Грязные войны буржуинов - Елена Пономарева

Пренебрегая историческим опытом формирования национального государства, опирающегося исключительно на традицию, культуру, исторический опыт и идентификацию того или иного народа, рождающего государственность, идеологии этого проекта выделяют три стадии или фазы в построении национального государства.

Первая стадия – это т. н. постконфликтная перестройка (сначала мы вам организуем проблему, а потом мы ее придем решать). Эта фаза наступает, когда страны выходят из состояния конфликта, как Афганистан, Сомали и Косово, где структура государства полностью разрушена (как правило, в ходе интервенции) и требуется ее коренная перестройка. «В этот период цель внешней помощи состоит в том, чтобы обеспечить стабильность путем внедрения сил безопасности, гуманитарной и технической помощи для восстановления подачи электроэнергии, воды, банковской и платежной систем и т. д.». Не лишне напомнить, что, во-первых, разрушение всего того, что восстанавливают «миротворцы», произведено именно их руками; во-вторых, главное внедрение касается политических институтов, т. е. установление полностью подконтрольного евроатлантистам режима в «слабом» звене капсистемы.

Приводимое далее доказательство необходимости «внедрения» просто обескураживающее и свидетельствует либо о полной некомпетентности автора, либо о сознательной лжи. «Если ослабленное государство достаточно удачливо, чтобы обрести с международной помощью хоть какую-нибудь стабильность (как, например, Босния), наступает вторая фаза. Теперь главной целью становится создание собственных государственных учреждений, способных самостоятельно выстоять, когда интервенция закончится.

Осуществить эту фазу труднее, чем первую, если внешние силы решат ««красиво» удалиться из страны». «Красивое удаление», по всей видимости, означает окончание открытых военных действий и внедрение на подконтрольной территории институтов, фактически заменяющих суверенные органы власти структур. В случае с Боснией речь идет об аппарате Высокого Представителя (по словам самого Фукуямы, отдельные наблюдатели сравнивают власть ВП с властью британского раджи) полностью контролирующем политический процесс в республике, вплоть до смещения со своих постов государственных чиновников, пытающихся проводить национально ориентированную политику.

Третья фаза в значительной степени совпадает со второй. «Она тоже связана с вопросом укрепления слабых государств, в которых власть уже в значительной степени стабилизировалась, но еще не в состоянии осуществлять важные государственные функции, такие как защита прав собственности, или гарантировать всеобщее начальное образование. Такие государства многочисленны и разнообразны».

Список стран, в которых планируется «построение национальных государств» весьма внушителен, начиная от Перу и Мексики и заканчивая Кенией и Ганой. Безусловно, сюда же попадают Афганистан, Босния, Косово, Македония, Сербия и постсаддамовский Ирак. Уверена, что пока это не написано, но в подсознании уже давно держится еще одна страна, нуждающаяся в «построении национального государства», – Россия.

При всей критике работы Фукуямы, надо отдать должное «философу» в том, что он пытается быть объективным. В частности, он отмечает что, «Соединенные Штаты и международное сообщество, имея дело со слабыми государствами на первой стадии их послевоенной перестройки и стабилизации, добились немногого. США и другие международные организации совершили много ошибок в Панаме, Сомали, Гаити и Боснии». Жаль, что при этом не отмечается ни количество жертв этих ошибок, ни их экономическая, ни гуманитарная цена.

Вывод, который делает Фукуяма из весьма поверхностного и идеологически нагруженного рассуждения о природе мирового порядка в ХХI в., весьма логичен. Он не констатирует необходимость прекращения экспансионистской политики и пересмотра доктрины «превентивной войны», хотя и осторожно намекает на то, что «практику применения имперской власти в Сомали, Гаити, Камбодже, Боснии, Косово, Восточном Тиморе следует очень ограничивать». Согласно его логике, «построение сильного государства необходимо не только рухнувшим или слабым государствам «третьего мира», оно оказалось необходимым и для Вашингтона».

