Продавец родины - Алексей Макеев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Очень интересной показалась Гурову характеристика из вуза, адресованная суду, в которой студенты третьего курса Эльдиев и Магометов характеризовались как «…дисциплинированные, вежливые молодые люди, показавшие себя с наилучшей стороны. В частности, как активные участники общественной жизни института, как отличные спортсмены, не раз защищавшие честь вуза на городских соревнованиях». Также Эльдиев и Магометов были отмечены и как непременные участники художественной самодеятельности.
Под характеристикой стояла подпись проректора по учебной и воспитательной работе. Имелось в деле и заявление некоего Общественного совета кавказских диаспор с ходатайством о снисхождении к «юношам», которыми двигали «самые искренние и благородные мотивы», но которых просто «не захотели правильно понять».
Весьма интересным оказалось досье на профессора Стокгольмского института физики плазмы Бьерна Эндвердсона. Как явствовало из различных газетных публикаций, этот ученый муж был чрезвычайно радикальных убеждений. В его кабинете одно время даже висел портрет Адольфа Гитлера, который ему пришлось убрать после скандальной публикации в одной левой газете. Кстати, не более чем через месяц в редакции этого издания вспыхнул пожар, причины которого установить так и не удалось. Следствие признало причиной возгорания неисправную электропроводку, хотя газетчики напрямую обвиняли Эндвердсона в организации поджога.
«О-го-го! – мысленно резюмировал Гуров. – А мужичок-то этот вовсе не простой… Значит, есть резон поискать его контакты в России. Вон оно как! Фюрера он очень обожает…»
В еще одной публикации, которая вышла в крупной датской газете, рассказывалось о книге, год назад изданной Эндвердсоном, под характерным заголовком «На пути к четвертому рейху», где он обосновывал свою позицию, согласно которой Европа в ближайшее десятилетие вступит в «эру консолидации и суперинтеграции», причем особого рода. Дабы не быть обвиненным в восхвалении нацизма, он не стал называть политические течения, каковые, по его мнению, и станут идеологической силой этой самой «суперинтеграции», а лишь намекнул о свойственной им цветовой гамме коричневых тонов.
А центристская французская газета, рассказавшая о сегодняшней деятельности Эндвердсона, особо подчеркнула тот факт, что целый кусок прежней жизни профессора до сих пор остается загадкой для очень многих. Никто точно не мог сказать, где был и чем он занимался в течение целого десятилетия – с девяносто пятого по две тысячи пятый год. Имелись лишь предположения, что Эндвердсон был одним из ведущих специалистов секретной лаборатории США, где принимал участие в разработке тектонического оружия. Сама статья называлась весьма характерно: «Так кто же вы, профессор Эндвердсон?»
Зайдя в информотдел и поручив «хакерам» выяснить географию посещений России Эндвердсоном – в каких городах бывал, в каких научных симпозиумах участвовал, с какими научными организациями и конкретными учеными поддерживал отношения, Гуров отправился в юридический институт.
Припарковав машину у длинной вереницы преподавательских и студенческих авто, Лев показал на проходной свое служебное удостоверение и проследовал в ректорат. Выяснив, кто куратор группы, в которой занимаются Эльдиев и Магометов, он разыскал в одном из коридоров, по которым без конца курсировали компании студентов, дверь с табличкой «Доцент В.А. Химлина». На его стук из-за двери донеслось несколько манерное:
– Вай-дите!
Открыв дверь, Гуров увидел молодящуюся блондинку с обилием перстней, браслетов, цепочек, кулонов при увесистых серьгах в ушах. Для полноты картины не хватало только лишь вдетых в нос больших колец, как это делают в иных туземных племенах. Увидев рослого незнакомца, блондинка выжидающе измерила его взглядом и, проигнорировав сказанное им «здравствуйте», с ходу поинтересовалась:
– Принесли?
– Принес… – мгновенно поняв, что к чему, Лев кивнул и сунул руку за пазуху.
– Давайте! – выпятив губы, важно кивнула блондинка, открывая ящик стола.
Гуров с многообещающей улыбкой достал удостоверение и развернул его перед самым носом хозяйки кабинета. Та, разом утратив весь свой форс и дутый фасон, на какой-то миг словно окаменела, после чего, позеленев, мгновенно захлопнула ящик и задвигала руками, явно не зная, что с ними делать – то ли спрятать под столом, то ли сделать вид, что на пальцах ничего нет. Беспомощно подвигав ртом, она наконец-то спросила:
– А-а-а… Вы… Кто? Разве вы не Борис?
– Нет, я не Борис. А что, Борис собирался оплатить переэкзаменовку своего чада? – спросил Лев как о чем-то само собой разумеющемся.
