Коплан открывает огонь - Поль Кенни

— Я заходил к вам домой, но не застал, — сказал Коплан намеренно небрежным тоном. — Полагаю, мы можем здесь поговорить?

Тень подозрения отразилась на лице мулата. Он зацепился пальцами за пояс грязных шортов и буркнул:

— О чем поговорить? Кто вы?

— Об этом не заботьтесь и откровенно отвечайте мне, если хотите избежать неприятностей, — твердо посоветовал Коплан. — Вы слышали об американцах, которые хотят построить фаянсовый завод?

Озабоченный Альфонс Пуарье оперся плечом на одну из бочек и исподлобья взглянул на пришедшего. Вопрос явно застал его врасплох.

— Да, — признался он. — Мне о них говорили...

— Кто вам говорил?

Пуарье опустил глаза, как бы вспоминая.

— Я освежу вашу память... Это не Шене, служащий ЭДФ?

После паузы Пуарье произнес:

— Возможно... И что с того?

— Я хотел быть уверенным в этом, вот и все. Вы были с Гюставом Сосюром, когда Шене рассказал, что Филдзы хотят построить здесь предприятие?

Пуарье щелчком сбил шляпу назад. Его озабоченность все возрастала, так же как и недовольство. Однако он согласился:

— Да, Гюстав был с нами. Коплан кончал плести свою сеть:

— Шене указал вам место, где американец рассчитывал поставить свой завод?

Мулат кивнул:

— Недалеко от Трините, кажется.

Он отодвинулся от огромной бочки со словами:

— А теперь, сожалею, но мне надо осмотреть кочегарку...

Он собрался уйти, но следующий вопрос заставил его остановиться:

— А Шене говорил, что Филдз должен был в тот вечер встретиться с Ларше?

Лицо мулата стало смертельно бледным, его черты обмякли.

— Я не замешан в эту историю, — запротестовал он бесцветным голосом. — Зачем вы пришли надоедать мне с этой белибердой?

Коплан схватил его за руку.

— Отвечайте, — сурово потребовал он. — Я вас ни в чем пока не обвиняю, я просто прошу уточнений.

Бегающие глаза Пуарье остановились на могучем запястье противника.

— Да, Шене нам сказал, что беке должен обсудить вопрос о продаже своей земли с американцем. Но нам на это было наплевать... О чем только не говоришь, когда закусываешь!

Коплан отпустил его.

— Ну да, это нормально, — согласился он без малейшей иронии. — А что вы делали потом в тот вечер?

Пуарье надул щеки, присвистнул.

— Да я не помню... Как всегда... С семи часов я должен был быть здесь на работе.

— Вы в этом уверены? Я проверю!

— Давайте. Я ни в чем не виноват, — прошептал мулат.

Коплан не слишком поверил его внешней искренности, однако сказал:

— Ладно, пока мне достаточно. Всего доброго.

Он повернулся, пошел к двери, но вдруг услышал за спиной слабый металлический звук. Он отскочил в сторону, одновременно оборачиваясь.

Пуарье сжимал нож, который схватил с железного стола. Захваченный врасплох резким движением белого, он расставил ноги, готовясь к обороне.

Коплан, раскинув руки, пристально смотрел на противника. Тот словно внезапно свихнулся: его белые глаза вылезли из орбит, изо рта текла слюна. Оружие, которое он держал как саблю, имело широкое лезвие и напоминало мачете для рубки тростника.

Нагнувшись вперед, Пуарье приблизился. Коплан отступил вбок, чтобы не оказаться зажатым в угол зала. Его дыхание ускорилось, напряженные нервы могли реагировать в сотую долю секунды.

Мулат сделал рывок, и нож вонзился... в пустоту. Коплан залепил резкий хук в ребра нападающему. У Пуарье перехватило дыхание, он покачнулся, поднял свое страшное оружие и, целясь в шею белому, ударил снова.

Его руку зажали тиски. Сверхъестественная сила оторвала его от земли, подняла, встряхнула, и он полетел по воздуху вниз головой и тяжело шлепнулся на земляной пол, выругавшись от ярости.

Его вывернутая кисть выпустила оружие.

Коплан оттолкнул нож ногой, потом бросился на лежащего, прижал его коленом и придавил руки к земле.

— Подонок... — прошипел он. — Да плевал я на твои внезапные нападения!

Он сжал запястья мулата и ударил его же руками по лбу шесть раз подряд.

Пуарье начал было вырываться, но его попытка была короткой, желудок сжался под тяжестью. Обливаясь потом, он остановился.

— Хватит шутить! — предупредил Франсис хриплым голосом. — Или ты все выложишь, или я засуну тебя в печь живьем. Что вы сделали с Ларше?

Парализованный, задыхающийся мулат сморщился:

— Нет... Клянусь Святой Девой, всеми святыми рая... Я ничего не знаю о месье Ларше.