Дело в том, что отсутствие «особых успехов в деле построения самостоятельных государств» в странах, где США и международное сообщество намеревались это сделать связано не с самой изуверской практикой разрушения национальных и государственных организмов, суверенных институтов, а с тем, что «международное сообщество и большое число неправительственных организаций направляют в слабые страны столько высококлассных специалистов, что они часто просто вытесняют, а не дополняют крайне слабые местные государственные институты. В результате при осуществлении функции управления квалификация местной администрации не растет, и эти страны, как правило, снова возвращаются в прежнее состояние, как только международное сообщество теряет к ним интерес или уходит в другие кризисные регионы».

Фактически, это означает, что т. н. международное сообщество под эгидой США разрушает государственный аппарат конкретной страны, сеет неразбериху и хаос в управлении, дискредитирует административный труд как таковой и, решив свои оперативные и стратегические интересы, уходит в новую «слабую» страну.

В связи с вышесказанным возникают естественные вопросы: «В чем же заключается успех «построения национального государства» и «Есть ли успешные примеры реализации этого проекта»? Позволю себе ответить прямо, не напуская философского тумана. Согласно целям и задачам гегемонов мирового кап-системы, проект «построения национального государства» предполагает ликвидацию такового во всех стратегически важных для них регионах. Важность эта в свою очередь зависит от экономических (энергетических, ресурсных, финансовых), геополитических и психоисторических интересов.

Фукуяма, видимо, сам того не подозревая, раскрывает природу неоимпериализма США, рассуждая об отсутствии альтернативы «квазиперманентным квазиколониальным отношениям между «вассальной» страной, получающей помощь, и международным сообществом». Для него совершенно нормальным является процесс восстановления международным сообществом прежней мандатной системы Лиги Наций, «когда определенные колониальные власти получали привилегии управлять некоей территорией в своих интересах».

Как нас убеждает футуролог, главный спор сегодня идет не о самом принципе суверенитета и суверенной государственности. «Сегодня спор между членами международного сообщества сосредоточился на том, кто должен принимать решение о нарушении суверенитета и на каком основании». Причем Фукуяма, убеждает нас в том, что даже этот спор чисто номинальный. Несмотря на имеющие место разногласия между США и их европейскими союзниками по вопросу современного мироустройства, европейцы вынуждены следовать курсу либерального интернационализма, проводимого США.

Однако дело не только в том, что американцы доминируют в мировой экономике, извлекая из нее большую выгоду, но в том, что они буквально сделали мир и европейский, в том числе, подконтрольным своим интересам посредством разветвленной сети наднациональных институтов. «Соединенные Штаты содействовали возникновению и функционированию Лиги Наций, ООН, Бреттонвудских институтов (МВФ и МБРР), Генерального соглашения по тарифам и торговле, ВТО, в Америке обосновались и действуют другие международные организации. Сегодня в мире существует множество международных организаций, активным – если не самым активным – участником которых являются США; в них рассматриваются самые разнообразные вопросы, от ядерной безопасности, установления стандартов и научного сотрудничества, до безопасности авиаперевозок, банковских расчетов, регулирования рынка лекарств, использования космоса и телекоммуникаций». Таким образом, весьма сомнительными выглядят перспективы реализации желания европейцев построить многополярный мир.

В то же время, в Белом доме прекрасно понимают, что принцип: «что позволено Юпитеру, не позволено быку» – плохо подходит к условиям «управляемого хаоса». «Быка» не всегда можно контролировать. Иными словами, «право государства развязывать превентивные войны» даже в ответ на угрозу «не может служить хорошим общим правилом международных отношений» – «Соединенные Штаты наверняка возражали бы против подобного предложения России или Китая». Поэтому главное предназначение такой, как фукуямовские лекции, книги заключается в обосновании необходимости предоставления международным сообществом «свободы действий в данном вопросе одной стране».

Но пока ведутся теоретические споры о том, как понимают США, Европа и остальной мир международную легитимность и принципы суверенитета, Вашингтон, где смог, уже перекроил под себя мировой порядок. Власть силы – мерило общественного развития на протяжении тысячелетий, и современный мир в этом смысле ничем не отличается от эпохи Александра Македонского или Наполеона Бонапарта. Удивляет лишь политический инфантилизм Фукуямы, который он пытается навязать своим читателям.