Охотник на богов. Том 3 (СИ) - Кондакова Анна

Ящерка всё топталась лапками за моим воротником, а я беспрестанно махал оружием. Бой казался бесконечным, но я понимал, что с минуты на минуту сюда прибудут бойцы Гильдии и тоже примут бой.

Когда число сов вокруг меня стало уменьшаться, то я смог увидеть, что делает Тхаги.

Она уже покинула башню и сейчас надвигалась на Мозарта. Он её разозлил. Бог Гор до сих пор не прекращал стрелять в неё, его золотистые стрелы мелькали в ночи и разбивались о копьё Тхаги, а Мозарт всё стрелял и стрелял.

Он сказал, что сделает. И делал.

Вот только Тхаги всё больше злилась и подходила к нему ближе, готовя копьё к одному единственному смертельному удару. Малыш Мозарт не смог бы ничего противопоставить самой Богине Смерти.

— Мозарт, отходи в укрытие! — заорал я, но меня опять окружили совы. — Держись крепче! — крикнул я уже ящерке.

А потом, размахнувшись по кругу, резанул клинком всё, что мелькало рядом и загораживало обзор. Тела чёрных сов вспыхнули огнём инквизиции, стена пламени поднялась выше головы, всё заполонил дым.

Я не стал ждать, когда опять появится обзор, и ринулся прямо через стену огня и дыма, на помощь Богу Гор.

— Моза-а-а-арт! Отходи-и-и-и!

Спрыгнув с забора и сделав переворот через голову, я поднялся на ноги и увидел совсем другую картину.

Жмот!

Этот отчаянный паршивец вцепился в голову Тхаги и ухватился за амулет на её шее в попытках его сорвать! Его полосатый хвост метался в стороны, а сам зверёк пытался закрыть собой лицо Тхаги, чтобы она промахнулась мимо Мозарта ударом своего копья.

Тхаги сдёрнула Жмота с головы прямо за хвост и швырнула зверька в сторону, как щепку. Амулет так и остался висеть у неё на шее.

Жмот не достал вещицу, зато сделал другое дело.

Он отвлёк Тхаги и дал возможность Мозарту выстрелить в цель. Золотая стрела пронеслась мимо копья смерти и ударила девушке в бедро. Хоть это и была богиня космического класса, но тело-то у неё было человеческое.

Тхаги подкосило в ту же секунду. Она рухнула набок.

Не знаю, ощущала ли она боль, скорее всего, да, но не издала ни звука и оружие из руки не выпустила. Лишь схватилась за обожённую стрелой ногу, перевернулась на спину и…

Я её настиг.

Навалился сверху, приставил клинок косы к горлу и рявкнул так, что в башке зазвенело:

— КОПЬЁ УБРАЛА! БЫСТРО!

Тхаги тяжело выдохнула, но дёргаться не стала.

— Ты мне помешал, маленький ублюдок, — прошептала она, глядя на меня чёрными от злости глазами. — А с тобой, Годфред, мы ещё сочтёмся…

Копьё в её руке исчезло.

— Прости, Афена, — быстро сказал я, после чего заставил косу исчезнуть и, как только девушка рванулась из моей хватки, ударил её по лицу.

Кулаком в челюсть.

«Какой ты нежный», — усмехнулся Годфред.

Да, это было охренеть как паршиво и больно, причем не только ей, но и мне, зато необходимо. Никак иначе я сейчас бы Тхаги не вырубил.

И тут же с моего плеча на грудь девушки спрыгнула ящерка.

Через несколько секунд она сиганула прочь, улепётывая отсюда, куда глядят глаза, а потом юркнула под каменный завал, только её и видели.

— Афена… эй… — Я положил ладонь девушке на щеку и чуть по ней пришлёпнул.

Вырубил я её, конечно, недурно, но новое сознание должно было…

И тут девушка открыла глаза. Афена. Точно она. Это было видно по взгляду — совершенно другому, нежели был у Богини Смерти. Не знаю, что именно я разглядел сейчас в синих глазах Афены Гаспер, но меня пробрал мороз. Она смотрела на меня совсем иначе, чем раньше, будто я стал для неё другим человеком.

— Тайдер… ты… — прошептала она.

Ничего не отвечая, я помог ей сесть и быстро окинул взглядом округу. Мозарт прикрывал меня и девушку от сов, снова стреляя как из пулемёта, и не подпуская грувимов близко. Но не только он сейчас бился со слугами Бога Ночи.

Со всех сторон по стаям чёрных тварей ударили гарпуны и лучи ревма-рендеров, загудело пламя огненных волн магов-усилителей, появились десятки морфи, целые отряды под руководством коллекционеров.

Подоспели воины Гильдии, а значит, пришла пора надрать Богу Ночи его тёмный зад.

Я снова посмотрел на Афену и быстро снял с неё амулет, сунув его во внутренний карман под бронежилетом.

— Оставайся под присмотром Мозарта. Не отходи от него. И прости, что ударил.

— Тайдер, ты… ты… — опять повторила она, глядя на меня во все глаза.

Она будто хотела что-то сказать, но никак не могла найти слов.

— Мозарт! — крикнул я и указал на Афену. — Охраняй её!

— Мозарт сделает! — громко заверил тот, и можно было не сомневаться: он сделает, даже если это будет стоить ему жизни.

Я бросился на помощь Гильдии, прямо на бегу вызвав косу и кидаясь на первую попавшуюся сову.

Удивительно, но сила во мне продолжала расти, тело стало горячим, будто поднялась температура, и даже перья, летающие вокруг, вспыхивали пламенем рядом со мной, как хворост.

«Уху-ху-у-у-у! — напевал Годфред. — Во славу Вечной Ярости-и-и-и!».

На меня снова налетела стая, и снова им досталось. На этот раз уже Ударами Палача. Я резал косой теневых тварей, как умел, и оказалось, что умел уже немало.

Оружие косило и рубило грувимов, сверкало, трещало молниями, а накопитель всё больше наполнялся душами.

Подоспевшая Гильдия уничтожала сов вместе со мной. Отряды морфи стреляли из гарпунов, бились мечами и даже давили врага руками, если удавалось ухватить их за когтистые ноги.

А ещё морфи умирали.

На моих глазах одного из морфи разорвали две совы. У одной осталась его голова, а у второй — всё остальное. Грувимы хватали морфи и били их о башни Одинай. Били так сильно, пока от несчастных не оставались лишь куски.

Краем глаза я заметил, что около одной из башен появился коллекционер Пас. Его морфи тоже бились. Правда, от отряда в двадцать пять слуг осталось всего десять, но они стояли насмерть и защищали своего командира. А сам он орудовал своим магическим мечом.

Пас разряжал его в небо, отправляя смертельные удары энергии по остаткам тёмных стай. Одна за другой, световые волны отлетали от его клинка и уничтожали десятки сов.

Перьев падало так много, будто с беспроглядного неба зарядил чёрный листопад!

И когда можно было подумать, что мы справимся и отобьём атаку грувимов, в небе снова появился тот иссиня-чёрный пласт — два исполинских крыла Бога Ночи.

— ОТРЯДЫ, ПРИГОТОВИТЬСЯ!!! — послышался громогласный призыв Паса над развалинами.

Нет, это было ещё не всё.

В пыльном ночном небе, будто из самой космической бездны, появился силуэт. Поначалу аморфный, как облако, он становился всё чётче, пока не превратился в гигантскую летучую мышь с такими же пустыми глазницами, как у сов.

Только эта тварь была телесной, а не теневой.

А ещё превышала в сотни раз любого мелкого грувима. Её огромные кожистые крылья могли бы покрыть треть города. От гигантского тела по земле бежала тень, а вместе с ней появлялись другие грувимы, более мощные, и это были уже не совы.

Новые твари вырастали из теней на земле и сразу бросались на людей. Это были двухметровые сгорбленные уродцы, покрытые пластинчатыми панцирями, быстрые и сильные, с серповидными саблями в обеих руках. Одним взмахом оружия они могли уничтожить сразу двоих, а то и троих. Грувимы издавали рык, похожий на хрюканье кабана, и безжалостно резали всё живое.

А летающий гигант парил над городом и давал всё больше тени на земле, а значит, всё больше горбатых панцирных уродцев.

Холодок пронёсся по спине, когда я понял, что это…

— ОПОРА БОГА! — заорал Пас.

Я задрал голову, стоя наперевес с косой, и наблюдал, как исполинская летучая тварь с клыкастым рылом, будто в самом кошмарном сне, пикирует над Гипериосом, как она сносит крыльями крыши ближайших домов, как её когти хватают людей и морфи десятками и сминают прямо в полёте…

В Опору Бога ударили сразу все, кто тут был.

Коллекционеры, маги-усилители и морфи — все направили максимум сил на бой с летучей мышью. Ночь озарилась магией и ревмой, загромыхало так, что задрожала земля, и рухнули ещё две башни Одинай.