Крепость - Евгений Васильевич Шалашов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Стало быть, повременю я с этим делом до лучших времен. Пусть батюшка выдает свидетельство о браке, свидетельство о рождении и все такое прочее.
Ну, а пока, я не отделил церковь от государства, то есть, не разделил сам себя, то всем жаждущим разойтись отпишу: «Развод разрешаю».
Тьфу ты, писал, аж рука устала. Надо бы штампик соответствующий завести, да в канцелярию отдать. Пусть разводятся без меня. Неправильно, конечно же я рассуждаю, не как правитель страны, что должен радеть о крепости семьи, но по-человечески людей можно понять. Вот я и исхожу, что я не только правитель, но и человек. Не хотят муж и жена жить вместе — не заставишь.
А здесь напротив — два верноподданных желают соединиться законным браком. Так кто же им не велит? А, так не желает священник взять грех на душу, потому что потенциальные супруги — двоюродные брат и сестра. Студент Императорского университета Станислав Штокман желает взять в жены свою двоюродную сестру мещанку Анастасию Лисичкину.
Опять двадцать пять. Правящий иерей, понимаете ли, не желает брать грех, а я должен?
Штокман, судя по фамилии, немец. Но коли обращается ко мне, то православный. Написать, что ли, что при инцесте возрастает риск рождения больного ребенка? Насколько помню, если родители — родные брат и сестра, то шанс родить больного младенца составляет около двадцати пяти процентов, а у двоюродных- шесть процентов. Запретить, что ли? Какие у нас примеры имеются, если муж и жена кузены? У моей любимой художницы Зинаиды Серебряковой мужем был двоюродный брат. И детей, не то трое, не то четверо. Все здоровые. Рахманинов, в этой реальности умерший раньше, чем в моей, тоже был женат на двоюродной сестре. Им ведь тоже требовалось разрешение императора. И что? А дал Николай Александрович разрешение, вот и все. А ещё более близкий мне пример — мои батюшка и моя матушка доводятся друг другу дядей и племянницей, а я сам своему «родному» отцу привожусь ещё и двоюродным внуком, то есть, внучатым племянником..
Ладно, разрешаю мещанке Лисичкиной стать Штокман.
Так, а здесь у меня что? Здесь два прошения, сколотые вместе. Почему это? Титулярный советник Пестриков желает заключить брак с коллежским регистратором Светлоликовым, а коллежский регистратор Светлоликов — с Пестриковым. Чего⁈
Я сидел в легком оцепенении секунд тридцать. Потом пришел в себя и начертал: «Оставить без удовлетворения. Пестрикова и Светлоликова лишить чинов и отставить от службы в течении двадцати четырех часов. Александр».
Сурово? Безусловно. Но справедливо. В принципе, я не гомофоб. Любит человек представителя своего пола — нехай любит. Наказывать за это не станем. Только, пусть не демонстрирует это слишком явно. Более того, они ведь чиновники, представители государства, а ну как на них кто-то равняться станет? Да ещё и хватает наглости обращаться с просьбой о заключении брака к императору! Охренели, что ли? И на государственной службе мне такие люди не нужны. Хватило ведь ума мне прошение написать, или не понимают что подобная аморальность не приемлема, как минимум в русской культуре. А раз не смогли додуматься до таких простых вещей, то как они службу исполняют? Жаль не указано, в каких структурах трудятся вышеозначенные чиновники, но пусть идут лесом. Или едут в просвещённую Европу. Правда, в этой Европе законы пока не столь либеральные, как в моей, а всякие элгэбэтэшники свои права не качают, но все равно, пусть едут.
Чтобы слегка отойти от шока, придвинул к себе другие бумаги, где требовалась моя подпись на представлениях к чину, к награде. Их подписывать гораздо приятнее.
Ага. Представление за подписью моего начальника КГБ генерал-майора госбезопасности Мезинцев, где он ходатайствует о награждении своих подчиненных орденами империи. Что-то он долго собирался?
Так, первым в списке идет Судоплатов. Ага, он уже подполковник. Мезинцев присвоил-таки диверсанту звание. А просит генерал для Павла Анатольевича орден Владимира третьей степени. Может, зачеркнуть «Владимира» и написать «Георгия 4-й степени»? Хотя, пусть будет Владимир с мечами. У Судоплатова имеется два солдатских «егория», так что парадный мундир уже неплохо смотрится, а святой Владимир третьей степени, это почти генеральская награда. И остальным участникам «экспедиции» всё подпишу. Тут у них у кого «клюква», у кого «Владимир четвертый». Мезинцеву виднее, чем своих подчиненных награждать. А при той нагрузке, что мои диверсанты станут иметь, все их ордена и чины ещё впереди. Лучше я им премию выпишу в размере годового оклада. Казна не оскудеет, а людям приятно.
