Английский фантастический роман - Кит Робертс

Русло реки вильнуло в сторону, и их взглядам предстала новая линия горизонта, в которой безошибочно узнавались башни и ажурные детали крыш Парламента.

— «Биг Бен», — сказал Абониту. — Ты должен усматривать в этом горчайшую иронию, Эндрю. «Под часами ровно в три…» Или около того…

— Только ночи, а не дня. И не летом, а зимой. Часы остановились в февральскую метель: от холода лопнул основной вал, и никто уже не смог запустить механизм.

«Мед для чая не бери…» Да, дела обстоят еще хуже, чем я ожидал.

— Абониту повернулся к штурману. — Причаливаем к левому берегу. У самого моста.

— Прямо здесь? Хочешь устроить привал? — поразился Эндрю.

— Где же еще?

— Есть места, где гораздо удобнее держать оборону. Тауэр, например.

— Здесь билось сердце Англии. Чему ты улыбаешься?

— Цитате из стихотворения. У тебя слишком живое воображение.

— Наоборот, недостаточно живое, — покачал головой Абониту.

— Ведь это Лондон! Рим для нас — ничто по сравнению с ним, а даже крушение Рима не было таким стремительным, как гибель этого города.

Экспедиция по-прежнему страдала от отсутствия связи между отдельными «ховеркрафтами», но еще до выхода Абониту распорядился, чтобы два замыкающие судна прикрывали во время швартовки остальных. Суда встали под прикрытием Вестминстерского дворца, и группа, заранее приготовившаяся к высадке, устремилась к ступенькам. Люди, возглавляемые капитанами, двигались легко и целеустремленно.

— Ты удивительно быстро добился удивительных перемен, — сказал Эндрю. — Их теперь просто не узнать!

— Я здесь ни при чем, — ответил Абониту. — Во всяком случае, почти. Дело не в том, что с ними сделали, а кем они сами себя считают. Ты ведь слышал истории о шаманах, которым достаточно ткнуть косточкой в сторону больного и предречь ему смерть, чтобы больной вскоре скончался? Я сам был в детстве свидетелем этого. Британцы твердили нам, что мы просто простодушные, невежественные ниггеры, и мы на протяжении многих поколений верили им. Потом вы стали возить африканскую молодежь в Англию, где ваши либералы внушали молодым людям, что они ничем не хуже белых. Мы поверили и в это.

— Так ли все просто? — Эндрю покачал головой и улыбнулся.

— Что же происходит с твоими людьми?

— Муталли был высок ростом, но мягкотел: он боялся создать себе врагов, боялся соперничества. Беспорядок и анархия льстили его тщеславию, порядок и дисциплина сулили ему угрозу. Поэтому он не назначал ни заместителей, ни капитанов судов. Ему требовалось, чтобы его окружала толпа, вот люди и были просто толпой.

— И все-таки их внезапное перерождение напоминает чудо.

— Как любые наши перерождения.

— Но они краткосрочны.

— Не обязательно.

— Значит, все зависит от тебя, — заявил Эндрю.

— В каком-то смысле — да. — Абониту повернулся и в упор посмотрел на Эндрю через стекла очков. — Или от тебя.

— Каким же образом?

— Муталли боялся этой страны, льда, снега, безлюдья — всего, что ждало его здесь. Я знаю, что это за страх. Наш брат африканец тут не помощник. Человек испытывает здесь соблазн вновь превратиться в невежественного дикаря, содрогающегося при мысли о привидениях и белых дьяволах. — Он улыбнулся. — Надеюсь с твоей помощью избежать этого соблазна; остальные тоже выстоят, если выстою я.

— Если бы сейчас с тобой что-нибудь стряслось, какой была бы судьба экспедиции?

— Кто знает?

— В его голосе звучало доверие к собеседнику и безразличие к собственной участи. Над парапетом набережной показалась голова. Зиггури помахал им рукой.

— Все в порядке! — крикнул он.

— Хорошо! Мы поднимаемся! — прокричал Абониту в ответ.

III

Быстро сгустились зимние сумерки. Дозорные стали докладывать об увиденном. На другой стороне Парламентской площади был замечен человек; еще одного видели в отдалении, на набережной Виктории. Трое не спеша переходили реку в направлении Чаринг-Кросс. По крайней мере эта троица не могла не заметить «ховеркрафтов», стоящих полукругом, однако они ничем этого не выдали. Посмотрев в бинокль Абониту, Эндрю заметил, что один из них хромает. Двое были вооружены подобиями грубых деревянных дубинок; у третьего висел на спине лук, а на боку — колчан со стрелами.

В эту ночь Абониту выставил усиленную охрану — как у здания парламента, так и на «ховеркрафтах». Эндрю тоже пришлось заступить в караул. Он неотрывно глядел в восточном направлении, где серебрились в лунном свете городские крыши. Ему и раньше приходилось созерцать ту же картину, причем именно в эти ночные часы; разница казалась не слишком заметной: улицы и тогда были тихими и пустынными, а блики фонарей меркли во всепроникающем свете высоко вскарабкавшейся луны. Нет, разница была, и огромная: ничто не могло скрыть гибельного запустения. Искрящийся свет, отражаемый снегом и льдом, напоминал сияние прожектора на вышке лагеря смерти.

Утро выдалось мирным. Абониту затратил день на укрепление позиций, возведение там, где необходимо, баррикад, а также послал два «ховеркрафта» в разведку вниз по реке. Они сообщили о кое-каких признаках жизни в районе пристаней в Заводи, где в лед вмерзли три-четыре корабля, один из которых был сильно поврежден пожаром, а также о дыме, поднимающемся над крышами в разных местах, как к югу, так и к северу от реки. Время от времени в поле видимости наблюдателей, стоящих на часах в лагере, появлялись люди, однако их перемещения казались лишенными малейшего смысла. Хотя царила вполне мирная атмосфера, Абониту не стал отменять чрезвычайных мер безопасности и на следующую ночь выставил такую же усиленную охрану.

Первая неприятность произошла на третий день. Абониту выслал на улицы города пеший патруль, поручив ему пройти по основным магистралям до Оксфорд-Стрит. Патруль состоял из шести человек под предводительством африканца из племени ибо. Примерно в час дня патруль исчез за домами, а уже в два часа в отдалении зазвучали выстрелы. После нескольких минут стрельбы наступила тишина.

Эндрю, не отходивший от Абониту ни на шаг, сказал:

— Что-то стряслось. Ты не собираешься выслать подкрепление?

Абониту взглянул в сторону угла Уайтхолла.

— Нет. Подкрепления не будет.

— Разве они не ждут от тебя этого?

— Ты имеешь в виду моих людей? Ждут. Но подкрепление может понадобиться и остальным. Что бы там ни произошло, теперь все кончено. Возможно, патруль натолкнулся на небольшую банду хулиганов и обратил их в бегство. В таком случае они скоро вернутся и сами расскажут нам обо всем. Однако итог, вполне вероятно, оказался не столь успешным; тогда противник может сидеть в засаде, готовясь разгромить ожидаемое подкрепление. — Он указал на оцепеневший город. — Устроить там засаду — простейшее дело.

Патрулю положено было вернуться в четыре часа; однако и после пяти никто не появился. Надежды на возвращение больше не было. В лагере возникло небольшое смятение. Абониту собрал всех людей, кроме стоявших в карауле, и обратился к ним с речью. Говорил он просто и доверительно, однако в его тоне слышалось нешуточное предупреждение. Патруль должен был выяснить, насколько опасно выходить в город. Теперь известно, что опасность действительно велика. Во всяком случае, в ближайшее время новых вылазок не намечается, ибо это слишком рискованно. Их плацдарм достаточно защищен, здесь не грозит никакая опасность: несколько вооруженных головорезов способны уничтожить на улицах города малочисленный патруль, но не может быть никакого сравнения между такой стычкой и нападением на хорошо укрепленные и твердо обороняемые позиции. Однако случившееся со всей очевидностью указывает на необходимость повысить бдительность. Их и дальше могут подстерегать неожиданности; значит, надо быть к ним готовыми.

Он не ошибся: ночью на них напали. Часовой, заметивший фигуру, пробирающуюся в сторону лагеря в тени Вестминстерского аббатства, поднял тревогу; через несколько минут раздались выстрелы, и по направлению к лагерю беспорядочно побежали люди. К тому времени, когда Эндрю достиг передовой, атака была отбита. Продолжали звучать одиночные выстрелы; нападающие попрятались кто куда.

Абониту не утратил самообладания. Он приказал Зиггури обойти посты и удостовериться, что часовые остаются на местах, так как противник может атаковать их позиции и на других направлениях. Али было поручено собрать всех остальных в резервное подразделение, так как участвовавших в перестрелке африканцев было достаточно для отражения фронтального удара.

Они высунулись из-за баррикады и увидели, как одного из нападающих настигла пуля. Тот беззвучно растянулся на снегу и, полежав немного, пополз назад.

— Если бы нам удалось протянуть сюда от «ховеркрафтов» свет и установить прожектор, мы бы быстро с ними покончили, — сказал Абониту.