Лживая птица счастья - Светлана Борисова

Резко повернувшись, Ник схватил пленника за горло, и тот полузадушено захрипел, повиснув в воздухе.

— Будет лучше, если ты раз и навсегда запомнишь, что здесь нет никакой твоей девочки, — процедил он, но вспыхнувшие было зеленые искры в его глазах, тут же угасли. — Твое счастье, что у такого идиота как ты, столь редкостный талант к моделированию новой техники. Только знай, мой наглый дружок, несмотря на это я все равно убил бы тебя. Но тебе страшно повезло. Я знаю, как ты относился к Мари в детстве. Будучи сам слабаком, несмотря на побои, ты изо всех сил поддерживал её в тяжелое время. В благодарность за это и только за это я до сих пор нянчился с тобой. Но ты чрезмерно обнаглел, разгуливая по Риоголизу как у себя дома, хоть я не давал тебе такого разрешения, — на лице Ника появилась страшненькая гримаса и в его тёмных глазах снова разгорелись сумасшедшие зеленые огни. — Как ты смеешь в моем присутствии называть мою алин своей девочкой?! — злобно прошипел он, и его сильные пальцы тисками сжали горло белобрысого вампира. У того полезли глаза на лоб.

— Постой! Не горячись! — просипел Мирон, беспомощно хватая его за руку. — Не забывай, это я вас вытащил с Мари из того ада!

Отпущенный Ником белобрысый вампир распластался на полу. Схватившись за горло, он задыхался и кашлял, и его тощее длинное тело сотрясалось от сильнейших судорог. Ник встал над ним и, заложив руки за спину, с неприклонным видом приказал:

— Вернись к себе в комнату и сделай укрепляющий укол. Ползи хоть всю ночь, но чтобы утром был на месте. Причём, более или менее в норме, иначе пожалеешь, что появился на белый свет, — и презрительно добавил: — Кстати, помойся, от тебя воняет.

На глазах Мирона выступили слезы.

— Сволочь! — прошептал он вслед удаляющейся высокой фигуре.

— Ещё слово и ты прогуляешься в долины предков, и лёгкой смерти я не обещаю тебе, — донесся до него холодный голос. — Поторопись, до рассвета осталось немного.

В коридоре Ник снова нырнул в потайной ход, торопясь к пробуждению девушки. Он успел вовремя и когда створки полупрозрачной капсулы распахнулись, потянулся вытащить её наружу. Но ловко увернувшись от его рук, она сама выскочила наружу и, напряженно выпрямившись, холодно спросила:

— Мой райделин, Вы не возражаете, если я приму душ?

— Хорошо, Мари, — помедлив, ответил Ник, и в его голосе прозвучало чуть слышное разочарование. Девушка по-прежнему была настроена продолжать свою войну. Он буднично добавил: — Будь добра, разбуди меня ровно в шесть и приготовь на завтрак амители и солейкув.

— Будут ещё какие-то распоряжения, мой райделин?

— Нет. Ты свободна, можешь идти.

Безмолвно поклонившись, девушка исчезла за дверью, и Ник огорченно хмыкнул, глядя ей вслед.

«Крейд! Примирения не получилось, а жаль!.. Что ж, тогда не имеет смысла и дальше удерживать мою алин в Риоголизе. Как и задумывалось, пора отправлять её к Михаэлю. Пусть оклемается в привычной для неё обстановке, а то атмосфера между нами что-то слишком накалилась. Пока не поздно, нужно направить наши взаимоотношения в иное русло, — он вздохнул. — Оно и к лучшему, ведь по-любому у меня нет времени на исправление создавшейся ситуации, да и мальчишка требует внимания. На настоящий момент он для меня важнее, чем возня с Мари».

С большим трудом Мирон добрался до своей комнаты и обессиленно растянулся на полу. Он понимал, что ему опять повезло, ещё немного и Старейший убил бы его, невзирая ни на что — камнем преткновения в очередной раз послужила Мари. Правда, до сих пор он был жив опять же благодаря девушке. Мирону единственному из всего гнезда Владислава повезло пережить встречу с легендарным создателем вампирской расы, и он догадывался почему. Накануне Ник сам подтвердил его догадку, сказав, что поступил так только из-за его отношения к Мари.

Попав к Владиславу после инициации двенадцатилетним мальчишкой, Мирон с самого начала как мог защищал десятилетнюю девчушку, какой тогда была Мари, за что собратья несколько раз избивали его буквально до смерти. Но он выжил и с прежним упрямством пытался организовать ей побег. Ведь в самом начале он поневоле предал свою юную подружку. Любя Мари, парень из-за неё страшно ненавидел Старейшего, считая его источником всех её бед. О его запредельной жестокости при генетических чистках ходило много нелицеприятных слухов. Как и все в гнезде Владислава, он считал, что тот за ненадобностью бросил у них странную девочку-вампирку. Тем более что Рамона, их ненормальная мамаша заявила, что она генетический выродок и Старейший велел не церемониться с малышкой. Вот с ней и не церемонились. При воспоминании о том, что пришлось пережить Мари, у Мирона до сих пор сводило скулы от гнева, и он был готов собственными руками удушить своих вампирских родителей и некоторых из братьев.

С того момента как Старейший совершил налёт на гнездо Владислава и с небывалой жестокостью вдребезги разнёс его, не оставив камня на камне. Мирон заподозрил, что тут дело нечисто и с его стороны это не обыкновенная генетическая чистка. Перед тем как убить Старейший жутко пытал своих жертв — таких зверств за ним ещё не числилось, а затем начал планомерно уничтожать тех, кому посчастливилось спастись. Увидев его воочию, парень понял, что они с Мари близкие родственники. Он сразу же заподозрил, что скорей всего он оставил свою юную родственницу Владиславу на воспитание, а не бросил девочку на растерзание только из-за того, что у него самого не поднялась рука убить маленького вампирского уродца — как это преподносила их мамаша со слезами умиления на глазах. Именно она встречалась и беседовала со Старейшим, а затем привела девочку в гнездо. Рамона была в полном восторге от легендарного создателя вампиров и уверяла всех, что он очень молод и прекрасен как ангел. Правда, ей никто не верил, включая собственного мужа.

Мирон оправдал Ника в отношении девушки и ему было невдомёк, что у того рыльце-то было в пушку. Передавая девочку ненормальной Рамоне — когда хотела, та умела казаться рассудительной и была крайне обворожительна — тот не удосужился пояснить ей, почему оставляет её у них в гнезде. К тому же в присутствии Рамоны он обращался с ребёнком крайне пренебрежительно, и та сделала соответствующие выводы. Страшно боясь, что Старейший уничтожит их гнездо, она почему-то решила, что он хочет их руками избавиться от неё. В чём-то Рамона была права, уловив его невольные путаные эмоции по отношению к девочке. Она давно бы убила её, замучив насмерть, но Владислав медлил, сомневаясь, и не давал расправиться с ней. Правда, он не препятствовал издевательствам над Мари, а когда она подросла, немедленно положил на неё глаз.