Безумие - Юрий Тупицын

Сергей прямо взглянул на Шпагина и твердо проговорил:

- Чтобы ее проверить, нужны широкие консультации с представителями других наук: с математиками, биониками, психологами и психиатрами. Нужно сорвать покров секретности с вашей работы, влить в нее свежую кровь, свежие силы. Нужно создать новый, комплексный творческий коллектив.

Несколько долгих секунд они смотрели в глаза друг другу, в комнате висела тревожная тишина. Потом Шпагин отвел взгляд и протянул неопределенно:

- Та-а-к!

В несколько глубоких затяжек он докурил папиросу, смял окурок, хотел швырнуть его на пол, но в последний момент передумал, скатал шарик и положил на столик рядом с вазой.

- Так! - теперь уже мрачно сказал он, - вы предлагаете мне расписаться в своей научной несостоятельности.

Сергей хотел возразить ему, но Шпагин нетерпеливо перебил:

- Оставьте! Не золотите пилюлю, не нуждаюсь. - Он дернул плечами и саркастически усмехнулся.

- В самом деле, годы и годы я ломал голову над проблемой логосов. И безуспешно! Потом является его светлость, Сергей Гранин, задумывается на недельку - и все становится ясным, как день. Оказывается, нужны бионики, географы, этнографы и психиатры! А певичек из кафе-шантана вам не требуется? - вдруг с издевкой спросил Шпагин.

У меня гулко заколотилось сердце, Сергей хладнокровно молчал.

- И вы думаете, всю эту незваную шуструю публику 8 посажу за свой стол? голос Шпагина сорвался на крик. - Отдам им на потеху, на растерзание свое детище? Бессонные ночи, радости открытий, горечь неудач? Вот вам!

И, весь подавшись вперед, он показал Сергею кукиш.

- Знаете ли, - проговорил я, чувствуя, что у меня вот-вот сорвется голос, - это переходит всякие границы!

Сергей взглядом дал понять, чтобы я не вмешивался, а Шпагин и ухом не повел.

- Надеюсь, я высказался ясно? - вызывающе спросил он у Гранина.

- Да, - спокойно ответил Сергей, - но мы с вами ученые, Юрий Иванович.

Шпагин иронически усмехнулся.

- Ученые, - задумчиво повторил Гранин, - не компиляторы, не ораторы-пустозвоны, не начетчики и не конъюнктурщики; Мы ученые.

Лицо Шпагина потемнело.

- Ну, и что? - буркнул он.

- А то, что наука, научный поиск и его результаты для нас с вами дороже всего остального. Дороже славы, дороже самолюбия, дороже личного счастья.

Шпагин нахмурился, похоже он собирался сказать нечто ядовитое, но вместо этого вдруг отвел глаза, потер могучий выпуклый лоб и с вялой усмешкой не то сказал, не то спросил:

- И другого выхода нет.

- Нет, Юрий Иванович, - негромко подтвердил Сергей.

Шпагин кивнул, соглашаясь. Он все еще раздумывал, хмуря брови.

- Что ж, - сказал он наконец невесело и почти равнодушно, - пожалуй, вы правы, Сергей Владимирович.

Он хлопнул себя по карманам, достал свою жалкую мятую пачку папирос, но закуривать не стал, а просто посмотрел на нее и бросил на стол.

- Пожалуй, вы правы, - медленно повторил он и криво улыбнулся, - придется идти и на эту жертву. Это, знаете, как в шахматах, - жертва фигуры в безнадежной позиции, чтобы вызвать осложнения, - а там видно будет!

Он поднял глаза на Гранина.

- Не обращайте внимания на терзания бездарного эгоиста и действуйте. Благословляю, делайте все, что найдете нужным, только... - он замялся, только подбирайте настоящих ребят, а?

Когда мы собирались уходить, а это получилось как-то само собой, скорее всего Гранин просто почувствовал, что Шпагину надо побыть одному, я, с трудом подбирая слова, принялся говорить Шпагину о том, что он поступил как настоящий ученый и я глубоко уважаю его за это. Он удивленно взглянул на меня.

- Ну-ну, юноша, без сантиментов, излишняя чувствительность вредна математикам. Нервы вам понадобятся для более серьезных дел. - И, легонько тряхнув за плечи, довольно бесцеремонно выпроводил меня за дверь.

Мы уже выходили на улицу, когда нас догнала жена Шпагина.

- Что же вы?! - укоризненно проговорила она.

- Понимаете, Надежда Львовна, - начал вдохновенно врать Сергей, - только разговорились, меня вдруг как обухом по голове ударило - сегодня же собрание!

Надежда Львовна рассеянно кивнула головой:

- Вы извините Юру. Он переутомился и совсем не в себе. Я ведь даже врача вызывала. Конечно, Юра поскандалил, но я все-таки добилась, чтобы врач его осмотрел. Ничего серьезного, нервное переутомление и расстройство. Но работать ему запретили категорически! Только читать - и то юмор да приключения.

Она виновато улыбнулась.

- Не сердитесь на него. И заходите. Обязательно заходите - Прощаясь, она крепко, по-мужски, пожала нам руку.

Сотню-другую шагов по улице мы прошли молча. Сергей шагал быстро, не глядя по сторонам, уткнув подбородок в воротник плаща.

- Теперь нам обратного пути нет, очень решительно сказал я наконец, хоть сдохни, а Шпагину надо помочь!

- Да, - согласился Сергей, - Михаил прав, надо определенно идти именно по этой дорожке.

Я присмотрелся к нему и понял, что он думает не о Шпагине и вовсе не занят своими переживаниями. Он и так и эдак прокручивал в голове проблему логосов!

Я завистливо вздохнул и спросил с любопытством:

- Что ты имеешь в виду? И долго ещё ты будешь играть со мной в прятки?

Гранин покосился на меня и заговорщицки сказал:

- Тихо!

В глазах его появилось лукавство.

- Догадки пугливы, Николенька, они ужасно не любят, когда о них говорят преждевременно. И если что не так - исчезают без следа!

6

Через несколько дней после памятного визита к Шпагину Сергей во время завтрака вдруг спохватился:

- Да... Постарайся побыстрее разделаться с делами и пораньше приходи домой.

Дожевывая бутерброд, я невнятно проговорил: - А зачем это пораньше?

- В гости пойдем, - коротко ответил Сергей. Я удивленно посмотрел на Гранина, но он невозмутимо завтракал, не обращая на меня внимания, держа в левой руке вилку, а в правой нож и очень ловко ими управляясь. Он был жутким снобом в этом отношении и всегда вел себя за столом точно на званом обеде, что меня порой слегка раздражало. Неодобрительно следя за Сергеем, я спросил:

- А это обязательно - в гости? Я имею в виду себя.

- Обязательно.

- Но с какой стати? Ты же не ходил со мной к Михаилу?!

- Ты и не просил меня об этом. А потом, - Сергей поднял на меня чуточку грустные, чуточку лукавые глаза, - есть некоторые обстоятельства, ты уж поверь мне на слово.

- Ну, если обстоятельства, так и быть, поверю.

В эти самые гости Сергей собирался так долго, словно мы отправлялись на светский раут. Он тщательно побрился, надел свой лучший костюм, три раза менял галстук и поинтересовался, не стоит ли зайти в парикмахерскую подровнять прическу. Я ответил, что не стоит, но, глядя на Сергея, тоже облачился в свой лучший костюм. Мне очень хотелось узнать, к кому мы идем, но, помня просьб/ Сергея поверить ему на слово, я сдержался.