск в глазах и заливистый смех… Чувствовал гены избранницы, стоило ей появиться поблизости. И с замиранием сердца ждал…
Ветры сегодня просто взбесились. Разгулявшись на верхнем ярусе пирамиды, жестоко трепали одежду и сражались с джамранскими шевелюрами. В результате этой борьбы несколько ярких прядок упали джамрану на лоб и закрутились спиралями… ДНК! Женщина восхищённо остановилась…
«Как он хорош!»
Она мечтала ощутить на губах его гены… Он желал погрузиться в ДНК избранницы целиком.
«Скоро! Уже скоро».
Они стояли на лестнице, ведущей к взлётной площадке. И смотрели. Джамранка опомнилась первой.
— Литен, пора…
И протянула руку. Ветер сорвал прозрачный шарфик с плеч и унёс далеко-далеко. Мужчина не успел поймать.
— Оставь, — она рассмеялась. — Нас ждут… Подожди!
— Что?
— Прежде хочу убедиться. Мы ведь договорились?
— Я помню, — сдержанно ответил он. — Никто ничего не заподозрит.
— Надеюсь, мы столько раз репетировали, — она улыбнулась и прикоснулась к нему, лишь на мгновение. — У нас всё получится… К гатраку правила!
Он вдруг испугался. Она выглядела сильнее, смелее и увереннее его. А что если…
— Я люблю тебя, милый… — слова заглушил порыв ветра. — Помни.
Легко пренебречь правилами. Однако…
— Я помню, Кэриделла Ренирр, — ответил он, наслаждаясь звуками её имени, что отзывались в генах приятным теплом и лёгкой дрожью…
— Я люблю тебя…
Она! Сильная, прекрасная, порывистая и неутомимая… Ему не сложно выполнить обещание. Но, что если, передумает она? Он никогда не смирится…
— Литен?
— Даю слово, Кэри…
— Кэриделла Ренирр О-Руджанн — моя мать, — тепло произнёс Талех. — Непревзойденный доминант! Как и отец… Точнее, была им, пока…
— Что ты наделал?! — Кэри бросала обвинения ему в лицо, словно горячие камни.
И лучше бы камни! Слова жгли больнее.
— Зачем? За что?! Почему, Литен…
Глаза заблестели от слёз. Сердце мужчины сжалось, но лишь на секунду.
— Не мог иначе, — глухо ответил Литен и виновато понурился, но в душе угрюмо торжествовал. — Ты вправе отказаться от брака, пока не поздно. До генелетаса или регистрации… Я пойму…
— Дурак! — выкрикнула она, и слёзы заструились по щекам. — Нет! Ни за что не откажусь! Мы так долго к этому шли! Я люблю тебя, Литен Маэль! Люблю тебя!..
И горько прошептала:
— Больше, чем космос.
— Мы полетим туда вместе, — он улыбнулся, обнял её и принялся целовать, ощущая на губах привкус солёной горечи. — Я буду твоим капитаном. Теперь навсегда…
— Перед брачной церемонией они тайком договорились о равноправии, — продолжал Талех. — Но… Отец не справился со своим джаммом. Вернее, вдруг решил, что избранница подчинит его себе. И предпочёл мнимому поражению вероломство. А потом — будь, что будет.
— Так он обманул её?
— С изощрённым коварством. Она до последнего не подозревала… Ведь моя мать была сильнейшим доминантом и пошла на уступки, зная, как это важно для него, а отец воспользовался её лояльностью.
— Как всякий уважающий себя джамрану.
Наверное, это прозвучало как «мерзавец». Талех поморщился.
— Перестань…
— Конечно-конечно, ты же не такой…
— Разумеется, такой… Ты не ведаешь, что у джамма внутри.
— Ой-ой, давно знаю. Гатрак! При хорошем раскладе…
— Это далеко не всё, — нахмурился он, откидываясь спиной на стену.
Зигзаг тут же впился в лопатки, заставив выпрямиться.
— Хочешь узнать?
— Это угроза?
