Прежде чем их повесят - Джо Аберкромби

Джо Аберкромби

Прежде чем их повесят

Четырем читателям — вы знаете, кто вы

Часть первая

Мы должны прощать наших врагов,

но не прежде, чем их повесят.

Великий уравнитель

Чертов туман. Застилает глаза, так что на несколько шагов вперед ничего не видно. Забивает уши, так что ничего не слышно, — а если и слышно, то непонятно, с какой стороны идет звук. Лезет в нос, так что ничего, кроме запахов влаги и сырости, не учуять. Чертов туман! Сущее наказание для разведчика.

Несколько дней назад они перебрались через Белую реку, с Севера в Инглию. Во время перехода Ищейка сильно нервничал: как-никак они на чужой территории, да еще в разгар войны — чужой войны. Весь отряд был на взводе. За пределы Севера никто, кроме Тридуба, никогда не выезжал. Разве что Молчун, но он о своих странствиях не рассказывал.

Они миновали несколько сожженных ферм, мертвую деревню, большие квадратные постройки Союза. Всюду виднелись следы: конные, людские, — только самих людей не было. Ищейка знал, что Бетод поблизости, что его армия бродит вокруг в поисках жертв, трофеев, пропитания… И везде наверняка его лазутчики. Если Ищейка или кто другой из отряда попадет Бетоду в руки, то смерть пленника будет долгой, мучительной. Окровавленные кресты, насаженные на пики головы и прочие ужасы. Тьфу! Даже думать не хочется. Если их поймают союзные войска, то скорее всего тоже прикончат без размышлений. Не станут разбираться, кто они, пришельцы с Севера, друзья или враги. На войне как на войне, опасности на каждом шагу. От такой жизни любой нервным сделается, а Ищейка и в лучшие времена невозмутимостью не отличался.

Да еще треклятый туман вдобавок! Как соль на рану, если можно так сказать.

От долгого ползанья в сумраке у Ищейки пересохло в горле. Прислушиваясь к журчанию воды, он продрался через грязный кустарник к реке, опустился на колени в присыпанную прелыми листьями грязь — все равно уже увозился по уши, — зачерпнул влагу ладонями и начал жадно пить. Над рекой дул легкий ветерок, туман то наползал, то рассеивался. Тут-то Ищейка его и заметил…

Человек лежал прямо перед ним: ноги в воде, верхняя часть тела на берегу. Какое-то время оба остолбенело смотрели друг на друга. Из бока незнакомца торчала длинная палка. Сломанное копье.

Да это же труп!

Ищейка выплюнул воду и пополз обратно, внимательно оглядываясь по сторонам: нет ли засады, не прилетит ли нож в спину? Убитому было лет двадцать пять. Светлые волосы, на серых губах запекшаяся кровь. Утепленная куртка раздулась от воды. Такие носят под кольчугу — значит, солдат. Возможно, отстал от отряда. И попал под вражеское копье. Союзник как пить дать, хотя по виду мертвеца непонятно, из какой он армии. Все покойники похожи.

— Великий уравнитель… — задумчиво пробормотал себе под нос Ищейка.

Так горцы называли смерть. Великий уравнитель не делает разницы между названными и ничтожествами, южанами и северянами — все в конце концов попадают к нему в лапы, и со всеми он обходится одинаково.

Парня прикончили пару дней назад, не раньше. Выходит, убийца где-то рядом. Ищейка напрягся. Теперь казалось, что туман полон шорохов и звуков: то ли сотня карлов таится под покровом серой завесы, то ли река плещется о берег. Подходить к трупу он не стал — сразу нырнул в чащу и, перебегая от ствола к стволу, двинулся обратно. И чуть не споткнулся о присыпанное листвой тело. Мертвец лежал на спине, раскинув руки в стороны. Третий покойник стоял на коленях: лицом в грязь, задом кверху, — в боку у него торчали две стрелы. Да уж, чего в смерти нет, так это достоинства. Ищейка прибавил ходу. Скорей бы добраться до ребят и рассказать об увиденном. Скорей бы уйти от трупов подальше.