– Гражданин! Что вы себе позволяете?!! – наконец-то решившись перейти в наступление, со скандальными нотами в голосе, повысив тон, огрызнулась блондинка. – Вы по какому вопросу?
– Вы куратор группы, где учатся Магометов и Эльдиев?
– Д-да… А что? – нервно стиснув пальцы, встревоженно спросила хозяйка кабинета.
Гуров напомнил ей о прошлогоднем происшествии у проходной «Полюс-Вектора», участниками которого стали ее подопечные.
– Ах, во-он вы о чем… – многозначительно протянула блондинка. – Но я не понимаю, с какой стати вы надумали ворошить прошлое? Девушка согласилась с тем, что молодые люди просто-напросто не очень удачно выразили свою готовность ей помочь, приняла их извинения… Суд, хотя в этом никакой необходимости не было, вынес им наказание – крупный штраф и по полгода условного срока. Парни искренне переживали и до сих пор пребывают в недоумении – за что ж их так?
– Кажется, я понял, кто автор той блестящей характеристики, что была направлена в суд… – не скрывая сарказма, отметил Лев. – Если опираться на написанное там, то этим двоим хоть сейчас можно присвоить звание заслуженных святых. Вот только я не знаю, чем было простимулировано ее написание – искренним убеждением в том, что эти отморозки и в самом деле порядочные люди, или конвертами, периодически бросаемыми в ящик вашего стола.
Передернув плечами, хозяйка кабинета желчно поморщилась и уведомила своего настырного гостя о том, что он все совершенно неправильно понимает. Оказывается, она ссудила некоему Борису – родственнику ее хорошего знакомого, без процентов и обязательств, двадцать тысяч рублей. И вот он сегодня должен был их занести. Только и всего.
Впрочем, ощущая внимательный, ироничный взгляд гостя, она изображала благородное бескорыстие, замешенное на простоте и наивности, на уровне сценической игры плохой актрисы провинциального театра позапрошлого века. Разве что без закатывания глаз и заламывания рук…
– Госпожа Химлина, все это очень интересно, – резюмировал Гуров, покачав головой. – Но я думаю, очень скоро вашей шарашкой – юридическим вузом в данный момент назвать ваш институт я никак не могу – очень плотно займутся соответствующие структуры МВД. А пока что я хотел бы увидеть этих двоих «кристально чистых юношей».
– Да, да, конечно!.. – трясущимися губами пролепетала та, спешно набирая чей-то номер. – Светочка, найди, пожалуйста, Гаджи Эльдиева и Хасана Магометова. Да, да, срочно! Очень нужны!
Минут через десять в кабинет после короткого стука ввалились двое типичных ломовиков – крупных парней с южным типом лица, удивленно воззрившихся на незнакомого человека, который с непонятным интересом смотрел в их сторону.
– Здравствуйтэ, Вэнера Ардальоновна! – заговорил один из них. – Ви нас визывали по поводу этого зачета-мачета? Так, тэма уже все – закрыта. Ми уже дагаварылись…
– Гм-гм!.. – преувеличенно громко Химлина перебила своего студента, и тот, догадавшись, что лучше держать язык за зубами, сразу же замолчал. – Н-нет, молодые люди, мне вас пришлось пригласить по-о-о… другому вопросу. К вам – сотрудник… Э-э-э… Ну, я думаю, он сам вам все расскажет. Я вам не помешаю? – спросила она Льва.
Тот молча отрицательно качнул головой и взглядом указал студентам на места напротив себя. Представившись и напомнив события минувшей зимы, Гуров поинтересовался:
– …Так где вы были двадцать седьмого марта текущего года с утра до пятнадцати часов дня?
Парни, недоуменно переглянувшись, разом возмущенно загалдели о том, что, во-первых, как они, до предела перегруженные учебой, могут вспомнить события почти полугодичной давности?! Во-вторых, с чего это он взял (этот – палыцейский-малыцейский!), что они причастны к автокатастрофе?..
Коротким взмахом руки остановив поток их красноречия, Лев напомнил возмущенным хлопцам еще одно событие – нападение вчетвером на все того же Вертянина. Услышанное тут же убавило его собеседникам и апломба, и кичливой горделивости. Коротко переглянувшись, ломовики понурились, пряча глаза.
– Судя по этому происшествию, факт которого, в общем-то, доказать нетрудно, вы никак не смирились с тем, что перед Новым годом прохожий не позволил вам, так сказать, «поразвлечься» с девушкой. Но, понимая, что даже вдвоем вам его не осилить, в «лучших» традициях трусливых отморозков вы позвали еще двоих земляков в надежде разделаться с неугодным вам человеком. И снова получили хороших «кренделей». Я не знаю, почему он снова не обратился в полицию – но я уверен, что сделал это совершенно зря…