— Ну, не изображай из себя дурака, — буркнул Коплан. — Зачем же ты пытался меня убить?

Пуарье мотал головой.

— Не потому, — простонал он, чувствуя, что у него сломаны ребра.

— Тогда почему, черт возьми?

— Потому что... в тот вечер я... меня здесь не было. А вы могли это узнать. Но месье Ларше — нет.

В этот раз очевидная откровенность пленника озадачила Коплана, хотя ответ не объяснял нападение.

— Где ты был? — спросил Франсис. — Ты так боялся, что я это узнаю?

Пуарье увидел всю глубину пропасти, куда его толкнула импульсивность. Он закрыл рот, попытался придумать отговорку. Коплан не дал ему времени. Он освободил одну руку и несколько раз ударил его наотмашь по лицу.

— Говори! — приказал он. — Если у тебя есть алиби, даже компрометирующее, скажи. Я занимаюсь только похищением беке, на остальное мне плевать. Но если ты соврешь, береги свою шкуру!

Мулат, как только его физиономия перестала трястись под оплеухами, выговорил:

— Я ходил на собрание...

— Конечно, на тайное? Пуарье подтвердил, опустив веки.

— Куда? И берегись...

— Возле собора, в подвале горшечной лавки на улице Антуана Сиже.

— Гюстав Сосюр там тоже был?

— Нет.

— А Шене?

— И его не было.

Коплан рывком поднялся, отступил на шаг и на секунду задумался.

— Слушай, мне нужны сведения, которые помогут прояснить дело о похищении. Ты случайно ничего не слышал?

Пуарье приподнялся, оперся ладонью на землю. Другой рукой он вытер потный лоб.

— Я ничего не знаю, — вздохнул он. — Из тех, с кем я знаком, тоже никто не знает. Мы говорили об этом, раз газеты писали, но...

Он пожал плечами, показывая свою неосведомленность. Коплан сунул кулаки в карманы.

— Кто ходит на эти собрания на улице Сиже? Кандидаты в революционеры?

В глазах Пуарье блеснул яростный огонек.

— Честные коммунисты, — высказался он. — Все остальные прогнили, продались Франции!

— Коммунисты могут собираться открыто. У них есть помещение, газета. Почему в подвале?

Пуарье замолчал, его лицо превратилось в холодную маску.

— Где я могу найти Гюстава в девять? — спросил Франсис, бросив взгляд на часы.

Мулат оживился:

— Гюстав? Сейчас его нет в Фор-де-Франсе...

— А? Где же он ошивается?

— Сейчас в Джорджтауне, в Британской Гвиане. Руки Коплана уперлись в бока.

— Когда он уехал?

— Ну... Дней восемь назад.

— Ты знаешь, где он там живет?

— Разумеется. Он пишет письма... Его адрес: Сассекс-стрит, дом тридцать два.

— Долго он там пробудет?

Пуарье в знак сомнения выпятил губу.

— Это... Коплан сжал зубы.

— Возвращайся в свою кочегарку, — посоветовал он. — А на будущее постарайся владеть собой. До свидания.

Он направился к двери.

Не вставая, Пуарье метнулся к ножу, схватил его за острие и твердой рукой метнул в спину Коплана, как раз в тот момент, когда тот подошел к порогу.

Глава 7

Когда Франсис повернулся спиной к еще сидящему Пуарье, он подумал, что мулат выболтал тайну, из-за которой едва не совершил преступление, и что поэтому надо опасаться последнего предательства с его стороны.

Почти бесшумный бросок Пуарье заставил сработать инстинкт самосохранения у белого, которого он хотел убить, и полет ножа был не таким быстрым, как движение мишени. Лезвие с глухим звуком вонзилось в деревянную дверь.

Коплан кинулся на мулата, издавшего приглушенный крик. Охваченный паникой, Пуарье попытался ускользнуть, удрать, как крыса, но получил безжалостный удар в плечо. От толчка он развернулся, и прямой удар угодил ему в лицо.

Это пушечное ядро отшвырнуло его на одну из бочек. Его голова, словно гонг, ударила о дубовое дерево. Мулат рухнул как подкошенный.

Коплан машинально помассировал ушибленные пальцы, опустив глаза на тело своей жертвы. Этот чертов кретин Пуарье не ушел от наказания...

Но вдруг Франсиса охватило беспокойство: он опустился на колено, чтобы лучше рассмотреть смертельно бледное лицо и закатившиеся глаза Пуарье.

Из его груди вырвался злобный и раздраженный вздох, когда он увидел, что тот агонизирует. Из затылка и ноздрей у него текла кровь.

Коплан встал и почесал в затылке.

Если он сам отвезет умирающего в больницу, последуют бесконечные сложности. У него же были другие проблемы, кроме необходимости отвечать за законную самозащиту...

Он оставил все на своих местах: умирающего и нож. Прежде чем сесть в свою машину, он бросил взгляд на дорогу, потом развернулся и поехал в Форт-де-Франс.