Дальше ходатайство вдовствующей императрицы Александры Федоровны, моей, скажем так, бабульки, которая не выражает желания видеться со своим внуком. Что ж, у меня тоже нет никакого желания встречаться с вдовой своего дедушки.
И просит вдовствующая императрица его императорское величество «осуществить возведении в „кавалерственные дамы“ девицу Ольгу Прокофьевну Степанчикову». Кавалерственная дама, сколько помню, барышня, удостоенная Малого креста ордена святой Екатерины? А что, эта самая Прокофьевна что-то полезное сделала — обустроила на свои средства училище, или выкупила из плена христианина? А не сказано! Вернуть, что ли ходатайство? А, черт с ним, подпишу. Насколько помню, «кавалерственным» дама нынче не выплачивается пенсион, значит, кроме почетного звания Степанчиковой ничего не светит. Ну и пусть становится «кавалерственной дамой», не жалко. Я, в отличии от некоторых родственников, человек не вредный.
Так. Здесь у меня ходатайство о присвоении звания генерал-майора некому великому князю Борису Владимировичу. А это кто?
М-да… Так это же мой отец. В том смысле, что это отец моего двойника. А почему его ходатайство подписано Говоровым, военным министром, а не Пылаевым, министром иностранных дел? И почему чиновник, числящийся на дипломатической службе, должен носить воинский чин, а не гражданский? А, он же военный атташе, а эти проходят по военному ведомству. Полковника, как сейчас помню, я Борису Владимировичу присвоил сразу же после восхождения на престол. Ну, если чисто формально, раз коронации не было, то не на престол, а со своим вступлением на должность императора. Матушка, Ольга Николаевна, говорила, что для ее мужа звание полковника — предел мечтаний. А тут, в генералы?
И что же делать? С одной стороны, великий князь Борис Владимирович считается отцом правящего императора, оставить его без генеральского чина — свинство. Если я сейчас подпишу представление, то все поймут. С другой, получается, что император, ратующий за «знатность по годности», сам плодит генералов без армии. Да и должность у отца незначительная. Я ведь тоже поставил его на должность военного атташе, чтобы оправдать полковника, но генерал — слишком жирно. К тому же, великий князь собирался в отставку, рыбу ловить.
Взяв телефонную трубку, сказал:
— Будьте добры, соедините с Говоровым.
— Слушаюсь, — коротко доложил секретарь.
Секретаря я недавно возвел в должность адъютанта, а одного из паркетных шаркунов, что ничего не делал, но щеголять с аксельбантами любил, отправил проводить инспекцию Рижского взморья. Даже не помню — почему именно туда? Ну пусть инспектирует. Чайки на месте, дюны тоже. Может, придумает, как там получше поставить мины?
В трубке, как и положено, что-то клацнуло и голос военного министра произнес:
— Генерал Говоров у телефона. Здравия желаю, ваше величество.
— Леонид Александрович, и вам здравствовать, — отозвался я. — Не могу понять — с чего бы вам писать ходатайства на полковников, занимающих скромный пост, да ещё и по дипломатическому ведомству?
Телефонная линия, соединяющая министра и мой кабинет, у нас закрыта, все засекречено, но кто знает? Провода-то отсутствуют, а это меня по-прежнему смущает. Лишнего лучше не говорить, но военный министр и так все поймет.
Генерал и на самом деле все понял.
— Борис Михайлович попросил, а того — наш полковник, что по Европам шастает.
Ага, значит, это инициатива Фраучи. И с чего вдруг?
— У полковника на моего родственника свои виды?
— Так точно. Учитывая его опыт службы на очень дальнем востоке. Да и с моим полковником ваш полковник давно знаком.
Вот оно как. Стало быть, полковник Фраучи желает получить в ГРУ моего отца? Хм… А что, собственно-то говоря, я знаю о своем отце? Да ничего. Я ведь даже его послужного списка не видел. Как-то решил, что великий князь подвизается на незначительных дипломатических должностях. Стыдно сказать, вообще считал, что его главная задача была родить наследника, а все остальное так, за бортом.
А ведь очень даже может быть, что великий князь
