Слёзы волхвов - Номен Нескио

Слёзы волхвов

Номен Нескио

© Номен Нескио, 2017

ISBN 978-5-4485-5625-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Чтобы быть Богом, надо стать Богом, надо жить Богом…

© Номен Нескио

Предисловие

Есть некая попытка автора изобразить Иисуса Христа как историческую личность, нежели того, кем представляют Его религиозные служители. Сочинение не претендует на достоверность и является полной фантазией, кроме исторических персонажей и событий происходивших более двух тысяч лет назад. Не являясь приверженцем какой-либо определённой ветви христианства, автор ставит цель сочинения донести до людей разных конфессий, их общность, а попытка отнести себя к той или иной религии, есть ни что иное как оправдание политических замыслов, оправдание превосходства одного человека над другим и наконец, оправдание убийства, пусть то будет военным путём даже во имя Веры или религии. В драме «Слёзы волхвов» Иисус более рассуждающий, а не слепой фанатик— пропагандист. Он призывает идти за ним, но лишь по собственной воле, по собственному желанию, лишь единолично убедившись в необходимости Его учения, но, никак не прибегая к своим чудесным способностям, стремясь свести их к минимуму, используя понятие начала, что есть Слово.

Условно, сочинение можно разделить на три части.

Первая часть рассказывает о пришествии Иисуса Христа в Иерусалим, а так же его жизнь перед страшными испытаниями, которым он подвергся по ложному обвинению иудейской государственной и религиозной машины в покушении на власть.

Вторая часть рассказывает о нечеловеческих страданиях Спасителя, о расколе общества, о неоднозначном отношении к жестоким действиям, римского прокуратора Понтия Пилата и других исторических личностей. Собственно, это есть попытка ответить на вопрос, был ли на самом деле такой человек как Иисус Христос? Ведь если ставить под сомнение сам факт существования человека из Назарета, то как тогда объяснить происходившие события и действия многочисленных участников того далёкого времени, реальная жизнь которых не опровергается.

Третья часть, скорее всего предположение и рассказывает о возможном появлении Спасителя в наше время. В данном случае Иисус Христос, Мария Магдалена и Иуда предстают перед читателем в виде глухонемых людей в городе Москва в 90— е годы. Это говорит о том, что современное общество не готово ко второму пришествию, к тому же автор не призывает однозначно относиться к вымышленным событиям, тем не менее, давая тему для размышления.

Как знать, кто есть тот незнакомый человек, что в какой-то момент оказался рядом с нами…?

С уважением к своим читателям, автор.

Глава 1

На дороге

«Nazarenus, Rex Iudaeorum – «Иисус назарянин, Царь Иудейский»

Территория современного Израиля.

Тридцать третий год нашей эры.

Неестественно белым светом отливались горы, освещаемые яркой луной, свет которой словно неторопливым водопадом лился с неба, так же заполняя собой долину и извилистую дорогу, что вела к большому городу, окружённому высокими каменными стенами. Силы добра, как и силы зла, утомлённые дневными бдениями, предавались покою. Всё вокруг было лишено звуков и движений, абсолютное забвение, если бы не ночной путник, который двигался по дороге, сопровождая небольшую повозку, запряжённую осликом.

Погонщик, мужчина около пятидесяти лет по имени Ноам и не думал торопиться, теперь двигался, больше стараясь не нарушать царившую тишину, старательно прислушиваясь к окружающему миру, успокаивая самого себя:

«Надо же, как тихо… словно боги оставили нас. А может и гроза будет? А так, точно я один в мире остался, ну и мой ослик конечно. Не помню, чтобы так когда-то было, или просто не замечал. А теперь – страшная тишина…»

Он несколько раз останавливал повозку, прислушиваясь к окружающему миру, поглаживая своего ослика по голове, наверно более успокаивая себя, а затем, вновь продолжал движение. Лихие люди не редкость в этих местах, а из оружия у него имелись лишь небольшой прутик для погона и тщательно припрятанный нож. Иногда повозка наезжала на крупный камень, издавая неестественно громкий звук, от чего Ноам беспрестанно оборачивался и проверял сохранность своего груза, не забывая оглядывать окружающую местность. Путь его лежал в Иерусалим. Большим чистым полотном были укрыты головки козьего сыра, которые он регулярно доставлял ко двору первосвященников и других знатных особ города и, надо сказать, был очень доволен договором, приносящим ему некоторую прибыль. Следуя рядом с повозкой, он даже умудрился было задремать, от монотонности своего путешествия, но вдруг вздрогнул от того, что повозка остановилась. Подняв голову, Ноам увидел человека сидящего на небольшом камне, на краю дороги и перематывающего шнурки сандалия. Протерев глаза, Ноам обернулся вокруг в поисках сообщников и, находя незнакомца в его полном одиночестве, обратился к нему:

– Послушай… Мне кажется, что мой осёл, сам решил остановиться и не двигаться до тех пор, пока я не приглашу тебя к себе в повозку, конечно если твой путь лежит в Иерусалим.

