Читая между строк - Линда Тэйлор

Линда Тэйлор

Читая между строк

Благодарю за поддержку и дружбу Яна Бурнелля, Кристину Джонс, Роба Маршалла, Джейн Гордон-Камминг, Марину Оливер, Хилари и Джона Джонсон, и ААЛР, Элизабет Райт, Дарли Андерсона и все его агентство. Линн Дрю из издательства Хайнемана. Мою сестру Джули Тэйлор, моего отчима Джефа Варда и мою маму Сью Вард.

Люблю и благодарю за все Тристрама Комптона.

Моей маме, Сью,

за неоценимую помощь и доброту

Глава 1

«Черт возьми, — подумала она. — Это все, что мне нужно!» Этим «всем» был мужчина, который входил сейчас в комнату, чтобы перевернуть мир с ног на голову. Только этого мне и не хватало. Все, что требовалось для того, чтобы перевернуть все с ног на голову, — это именно такой мужчина, который сейчас входил в комнату.

В первый момент Джулия даже не вспомнила о своих мешковатых, уже залоснившихся сзади джинсах, которые к тому же стоило бы постирать неделю назад, о свитере с высокой горловиной, за долгие годы своего существования превратившемся в нечто более похожее на вязаную плащ-палатку, и о том, что она без макияжа. Она никогда не красилась в четверг вечером.

Но вот Вивьен провела Небесное Создание в маленькую комнатку, где преподаватели-волонтеры, сидя бок о бок со своими учениками, молча слушали их чтение, лишь изредка подбадривая короткими репликами. Джулия посмотрела вверх, вниз, опять вверх, и ей искренне захотелось незаметно сползти с кресла и ретироваться куда-нибудь под стол.

— Это Роб. Могу я отвлечь на минутку ваше внимание?

Выпуклые глаза Вивьен, как у болонки из-под шерсти, посверкивали из-под колоколообразной бархатной шляпы, которую она по непонятным причинам никогда не снимала в классе. Джулия начинала подозревать, что под шляпой скрывается ужасная лысина. Это отчасти объясняло и тот факт, что Вивьен всегда очень быстро исчезала по окончании занятий, пока Джулия возилась с шестью слоями кофт, десятифутовым шарфом и анораком, после чего ей приходилось самой запирать комнату и выключать свет.

— Роб. — Несмотря на то что Вивьен старалась корректно смягчить свой оксфордский выговор, в ее устах имя прозвучало как «Раб».

Джулия почувствовала, как ее щеки заливает румянец, который, должно быть, превращал лицо в подобие перезревшего помидора. «Господи, что с ней? Наверно, только с помощью рабского труда можно вывести пятна с кухонной мебели в ее квартире». Она сама удивилась, откуда взялась эта неуместная ассоциация.

— Роб пришел, чтобы присоединиться к нам. Я уверена, Роб, что ты не сразу запомнишь все имена, но все равно познакомлю тебя с нашей группой.

Она так и сделала. Сегодня вечером их было восемь человек — четверо учителей и четверо учеников, хотя так бывало не всегда. Они расположились в классе произвольно: четверо сидели за круглым столом в центре, две другие пары — в разных углах.

— Вон там — Бренда, она работает с Алеком, затем вон там — Фиона и Кьеран, а здесь — Джордж, он занимается с Ширани, и, наконец, — Джулия. На прошлой неделе она начала заниматься с Маком, не так ли, Джулия?

— Да, — осевшим голосом отозвалась Джулия.

Роб Прекрасный кивал каждому, при этом тяжелая прядь волос падала на глаза, прозрачные и спокойные, как Эгейское море, и он жестом, полным шарма, откидывал их со лба.

— Привет!

Джулия снова быстро опустила глаза. О чем, черт возьми, она думает?! Впрочем, она знала о чем — о джакузи, шампанском и клубничном массажном масле. Другой вопрос — почему? Ведь все было так давно. Даже слишком давно, — поняла она вдруг.

Она попыталась внутренне собраться. Вивьен позвала Роба, чтобы показать ему маленькую кухоньку, располагавшуюся с другой стороны коридора. Джулии было слышно, как та сладким голосом объясняет, что где лежит, и ответные краткие реплики Роба, заставлявшие вибрировать стены. Его словарь, казалось, ограничивался словами «ага» и «ладно». Хотя Джулия знала, что Вивьен обладает способностью производить такое шокирующее впечатление на большинство людей, что может затормозить умственную деятельность у кого угодно.

Джулия чувствовала, что вся горит; она попыталась вернуться обратно к соединениям гласных, изо всех сил сопротивляясь желанию закрыть уши руками, когда из коридора доносилось очередное «ага, ладно».

— С тобой все в порядке?

Она взглянула на Мака и выдавила из себя подобие улыбки, подумав, что выглядит, наверное, похожей на горгулью.

— Прекрасно. Где мы остановились?

Мак откинулся на своем пластиковом стуле, скрестив под столом длинные, обтянутые джинсами ноги. Она снова заметила на них пятна краски. Почему она сама не может заняться каким-нибудь полезным делом, как он? Достойной работой, такой, как, например, покраска домов. Если бы она больше общалась с людьми, она бы не испытывала таких жутких приливов желания, словно девочка-подросток на своей первой дискотеке.

— Может, прервемся на минутку? Ты выглядишь взволнованной.

Она помотала головой:

— Нет-нет, мне просто немного жарко. Видно, сегодня они прибавили отопление.

— А по мне нормально.

— Ну, значит, это просто прилив крови: — И попыталась отшутиться: — Я же старуха, Мак.

Мак уставился на нее:

— Ну, как знаешь. Ну что, мне читать эти слова?

— Да, продолжай. Не забывай, во всех словах здесь есть сочетание «ау».

Он вновь придвинулся к столу и склонился над листком со словами, которые она выбрала для него. Выгоревшие добела волосы до плеч упали ему на лицо.

Глядя на его профиль, она пыталась угадать, что вызывает у него затруднения. Но, подавив желание помочь ему, вновь задумалась о своем.

Конечно, понятно, что Роб пришел сюда учителем, а не учеником, так как Вивьен показывает ему кухню, а приготовление чая на получасовых переменах входит в обязанности преподавателей. А вообще-то при беглом взгляде на класс невозможно понять, кто здесь кого учит. Это было тем, что озадачило ее саму, когда она впервые оказалась здесь в прошлом семестре, вся взмокшая от волнения. Одним из последующих сюрпризов для нее, пылко отдавшейся работе преподавателя языка для взрослых, было то, что с этими самыми малограмотными взрослыми оказалось очень приятно и легко общаться. Вот хотя бы Мак. Он появился здесь на прошлой неделе, с мотоциклетным шлемом под мышкой, скинул тяжелую кожаную куртку и осмотрелся с таким видом, будто он Питер Стрингфеллоу[1], зашедший в один из своих клубов взглянуть на игру. Вивьен свела их вместе, и теперь Джулия пыталась заставить его раскрепоститься и поверить в собственные силы. На прошлой неделе все прошло удачно, а в этот раз они едва приступили к сочетаниям гласных, как в дверях появился Роб Великолепный.

До нее словно издалека доносилось, как Мак запинается, произнося слова, в то время как ее слух был устремлен по коридору и дальше в кухню, в желании понять, о чем так долго Вивьен беседует с Робом. Это было нечестно, ведь Вивьен, слава богу, была замужем, с двумя малышами. И что еще больше ее огорчало, так это именно то, что в течение последних шести месяцев, действительно получая удовольствие от занятий по четвергам в школе для взрослых, уходила из дома и возвращалась домой в темноте, особенно в зимнее время. А это означало, что, отправляясь в школу, она напяливала на себя кучу мятой одежды, заматывалась по уши в толстый шарф и не озабочивалась тем, чтобы хорошо выглядеть. А когда она разоблачалась в тепле классной комнаты, никому не было дела до ее затертых джинсов, бесформенного свитера, а также кроличьих глаз и лица, покрытого красными пятнами от холодного ветра, гуляющего по автомобильной стоянке, которую им всем приходилось пересекать по дороге в школу.

Но все это, конечно, лишь до сих пор.

Появление Роба все это разрушало. Горькая досада обжигала ее, когда она слышала доносящееся из коридора «ладно». Она предположила, что для него уже подобрали ученика и сегодня его пригласили, просто чтобы осмотреться, как было и с ней. С кухни донесся звон кружек. Она напряглась. Обычно во время перерывов на чай они сидели все вместе и болтали. Это был повод пообщаться и шанс получше познакомиться друг с другом. Но она не желала ничего слышать о Робе. Ей уже хватило того, что она его увидела.

— Джулия? — Мак искательно смотрел на нее. — Опасно, да?

Она подпрыгнула на месте. «Он что, читает мысли?»

— Что опасно?

— Слово. Последнее в списке. Опасно, да?

Она перевела дух:

— Да. Молодец.

Мысленно она дала себе пинок. Вместо того чтобы приносить какую-то пользу и стараться «выполнять свой общественный долг» во чтобы то ни стало, она вот уже минут десять пытается представить себе Роба обнаженным. Такие мысли не слишком помогли обрести внутреннее спокойствие, когда он опять появился в классе и, прокашлявшись, обратился к группе: