Гшер. Части неделимого - Мария Филиппова

— Не смешно. Во-первых: я заметно ниже тебя, во-вторых: я девушка и голос у меня соответствующий, и, в-третьих: я решительно не желаю тебе помогать!

— Во-первых, — начал передразнивать меня Вирлан, демонстративно загибая пальцы, — иллюзия скроет все лишнее, во-вторых: будешь молчать, за тебя все Ирольт скажет. Он секретарь, ему положено часто и качественно врать. А, в-третьих: поздно возмущаться, ты уже помогла с идеей, отступать некуда.

— Вынужден согласиться. — Подал голос совсем уж чем-то развеселенный эльф. — Вы это придумали, вам и исполнять. Нужно уметь принимать ответственность за свои решения.

— И именно поэтому лично вы ничего не предложили, да?! — Огрызнулась я.

— Совершенно верно подмечено. — Обворожительная улыбка растянула губы эльфа. Мне отчаянно захотелось чем-нибудь в эту самую улыбку кинуть, но прежде чем я успела хоть слово сказать, холодное покалывание безликой маски вкупе с заклинанием немоты опустилось на лицо. Шоу начиналось.

Ученый совет был до крайности удивлен нашим триумфальным появлением. Собственно, стоило только нам войти, как в комнате установилась оглушающая тишина, буквально пропитанная настороженностью и непониманием. Схожий эффект мне доводилось наблюдать относительно недавно, но тогда главной причиной выступал мой огненный голем, а не я сама. Хотя, здесь и сейчас конкретно Велария рода Этенл тоже никого не впечатлила, а вот её, то есть моя одежда… но не буду отвлекаться.

К счастью провокатора-Луафа в этом сиятельном обществе не наблюдалось, так что, закрывая двустворчатые двери, Ирольталь помимо поворота ключа добавил еще и комбинацию запирающих чар — чтобы главный возмутитель общественного мнения не вломился в самый неподходящий момент. При отсутствующем лидере оппозицию подавлять куда как проще. Вообще хватило одного моего присутствия, чтобы посеять в бунтующем обществе зерно сомнений и настороженности. Подозреваю, что каждый третий в тот момент спросил самого себя: "куда я влез?".

Долго раздумывать профессорам не позволил Ирольталь. Прежде чем кто-нибудь успел проявить недовольство и тем самым поднять общий моральный настрой, эльф громко, хорошо поставленным голосом с идеальным соотношением сочувствия и порицания, произнес:

— Я уполномочен заявить собравшимся здесь и сейчас: Глава Тайного Совета недоволен. Поскольку вы не оказали должного подчинения его правой руке Магистру Вирлану, ваше дальнейшее пребывание в качестве преподавателей Акарэи не является достойным вашего поведения. У каждого из вас есть выбор: самостоятельно сложить с себя обязанности, либо быть выгнанными с позором. Разумеется, второе для некоторых является единственно возможным вариантом. На раздумье у вас есть пять минут.

Моментально поднявшийся гомон был перекрыт взволнованным голосом:

— Есть только такие варианты?

— Именно. — Подтвердил Ирольталь.

— Но это неслыханно! Я преподаю здесь уже три сотни лет! У меня опыт и…

— О том, что у вас опыт и все остальное нужно было думать, прежде чем проявлять самовольство, профессор Флейм.

— Вы не можете выгнать всех. — Раздался выкрик из компании стоящей в центре. Самоуверенное заявление выдвинул старичок, у которого даже бороденка склочно топорщилась, такой мог стать достойной заменой неизвестно где шарахающемуся Луафу.

— Трое из вас будут представлены на суд Тайного Совета. — После этих слов в комнате снова воцарилась тишина. Каждый спешно вспоминал чего натворил и хватит ли этого, чтобы угодить в теплую компанию лазутчиков, предателей и прочих личностей, которых судил Совет.

На самом деле никого, как я подозревала, ни на какой суд не потащат. Луафа я лично с той же лестницы спихну, а остальные…. Впрочем, возможно, что у Ирольталя с Вирланом тоже были к кому-нибудь личные счеты.

— Не имеете права! — Пискнул Жорэм. Н-да, вот когда он просвещал нашу скромную компанию Неопределенных на тему нашей ограниченности и методично доводил Съенну до высшего пика истерики голос у него был куда как громче, тверже и самодовольней.

— Глава Тайного Совета имеет полное право казнить вас всех сейчас же за измену Сонорэ. Но он решил проявить снисходительность, не смотря на долг перед империей.

— И-измена? — Нервно дернулся Жорэм. При таком обвинении шансов сохранить голову на плечах практически не оставалось.

Ситуация, конечно же, накалилась, кто-то спешно чаровал успокаивающие и сердечные заговоры, несколько человек просто рухнули на стульях не в силах устоять после такой новости. Все складывалось хорошо (для нас), вот только я не совсем понимала каким образом к попытке смещения с должности можно приплести измену родине. Оказалось можно:

— Вы поставили под сомнение авторитет правой руки Главы, усомнившись, тем самым в выборе его императорского величества Калтьтарна. Именно он одобрил персону Магистра Вирлана в качестве заместителя господина Главы. Вы пренебрегли оказанной вам честью, более того: самым грязным образом попытались узурпировать власть в стратегически важном объекте. Это измена.

Несколько притянуто, на мой взгляд, но вполне убедительно. Судя по репликам, Ученый Совет в полном составе был готов придушить Луафа за то, что тот втянул всех в такую глубокую яму.

— Неу-ужели ничего нельзя сделать? — Нервно икнул Жорэм, хватаясь за сердце, словно опасаясь, что непокорный орган выпрыгнет из груди и удерет куда подальше из этого ужасного помещения.

— Господин Глава недоволен. — С намеком выразил последнее слово эльф. — Но он не в ярости и вполне может допустить некоторые поблажки ошибившимся впервые.

Судя по тоскливому молчанию: таких среди ученых мужей не наблюдалось. При чем уже лет этак двести.

— А почему господин Глава сам не говорит? Откуда мы можем быть уверены, что это его слова, а не ваши, господин секретарь? — На подавшего голос бородатенького кандидата в преемники Луафа зашикали, кто-то вполне внятно и без лишнего сочувствия в приказном тоне посоветовал замолчать. Вот только когда это социально активных личностей можно было угомонить дружеским советом?

Ирольталь похоже разделял мое мнение о малой эффективности подобного метода, поэтому применил свой: взгляд моментально стал ледяным, из голоса напрочь исчезли нотки сочувствия, зато подозрительности прибавилось. Подозрительности такого плана, которую используют, задавая вопрос осужденному: "Ты точно хочешь сказать последнее слово или не будем время тянуть?", то есть, абсолютно не сомневаясь в конечном результате. В общем-то, эльф не сказал ничего угрожающего, просто уточнил: