Постой, паровоз! - Владимир Колычев

– Это еще кто из нас проститутка! – выходя из машины, ухмыльнулась она.

Таксист резко сорвал «Волгу» с места, но проехал метров десять-пятнадцать и остановился. Высунулся из окна, крикнул:

– Я тебя запомнил, тварь!

А это он зря… Наташа знала себе цену. И знала, к кому обратиться, чтобы с этого барана сшибли рога. А номера она запомнила.

Завтра же таксист поймет, на кого нарвался. Поймет. Но от этой мысли на душе не стало легче. Так и осталась на ней куча дерьма, которую навалил в нее сначала Черняк, а затем уже водила. Один ее за проститутку держит, и второй туда же. Может, она и в самом деле проститутка? С вором спит, потому что за ним сила. Волосатику стелет, потому что он с ней бабками своими делится. Но ведь на Зиновия она нанизалась еще до того, как увидела в нем курицу, несущую золотые яйца. Тогда она просто шлюха…

– А это мое дело! – вслух воскликнула она. – Как хочу, так и живу!

От переизбытка чувств и эмоций эта фраза сама вырвалась наружу. Вылетел «воробей», и ей совершенно не хотелось его догонять. Разве она не правду сказала? Как хочет, так и живет…

– По закону жить надо! – донеслось откуда-то из-за спины.

Мужской голос. Какой-то приблудный отозвался.

– Да пошел ты!

– Нехорошо грубить, гражданка. Нехорошо!

Голос показался ей знакомым. Да, где-то она его слышала. Наташа обернулась и увидела опера Шипилова.

– А-а, начальник… Какого хрена?

С кичливым видом она достала из сумочки револьвер-зажигалку. Презрительно усмехнулась, наблюдая за реакцией капитана. Его рука полезла под пиджак за пистолетом. Значит, опер при исполнении, подумала она. И щелкнула зажигалкой, чтобы вразумить его. А то еще и застрелит – снимет почем зря буйну головушку.

– Ты это, предупреждать надо… – с чувством огромного облегчения сказал он.

Как будто только что от запора избавился.

– А мы что, на «ты», начальник? – с показным возмущением спросила она.

– Нет, но можем…

– Тогда какого хрена ты здесь делаешь? Извините за выражение!

– Извиняю. Потому что настроение хорошее. Думаешь, если мент, то личного времени нет? Есть. И загулять могу. Загулял…

– По бабам ходишь? А пушку зачем таскаешь? От хорей отстреливаться, да?

– Там не пушка, там зажигалка.

– А пушка, значит, в штанах?

– Отстрелялась пушка, – с видом записного гуляки-балагура улыбнулся Шипилов.

Но Наташа на его дешевые оперские ужимки не купилась.

– Слушай, мусор, ты мне мозги не затирай, не надо, – язвительно усмехнулась она. – Меня здесь ждал? Чего надо?

– Не ждал я тебя, просто…

– Ты свое «просто» на толчке заголяй. Я спрашиваю, чего надо, мент! – в упор и с вызовом в голосе спросила она.

– Поговорить надо… – сдался он.

– Так бы сразу и сказал. Давай повестку, завтра к тебе приду. Ну, может, послезавтра.

– Повесткой на допрос вызывают, а я просто поговорить хочу.

– Говори.

– Может, на огонек к себе пригласишь? На чашечку кофе.

– Может, еще на палочку чая? Обойдешься! Иди, откуда пришел.

– Зачем ты так? – обиделся Шипилов. – Я же по-хорошему.

– Знаю я это ваше хорошее. Знаю, как оно боком выходит…

– Ничего я тебе плохого не сделаю.

– Еще я мента в дом не водила.

– Значит, нет. Ну, хорошо! – угрожающе прошипел капитан.

И резко повернулся, чтобы уйти. Чтобы с камнем за пазухой уйти. Не пригрела его Наташа, что ж, он ей за это отомстит. А ментам человека подставить, что плюнуть. Надо его тормозить, камень из-за пазухи вытаскивать.

– Эй, погоди!

Наташа осмотрелась по сторонам. Никого. Тихо во дворе и безлюдно. Да и кто со стороны углядит, что Шипилов – мент. Он же в штатском, с виду – обычный парень. И бояться его не стоит. Пусть он ее боится. Вот возьмет заведет его в дом, а потом обвинит в изнасиловании. Хотя, конечно, лучше мента не подставлять…

Наташа провела нежеланного гостя в дом, посадила за столик на кухне. Приготовила кофе.

– Кофе вкусным должен быть, – сказал он, и как оказалось, не без умысла.

– Будет вкусным.

– Ты же в кофейне работаешь.

– Всего лишь официантом, – напряглась Наташа.

– Людей к азартным играм склоняешь.

– Кто тебе такое сказал?

– Да есть информация.

– Можешь плюнуть в рожу своему информатору. Врет он все!

– Не врет, правду говорит. И что с Черняком в любовь играешь, тоже правда.

– Почему играю? Может, я его люблю?

– Да ладно тебе. Любишь вора и спишь с бильярдистом.

– Чего? – остолбенела от возмущения Наташа.

– Зиновий его зовут. Не знаю, что ты в этом парне нашла, но позавчера ночью он ночевал у тебя дома. И утром выходил от тебя.

Шипилов вытащил из кармана несколько черно-белых фотографий, на которых был запечатлен Зиновий, выходящий из подъезда ее дома…

Сами по себе фотографии особой опасности не представляли. Гораздо сильней смущал тот факт, что за ее домом следили, что сама она находится в оперативной разработке. А менты если вцепятся в руку, то пока ее не отгрызут, не успокоятся…

– И… И зачем это все? – ошеломленно спросила она.

– Ну, не знаю… Как думаешь, что будет, если Черняк увидит эти фотографии?

– Ничего. Ну, бывал у меня Зиновий. Мы же как бы дружим.

– Вот именно, что как бы. Зиновий утром от тебя уходил. Утром! Посмотри на снимок, вид у него сонный, а физиономия довольная. А вот видишь, дворник на заднем плане. Дворники только по утрам убираются. Если он утром от тебя уходил, значит, ночь провел с тобой. Не думаю, что Черняку это понравится…

Наташа была в состоянии, близком к панике. Но присутствия духа не теряла.

– Ну, может, и со мной ночь провел. Ну и что? Черняку все равно.

– Да ну? Тогда зачем огород городить? Передадим ему эти фотоснимки, и дело в шляпе, – глумливо усмехнулся капитан.

– Зачем их ему отдавать?

– Ну, не пропадать же нашим трудам даром.

Наташа смотрела на Шипилова и понимала, что он действительно может сделать так, чтобы эти фотографии попали в руки Черняку. Из вредности или даже из подлости. А Черняк сделает выводы. Он же обещал голову ей открутить, если узнает про ее слишком тесное общение с Зиновием. Возможно, вору все равно, спит она с кем-то, помимо него, или нет, но ведь он дал слово. И он его сдержит. За Зиновия Наташа не переживала, ей было все равно, что с ним будет. Она дрожала за свою жизнь…

– Чего тебе надо, капитан?

Не надо было заканчивать университет, чтобы понять, к чему клонит мент. Неспроста же он организовал ей эту ночную фотовыставку.

– Правильно соображаете, гражданочка, – самодовольно усмехнулся Шипилов. – Мне от вас кое-что нужно. Во-первых, я бы хотел наставить вас на путь истинный. Скользкой дорожкой ходите, комсомолка Слюсарева, как бы под откос не загреметь!

– А во-вторых? – резко перебила его Наташа.

– Во-вторых, мне нужен Черняк.

– Тебе лично?

– Ну нет, конечно. Черняк – вор в законе, рецидивист, социально опасный элемент. Короче говоря, мне нужна информация о нем. И я хочу получать ее от его любовницы.

– Ни с кем из его любовниц я не знаюсь.

– Наталья Павловна! Ну зачем вы так! Ты – его любовница. И я хочу, чтобы ты работала на меня!

– А ху-ху не хо-хо?

Наташа едва сдерживала себя от того, чтобы не выплеснуть кофе оперу в лицо. Это же надо! Стукача из нее сделать хочет!

– Успокойся, Наташа, – Шипилов перешел на увещевательный тон. – И хорошо подумай, прежде чем разбрасываться словами. Прежде всего, ты должна понять, что за Черняка мы взялись основательно. Никто не позволит ему превращать «Загорье» в воровской притон. Никто! Да и других грехов за ним немало. Рано или поздно мы его возьмем и посадим. И ты сядешь вместе с ним. Да, тебя, такую молодую и красивую, постригут под «ноль» и отправят на этап…

– Что я такого сделала?

– А вспомни Селиванова, вспомни других простаков, которых ты втянула в преступную аферу.

– Это еще доказать надо.

– Есть люди, которые уже дали показания против тебя. И этого уже достаточно для того, чтобы прямо сейчас отправить тебя за решетку. Но мы даем тебе шанс начать новую жизнь.

– Вы разводите меня как лоха, – горько усмехнулась Наташа. – Берете на пушку, как ту дурочку с переулочка. Если у вас есть доказательства моей вины, какого ляда вы меня к этим чертовым фотографиям привязываете!

– Для страховки, – не моргнув глазом ответил Шипилов.

И пойми, есть у него доказательства ее вины, или эти слова – всего лишь дешевая уловка. Ох и мутит мент, ох и мутит…

– Значит, я со всех сторон повязана?

– Выходит, что так, – кивнул капитан.

– Значит, мне некуда деваться?

– Ну почему же некуда? Будешь сотрудничать с органами. А когда Черняк сядет, мы от тебя отстанем. Устроишься на приличную работу, будешь жить как нормальные люди.

– Выйду замуж, нарожаю детей.

– Почему бы и нет? Кстати, я молодой и неженатый, – весело улыбнулся Шипилов.

– Это на что ты намекаешь? – пристально посмотрела на него Наташа.