Он повидал много покойников на своем веку, даже слишком много, однако их соседство было ему неприятно. Превратить человека в кусок мяса просто — он сам знал тысячу способов, — а обратно уже нельзя. Мертвого не воскресить. Вот только что стоит перед тобой человек, исполненный надежд, желаний, мыслей… Друзья у него есть, семья, родина… Миг — и он снова грязь. Ищейка вспомнил все свои драки, стычки, бои. Даже не верится, что он еще дышит. Повезло! Спасибо дуре-удаче. Правда, вряд ли везение продлится вечно.

Наплевав на осторожность, Ищейка почти бежал. Пробирался, спотыкаясь, сквозь туман, будто неопытный юнец, — не выжидая, не прислушиваясь, не принюхиваясь. Названному вроде него, разведчику, исходившему Север вдоль и поперек, следовало быть осмотрительнее, да только тяжело держать все время ухо востро…

Он даже не понял, откуда пришла беда. Мощный удар в бок швырнул Ищейку на землю. Он вскочил, но его снова сбили с ног. Он боролся, однако неведомый враг был пугающе силен. Не успел Ищейка опомниться, как его уложили на обе лопатки в грязь, и винить за это следовало только себя. Себя, трупы и туман. Крепкие пальцы обхватили шею и начали сжиматься.

— Кхх… — извиваясь, прохрипел Ищейка.

Похоже, конец. Все надежды обратились в грязь. Пришел и за ним великий уравнитель…

Пальцы неожиданно ослабили хватку.

— Ищейка, — раздался над ухом голос, — ты, что ли?

— Кхх…

Противник выпустил горло. Ищейка жадно глотнул воздух. Сильная рука потянула его за куртку вверх.

— Твою мать, Ищейка! Я ведь мог тебя убить!

Теперь он узнал голос. Черный Доу. Черт бы его побрал! Ищейка и злился от того, что чуть не умер, и глупо радовался, что еще жив. Доу захохотал — резко, хрипло, точно каркающий ворон.

— Ну как, очухался?

— Обычно со мной здороваются более любезно, — просипел Ищейка, с трудом втягивая воздух.

— Да ты, считай, везунчик. Я мог поздороваться и менее любезно. Я ведь принял тебя за Бетодова лазутчика. Думал, ты ушел в другом направлении, вверх по долине.

— Как видишь, нет, — хриплым шепотом отозвался он. — А где остальные?

— На холме, разведывают окрестности. Туда треклятый туман не поднялся.

Ищейка кивком указал в сторону, откуда пришел.

— Там трупы. Целая гора.

— Прямо гора? — уточнил Доу, будто сомневаясь, что Ищейка представляет, как выглядит гора трупов. — Ха!

— Гора, не гора — порядочно. По-моему, союзники. Видимо, была стычка.

Черный Доу снова захохотал.

— Стычка? По-твоему?

Что он хотел этим сказать, Ищейка не понял.

— Вот дерьмо, — пробормотал он.

Они стояли на холме, все пятеро. Туман рассеялся. О чем Ищейка почти жалел. Вот, значит, почему усмехался Доу… Мертвые тела усеивали всю долину: лежали на высоких склонах, торчали из-за камней, темнели среди кустов. Словно высыпанные из мешка гвозди, изувеченные мертвецы в неестественных позах валялись в зеленой низине, на бурой грунтовой дороге; целая гора трупов высилась на берегу реки. Из-под клочьев уползающего тумана постепенно появлялись руки, ноги, сломанное оружие, искореженные доспехи. Куда ни глянь — всюду убитые: жертвы стрел, мечей, секир. От тела к телу, хрипло перекрикиваясь, прыгали вороны. У них нынче настоящее пиршество. Давно Ищейка не видел таких масштабных сражений… Вид поля боя пробудил в нем горькие воспоминания. Кошмарные воспоминания.