Пощады не будет - Роман Злотников

– Несколько человек, – ответил посол. – В основном стража и судьи. Ну и палач, естественно. Причем его собственный. Знаете, такой плешивый с…

– Бубна, – коротко оборвал речь посла Грон.

– А-а… да, – несколько растерянно отозвался посол. – Но его затем тоже казнили. Его труп и сейчас болтается на виселице, а потом с его телом собираются поступить так же, как и с трупом барона. Но я могу лично подтвердить, что барон был казнен, поскольку именно я был председателем этого суда.

Грон усмехнулся:

– А что ж сразу-то так не поступили? Дров не хватило, что ли? А то как-то непонятно получается: одного раз – и сразу в огонь, а второй до сих пор болтается. Всякие вопросы в голову лезут по этому поводу, знаете ли…

– Но… но… – заерзал посол, не зная, что ответить.

– А кто еще входил в состав суда? – прервал Грон его метания.

Посол упер в Грона недоуменный взгляд, но Грон смотрел требовательно и холодно, так что тот перечислил шесть фамилий. Маршал Насии сплюнул и глухо пробормотал:

– Всех следовало повесить вместе с этим подонком…

Грон демонстративно задумался. Посол некоторое время сохранял спесивое выражение, но затем его глазки нервно забегали по лицам окружающих его людей. Отчего-то весь разговор складывался совершенно не так, как планировали они с… Посол осекся, не решаясь даже в мыслях произнести это имя.

– В таком случае, – спокойно продолжил Грон, – я бы хотел, чтобы ко мне прислали тех людей, причем, я настаиваю, всех тех людей, которые осуществили казнь и присутствовали при ней. Я хочу, чтобы их подробно допросили мои люди.

Посол замер. Это было совсем не то, на что они рассчитывали.

– Но… – начал он, по привычке попытавшись спесью растопить холодную недоверчивость агберца, – разве вам недостаточно слов нашего короля и моих, для того чтобы…

– Нет, – мотнул головой Грон, – не говоря уж о том, что во всем, что касается Черного барона, для меня недостаточно ничьих слов, потому что этот человек – слишком скользкая тварь. И даже его труп, увиденный человеком, которому я полностью и до конца доверяю, но не столь опытным и недоверчивым, как я, не убедит меня в том, что барон мертв. А уж вашему слову и слову вашего так поспешно возведенного на трон короля… – Грон еще раз отрицательно качнул головой. А затем, обернувшись, приказал: – Шуршан! Возьми-ка господина посла и отведи его в свою палатку. Чуть позже я к вам присоединюсь.

– Вы… вы… вы! – В глазах посла впервые мелькнул страх. – Вы не смеете, не имеете права! Я посол!

Но Грон уже отвернулся от него и обратился к графу Ормераля:

– Граф, если вы потребуете от меня, чтобы к этому человеку отнеслись как к послу и неприкосновенному представителю законного короля Насии, я… сделаю это. И немедленно отпущу его.

Маршал Насии несколько мгновений обдумывал его слова, а затем медленно покачал головой.

– Наверное, я должен был бы потребовать от вас сделать это, но… после всего, что я узнал за последние два дня, я… воздержусь от каких бы то ни было требований. Тем более, – маршал криво усмехнулся, – что у вас на этого человека, наверное, тоже найдется такая же папка?

– Несомненно, и даже намного толще, чем у всех здесь присутствующих, – кивнул Грон. – Но я совершенно уверен, что этот человек не был, не является и никогда не сможет стать моим другом. Поэтому я не собираюсь отдавать ее ему… А вот использовать ее, чтобы помочь ему вспомнить то, что меня интересует, более подробно… – И Грон усмехнулся настолько зловеще, что большинство насинцев почувствовали, как у них по спине пробежали мурашки…

– Я думаю, – после короткой паузы произнес маршал Насии, – мне следует как можно быстрее вернуться к войскам. Нам нужно немедленно двигаться к Дагаберу…

В столицу Насии они вошли единой колонной. Всего лишь через полтора дня после того, как в лагере Грона появился посол. Сам посол сейчас ехал в той части обоза, за которой присматривал Шуршан. За это время он успел полностью излечиться от спеси. И поведать Грону много интересного. И не только Грону. Граф Ормераля и еще дюжина наиболее уважаемых аристократов Насии мрачно и молча выслушали его признания…

Дагабер встретил их распахнутыми воротами и пустыми улицами. Жители столицы попрятались по домам, со страхом ожидая, что принес в их город «мститель Грон». Но вот по городу прокатился дробный грохот лошадиных копыт, затем мерный шаг агберской пехоты, а нигде так и не раздались крики разграбляемых и убиваемых горожан. И люди начали потихоньку отпирать двери и высовывать наружу свои любопытные носы…

Грон с графом Ормераля в этот момент находились отнюдь не в королевском дворце. Они оба торчали в небольшой комнатке, находящейся на втором подземном уровне королевской тюрьмы. Вокруг них деловито сновали оперативники Шуршана.

– Значит, он бежал?

Грон кивнул:

– Да. Там дальше Шуршан обнаружил подземный ход. Через двести шагов он закрыт завалом, но завал свежий. Земля еще не слежавшаяся. Впрочем, – Грон задумчиво качнул головой, – я не стал бы утверждать, что он ушел именно подземным ходом. Вполне возможно, он просто инсценировал, что ушел этим путем, а на самом деле либо прячется в городе, либо сейчас мирно катит мимо наших патрулей.

Граф удивленно воззрился на Грона:

– Мимо патрулей? Но как? Его же немедленно…

– Вы полагаете, он едет в своем рыдване в окружении стражи и с гербом на дверце? А патрули… я даже на своих не шибко рассчитываю. Ну с какой стати им останавливать, скажем, пожилую и бедно одетую женщину, везущую на продажу горшки… или одноногого старика в лохмотьях, ковыляющего по дорожной пыли?

Глаза графа, не имеющего никакого представления об оперативной работе, округлились.

– То есть вы думаете, что он мог бы…

Грон вздохнул:

– Да граф. На этот раз наша охота окончилась ничем. И потому вам придется сильно беречься. Вы теперь не меньший враг этого человека, чем я.

– Он не посмеет… – презрительно начал маршал Насии, но Грон молча указал ему на свое обручальное кольцо.

И граф оборвал себя. Этот – посмеет…

ЭПИЛОГ

– Куда путь держишь, отец? – окликнул рейтар-агберец пожилого и наголо бритого мужчину, у которого на боку болтался короб со всякой мелочовкой.

Судя по поношенности одежды, дела у мелкого торговца шли далеко не блестяще, поэтому никому из этого конного патруля и в голову не пришло пошерстить бродячего коробейника на предмет денег. Приказ коннетабля Агбера был строг и однозначен: никаких грабежей! А как принц-консорт спрашивает за исполнение своих приказов, в армии знали хорошо… Так что рисковать своей шеей из-за пары медяков – таких глупцов здесь не было.