Подлинная история III Мировой войны - Яков Иванов

Иванов Яков Александрович

Подлинная история 3-ей Мировой войны

Эх! Мне бы на опохмел ещё бы парочку чьих-нибудь иллюзий! ДА ПОЖИРНЕЕ!

— Данная книга составлена из очерков фронтовых корреспондентов, трудившихся на полях битв III Мировой войны.

— Все герои — субстанции вымышленные. Малейшее совпадение каких-либо инициалов и слогов в фамилиях действующих лиц — является абсолютно! случайным. Такими же непреднамеренными получились совпадения географических названий и дат событий. Литературный герой — есть литературный герой! И мне не хватит жизни, чтобы всех их родить заново.

— Если Вы не представляете сути I-ой и II-ой Мировых войн, то наверняка не поймёте череду событий, сопровождающих III-й Мировой конфликт, не говоря уже о IV-м и V- ом.

— Корреспонденты-документалисты не хотят никого учить ни плохому, ни хорошему. Они лишь констатируют факты, исходя из собственной точки зрения.

— Читатель! Перед тем, как ты будешь перелистывать на следующую страницу, — подожди! Мне тоже надо подготовиться для встречи с тобой… Вот, я сейчас наполирую подошвы своих сапог, прибью на них новые шипастые подковы и начну лягаться.

Eine, zwei, drei — листай!

Все в этом мире взаимосвязано и взаимосложено, поэтому нет ничего удивительного в том, что Сталинс, Хитлер, Черчилл, Мао Дзе-дун, Труман, и иже с ними — учились все вместе в одной школе, посещали один класс и сидели за одной партой. Не секрет, что школьные клички нередко сопровождают своих владельцев всю жизнь, как рыбы-прилипалы. Так вот школьные кликухи у этих ребятишек были таковы: Сталинс — Йося; Хитлер — Адик; Черчилл — Чиря; Мусолинни — Муся. А, к примеру, у Мао и Трумана — погремухи непечатные.

Но вот, что по-сути было действительно странным: чего бы не происходило впоследствии с этими пацанами, почему-то всё это немыслимым образом сопрягалось с судьбами всей Вселенной. А что такое История без загадок? Так себе — поварская книга.

Итак, начнем…

Как-то в ясный морозный день, когда в школе шел урок истории, в класс забрел рыжий и сопливый мальчишка в огромных отцовских валенках и краденом зипуне.

— Ты кто, стервец? — строго спросил учитель.

— Филипок-с, ваше благородие! — звонко отозвался пацаненок и посмотрел честным, деревенским взглядом в глаза преподавателя.

— Врет он все! — вдруг выкрикнул с места Мусолинни — я его знаю! Это Максимка Исаев, байстрюк хренов!

Учитель резко развернулся и используя прием каратэ под названием Удар мотыгой по хунвейбину, ворующему кукурузу в саду Императора, с садистским удовольствием врезал дучо, промеж выпученных глаз, линейкой.

— Не лезь, Бэнито, доколе тебя не спросят!

Пока учитель досматривал Филиппка, на Магадане (дальней парте) царило азартное возбуждения — Адик и Йося резались в карты. Но почуяв новое развлечение товарищи бросили колоду и стали оживленно комментировать происходящие события.

— Этот прохвост похож на твою родню, Йося! — съехидничал Хитлер.

— Ха, а я думал, что он твой родной брат, — простодушно почесал за ухом Сталинс — Уж больно на твоего батьку смахивает. Кстати, давненько мы его не видывали!

— А ты моего отца не тронь! Он в творческой командировке! — оскалился Адольф.

— Знаем мы эти командировки! — зевнул Сталинс — небось опять по свадьбам на гармошке наяривает, водку жрет, да девок по хуторам портит… И угораздило же наш колхоз с таким вот директором Дома культуры. И, как людям с такой вредной фамилией — Шекльгруббер разрешают в филармониях учиться?

Вместо ответа на этот философский вопрос, Адик смачно врезал своему кенту в глаз: Получи нацмен подлый!

— Ах, вот ты как! — зарычал Сталинс — Арийца из себя корчишь! Тогда лови!

И Йося саданул копытом промеж хитлеровских семенников.

— Муся! — завизжал Адик — Наших бьют!

— Ага, — спокойно отреагировал Мусолинни — Как бутерброды втихаря жрать под партой — Мусю не кличут, а когда приходит время пиздюлей выхватывать — так сразу о Дуче вспоминают. Не вижу логики событий.

Но и Сталинсу тоже пришлось не сладко. Однако, между свингами хитлеровских кулаков он успевал еще и поразмышлять: Звать на помощь Мао — бесполезное занятие. Он «редиска» — сверху красный, а внутри белый. Маргариновый коммунист. Остается этот потный боров Черчилл. Но тот, пока не дожрет свой борщ и не скурит пачку «Гаваны» в сортире на переменке, тоже жопой не пошевелит. Эх, надо самому выкручиваться.

— Сталинс — гад! — яростно обзывался Хитлер.

— Сталинград! — поправил его Йося приемом джиу-джитсу.

Видя, что Хитлер уже выдохся Сталинс усилил натиск и уже через несколько секунд Адольф, плюясь кровью, корчился на полу. Пнув, для проформы, еще пару раз поверженного врага, Йося благородно сказал: Ползи отсюда, мохнорылый!..

Вот так закончилась Вторая мировая война.

Но вскоре началась новая битва — III-й Мировой конфликт — а это и есть суть нашего повествования.

В подзорную трубу Дед Мороз наблюдал за всеми мировыми политическими процессами из своего ледяного куреня в Лапландии. Этот Дед был могуч, как столетний дуб обросший салом; и мудр, как клон всех Нобелевских депутатов.

Работал он всего-то две недели в году, а оставшееся свободное время дедуля посвящал подглядыванию. Он провёл за этим увлекательным занятием две тысячи лет и наконец-то понял, что Человечество делится на три категории: мужчины, женщины и политики. И все они обращались к Деду Морозу со своими проблемами. И если отбросить классику — здоровье и дети, то проблемы у людей были сугубо специфические. У мужского населения их было две:

— одни не успевали донести свою эрекцию до женщин;

— другие целеустремлённо бодались бокалами, рюмками, стаканами и др. стеклянной посудой.

А вот у женского пола вечно стояла лишь одна проблема — удачно выйти замуж за богатенького Принца на белом коне… Дед Мороз всегда искренне смеялся над этой девичьей наивностью. Он то знал, что результат всегда будет один и тот же: розовая пелена сползала с глаз, конь Принца непрерывно гадил, а Она за ними убирала!

Долгое время Дед Мороз не желал признавать политиков отдельной категорией человеков. Но, однажды, случай преподнёс ему неоспоримое доказательство того, что Homo Politicanus — это свершившийся акт эволюции. Как-то летним вечером, сфокусировав свою подзорную трубу на Оральном кабинете White House, дедушка засёк такое — от чего у него волосы встали дыбом! У политиков в заднице росли зубы! Вид у этих зубов был разный: от голливудского оскала до вставных челюстей. Однако правило эксплуатации было одно — намертво вцепиться задницей в своё кресло!

Помимо классификации рода человеческого, Дед Мороз отлично разбирался в войнах. И он чётко знал, что военные конфликты возникают только между параллельными мирами и только из-за земли.

Вот и сейчас шла война между Индийской ССР во главе с Йосипом Виссарионычем Сталинсом и Монгольским IV Рейхом, управляемым Адольфом Шекельгруберовичем Хитлером. И это главное, а всё остальное — пудра!

…В дверь хаты постучали. Работа есть работа! Пришёл почтальон. Он небрежно бросил в угол мешок писем от негритянских детишек, а затем благоговейно достал из-за пазухи большой пакет с сургучной печатью и под расписку вручил его Деду Морозу. Дед глянул на адрес отправителя: письмо было от бывшей жены президента США Кукры Никсон.

Вскрыв конверт и бегло просмотрев его содержание, Мороз завёлся: Эта старая американка (слово американка в устах дедушки прозвучало, как дура), каждый год пишет мне письма, в которых задаёт глупые вопросы и просит меня позвонить ей! Я что — секс по телефону? Мне что — больше заняться нечем? И почему она постоянно обзывает меня каким-то Клаусом? Вот и теперь, она спрашивает — откуда пошло выражение ёлки-палки?

Дед Мороз взял сотовый телефон и матюгаясь набрал номер, указанный в письме:

— Аллё! Это Кукра? Здравствуй жопа — Новый год! Слушай сюда, подруга! Выражение ёлки-палки пришло к нам из Древней Греции, а точнее говоря от лаконичных спартанцев. А полностью это новогоднее приветствие звучит так: Девушки! Сначала будут ёлки, а затем — палки!

— Всё, гуд бабай, старушка!

Эх, крут был этот дедушка! А по-иному с нами нельзя!

Иногда у детишек возникал вопрос, а чем же Дед Мороз питался в Лапландии?

А он, как чукча, поел льда и сыт!

В очень Большом театре шла любимая рок-опера Сталинса «Сказка о царе Салтане». Либретто к ней было написано Асаном Пушкиным — отставным летчиком эскадрильи Дикая лошадиная голова. Демонстрировалась эта опера в стихах и звучала так: