Персона нон грата - Владислав Иванович Виноградов

Владислав Виноградов

Персона нон грата

От автора

Вместе с Эльвирой мы жгли секретные документы в дворике за высокими стенами, отгородившими нашу контору от любопытных глаз. Зубастые «шредеры» уже были в обиходе, но мы знали, что мелкое бумажное крошево, в которое с помощью этих машинок обратили свои секреты сотрудники министерства государственной безопасности Германской Демократической Республики, иначе «штази», уже скопировано. Уже хитрые компьютерные программы, разработанные в четвертом отделе БФФ — внутренней спецслужбы Германии, складывают из этих обрывков документ за документом.

Поэтому огонь надежней. Мы жгли документы по старинке: в бочке из-под бензина. Там секреты обращались в пепел. Там секреты обращались в дым, который поднимался в небо над красивейшим городом в Европе, издавна имевшим славу как «столица шпионов».

Посвящаю эту книгу тем, кто и сейчас, быть может, попав в неконтролируемую ситуацию, уничтожает секреты, чтобы не достались врагу. Кто выполняет свой долг далеко от Родины.

…Когда последний лист из серой коленкоровой папки вспыхнул, выбросив лепесток огня, пошел дождь. В этом городе после обеда всегда идут дожди.

Часть 1. СМЕРТЬ ЗНАЕТ ВАШИ АДРЕСА

1. Поцелуй Евы

Звезды сидели в небе кучно, как пробоины в мишени. И — ни облачка. Ни единой дождинки из предсказанного «ветродуями» из метеослужбы дождя, в расчете на который Першилин накинул потертую летную кожанку, собираясь в город.

Куртка его и выдала.

— Уступите место русскому, мазилы! Руди, быстро винтовку и десять зарядов. За мой счет. Прошу… товарищ!

Першилин огляделся со слабой надеждой. Да нет, обращались к нему. Он был один такой под навесом открытого на три стороны тира. В летной кожаной куртке. С укрощенным уставной стрижкой до зачаточного состояния русым чубчиком. А джинсы и футболка — слабенький камуфляж. Короче, «товарищ»: русских летчиков в городе узнают навскидку.

Зато сам городок, уютно провинциальный, даром что затесался в центр Европы, сегодня было не узнать. Едва ли не все народонаселение выплеснулось на главную площадь, обычно повергавшую в уныние очумелой воркотней жирных голубей. А сейчас не только голубю ступить — яблоку упасть негде. Веселились с размахом, дабы память жила до Рождества, когда в город Охотничья Деревня у Края Луга снова приедет со своими аттракционами он: ба-ла-ган!

И площадь отпустила тормоза. Мчалась в электромобильчиках, сшибала кегли, обмирала в объятиях косматой обезьяны из пещеры ужасов, узнавала будущее у электронных гадалок. К молчаливому негодованию кирхи, с визгом взмывала на гигантских качелях, и юбки флагами развевались над крышей магистрата.

Притомившись, не нужно думать, куда направить стопы. На решетках жаровен шкворчали колбасы, румянились шашлыки по-разбойничьи, сочились кровью татарские бифштексы. В простроченных разноцветными гирляндами сумерках нежно белели столбики пены над пивными бокалами тонкого стекла. И вскипал, подобный колдовскому зелью (на площади некогда сжигали ведьм), вскипал и звал на подвиги ароматный глинтвейн.

Завтра понедельник, и площадь строго подожмется в колючем корсете средневековой готики, а нынче вечером пыль веков стоит столбом. Самая короткая ночь в году сгорает в пламени пунша и бенгальских огней, готовая каждому подарить хмельной поцелуй. И многим уже подарила в этой компании подростков, которые по знаку своего вожака нехотя разомкнулись перед Костей Першилиным, пропуская к стойке тира.

Он еще мог развернуться и пропасть в кипении площади. Отшутиться, используя сносное знание языка: «Нынче у нас оборонительная доктрина, первыми не стреляем». Ну, посвистали бы уходящему в кожаную спину. Прыснула бы в кулачок та белобрысая, единственная похожая на девушку в этой словно бы бесполой банде, наряженной в черное и звенящей цепями. Блондинку обнимал парень в залатанной рубахе, как раз и предложивший Косте пострелять.

Уверенный в себе тип, и губа у него не дура. Першилина, кстати, не обманули его заплаты. Каждая из заплаток на рубахе полновесно оплачена в модном магазинчике на Торговой улице, куда Косте с его капитанской получкой лучше не соваться.

Эдакий молодой хозяин жизни, и подружку свою обнимает по-хозяйски, пижон.

— Жениться — так на королеве! — сказал Першилин и раздвинул локтями зарубежное подрастающее поколение: — А выбить приз — так главный.

На полке выигрышей среди масок, пивных кружек, клыков вампира он приметил куклу с подсиненными волосами. Желаешь получить — расколоти десяток надетых на стержни фарфоровых трубочек. Шансы были. Однажды старый Сильвестр открыл Косте секрет, куда нужно целить, чтобы «гасить» эти лишь на первый взгляд хрупкие свечки одним выстрелом.

— Вижу птицу по полету, — сказал хозяин тира Руди с некоторым беспокойством, придвигая Першилину пневматическую винтовку: — Дон, ты, кажется, пригласил снайпера!

Десять перетянутых в талии пулек «Диаболо», как десять свинцовых рюмочек, одну за другой выставил Руди на отполированный локтями прилавок. Дон — в залатанной рубахе — водрузил рядом свою блондинку.

Круглые ее коленки оставили Костю равнодушным. Нашли чем завлечь «чернобыльца»! Зато глаза!.. В их голубизне он утонул, пропал с головой, а когда вынырнул — мир был совсем иным. Минуту назад капитан Першилин твердо намеревался у стойки тира защитить честь родной Группы войск и Вооруженных сил в целом. С духовым ружьем. Рыцарь в кожаной куртке…

Теперь Костя решил просто пострелять. Ведь глаза девушки улыбались и, казалось, говорили ему: «Будь проще. Подними забрало. Веселись вместе с нами…» И он забыл про Руди, Дона, банду в черном.

Хлоп! Выстрел прозвучал негромко, но туго хлестнули осколки фарфора, сшибая лепестки бумажных цветов.

Девушка захлопала в ладоши. Дон закурил сигарету. Першилин загнал в ствол вторую пульку. Прорезь прицела — шпенек мушки — белая трубочка. Костя представил себя на боевом курсе, атакующим многотрубный крейсер. По морским целям пока огонь вести не случалось, а по наземным будет стрелять завтра. Зачесть сольное выступление в тире за тренировку!..

Воображаемый крейсер посылал «SOS». Над разоренной палубой торчала всего одна труба, последняя. Сигнал бедствия читался и на лице Руди. До сих пор Першилин не промахнулся ни разу — стрелялось в охотку, без напряга.

Он задержал дыхание, наколов белую «свечку» на мушку винтовки. Заветная точка прицеливания — левее центра, на два пальца выше основания. Затаила дыхание и блондинка, быть может, догадываясь, кому Костя подарит куклу, если…

Першилин плавно потянул спуск. Струйка табачного дыма, попав в глаза, сбила прицел, и пуля стукнула в доску. Костя с укоризной посмотрел на девушку. Он-то «забрало» поднял, а ее дружок…

Дон загасил о стойку сигарету:

— Сорвал… товарищ. Будешь стрелять еще?

— Нет.

— Как угодно. Тогда продолжу я. Руди, твоя куколка