Незнакомец улыбнулся и ответил:

– В Иерусалим… да, я иду туда… Что же, у твоего ослика своя правда, и что он уж там решил, мы ни когда не узнаем. Но я постараюсь сделать так, чтобы это доброе животное и его достойный господин не пожалели что встретились со мной. Позвольте мне просто следовать рядом, этого мне будет достаточно. Тем более что у меня и денег-то нет.

– Ты один? – спросил Ноам, желая рассеять последние остатки сомнения.

– Да, я один, – ответил Он, кивнув головой.

– Позволь спросить, а где же твои вещи?

Путник усмехнулся:

– У меня нет ничего, мне ничего не нужно, я ни в чём не нуждаюсь в этом мире. Я сейчас говорю о достаточности, так что богатства меня не интересуют. Если ты, конечно, спросил об этом.

– Потому-то ты не боишься путешествовать в такое время, – более утвердительно произнёс Ноам.

– Как верны твои слова, – он зачерпнул ладонью мелкие дорожные камни и стал пересыпать их из одной руки в другую. – Трудно отнять то, чего нет…, у меня же невозможно отнять то, что я имею. Но позволь мне узнать, что же тебя заставляет ехать в ночь?

Ноам в очередной раз оглянулся и ответил:

– Я варю сыр, тем и живу. И мне не хотелось бы лишаться своих благодарных и богатых клиентов, поэтому мой сыр должен быть у них утром. Я знаю о сыре почти всё. Я знаю, как его сделать, как сделать разные, совершенно непохожие друг на друга сорта, я знаю, как хранить, как кушать… Он растёт и зреет на моих глазах и руках, от песчинки до головы. И вот… сначала уста касаются холодной воды из ручья разлитой в пиалы, потом руки берут мой сыр, нарезанный полосками, углами или кубиками, в зависимости от сорта и кубки наполняются вином. Разница вкусов добавляет пикантности. Потом же приходит сытость. Не правда ли, хорошее начало дня и надо сказать, что эти неземные удовольствия щедро оплачиваются, собственно вот почему я тут.

Путник усмехнулся, погонщик же теперь с интересом рассматривал его и даже несколько смутился:

– Я могу говорить о сыре бесконечно, поверь, этот продукт заслуживает того. Ты не веришь мне?

– От чего же не верю…, верю. Твои слова достаточно убедительны, но пустимся в путь.

Странный незнакомец поднялся с камня, и они направились по дороге в сторону города. Пройдя некоторое расстояние, путник произнёс:

– Твой рассказ правдив, разница лишь в том, что как уста касаются пиалы с холодной водой, кубки наливаются вином и вкушается твой сыр… не думаю, что всё это ты видел или пробовал в компании своих клиентов, разве что сам сыр. Ты не только знаешь, как делать свой товар, но и даже как им наслаждаться. В нём есть душа, поэтому в твоей повозке тебе принадлежит самое последнее место и если понадобится, ты пойдёшь пешком, рядом, осторожно поглаживая дерюгу, которой накрыт твой сыр, словно дитя оберегаемое матерью.

Ноам, не отрываясь, смотрел на своего собеседника, тот же шёл рядом с повозкой, держась одной рукой за невысокую боковую стенку, устремив свой взгляд куда-то вдаль, светло улыбаясь. Говорил он тихо, не торопясь, словно взвешивая каждое слово, и тембр был настолько мягок и приятен, что слушая его, невольно замирало дыхание. Таким голосом добрые родители разговаривают со своими детьми, наставляя их на жизненный путь, стараясь быть понятыми, услышанными.

– Но коли так, то можно было и рассчитывать на охрану, – донеслись сквозь мысли слова незнакомца.

Ноам вздохнул и, махнув рукой, ответил:

– Да можно конечно, от чего нельзя-то… Но тогда придётся платить ещё и охране, чего пока я не могу себе позволить. Тем более, что и сами солдаты иногда так и норовят стащить головку…. Но не то чтобы мне было жалко, просто неприятно…, когда это делается за спиной, что мешает просто попросить, но вот, одни стыдятся, другие боятся, третьи и вовсе считают просить каким-то позором…. В общем… я без охраны как видишь.