Измена. Вторая семья мужа - Александра Багирова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Что ты хочешь? — повторяет свой вопрос Рома.
— Забери от меня детей. Дай мне денег. Мне нужна нормальная сумма, чтобы я могла уехать отсюда. Квартиру эту буду сдавать. Продать ее не могу, она на мать записана. Но и оставаться в этом городе не желаю. Мне необходимо начать жизнь с чистого листа. И тогда я со своей стороны гарантирую, что про твои «подвиги» полиция не узнает. Иначе, сегодня же я приду к ним сама с доказательствами.
— А младший сын в чем виноват? Кого он тебе напоминает? — Рома и не пытается скрыть презрения в голосе.
— Он недоразумение. И я не собираюсь из-за этого портить себе жизнь. Я пыталась… но нет, пеленки, распашонки, не мое это. Я уже достаточно времени зря потеряла. На ненужную месть и твоего папашу. С сестрой мне не помирится. Дима — это моя кара, сын дьявола, он вырастет таким же. Не хочу видеть и быть причастной к этому. Никита… ммм… уверена, ты о нем позаботишься. Не такая уж и большая плата за твою свободу, — заявляет нагло.
— Почему вы так уверены, что если придете в полицию, то спокойно сможете оттуда выйти? — с хитрой ухмылкой интересуется Артем.
— Потому что, умник, доказательства у меня железные. А я жертва, — скалится.
В квартире раздается звонок.
Алена хмурится.
— Странно, я никого не жду… — все же идет в коридор. — Этого еще не хватало, — слышится ее недовольное бурчание, затем звук отпираемой двери. — Папа, ты совсем не вовремя.
Рома с Артемом не сговариваясь выглядываю в коридор. На пороге стоит Матвей с чемоданом в руке.
— Эта зараза меня выгнала! — восклицает и топает ногой.
— Тише! Ребенка разбудишь, орать начнет! — шикает на него дочь.
— Только у меня появились проблемы, как она сказала, что ей такой мужик не нужен, — качает головой. — Надька бы в бой ринулась, думала бы, как мне помочь… а эта… А ведь соловьем пела, что все для меня сделает… Лживая бабища!
— А вы проходите, Матвей Сергеевич, вас нам как раз очень не хватало, ваше появление не иначе, как подарок судьбы, — приторным голосом заявляет Артем.
— Че? — Мотя хмурится. — А ты вообще, кто такой? — замечает Рому, кивает ему.
— Артем Калиновкий, — представляется. — Я тут, чтобы мы наконец-то расставили по полочкам события. И каждый получил свое вознаграждение.
— Че ты лопочешь, мужик? — ворчит Мотя, стягивая с себя грязные ботинки. — Доча, что у тебя тут творится? Я у тебя перекантуюсь. Мне больше идти некуда. Брат еще меня топить начал, свою шкуру спасает. Мож ты, Ромчик че придумаешь? И гоните вы в шею этого холеного щеголя! — указывает пальцем на Артема.
— Вначале Алена нам расскажет занимательную историю, а вы добавите недостающие фрагменты. Пройдем в комнату, не в коридоре же нам стоять, — выдает Артем с хитрой улыбочкой.
— О да, я могу рассказать, как Рома прибил своего папашу! — шипит Алена и идет за Калиновским. — Думаешь, блефую и у меня нет доказательств?
— Думаю, вы не договаривается малюсенькую деталь, — Артем говорит тихо и мягко, наигранно ласково, — Когда Вениамин попал в аварию, он уже, по сути, был трупом. Вашими стараниями, Алена в нем была лошадиная доза яда. А ваш отец, при поддержке своего брата, представили все так, что травмы были несовместимы с жизнью. Вот только, имеется реальное заключение экспертизы, в котором травмы, полученные в аварии были несущественны. Вениамин бы выжил, возможно, даже не попал бы под колеса, если бы не яд, который вы ему заботливо скормили.
Глава 103
— Псих, что ты несешь! — Алена покрывается красными пятнами. — У меня есть доказательства! Все было не так! Рома его убил! Рома!
— У меня тоже доказательства, — с неизменной улыбочкой заявляет Артем.
— Ты это сделала?! — Рома от шока говорит едва слышно, хрипит. — Я столько лет считал, что я его… а это все ты… ты хотела, чтобы я чувствовал свою вину, хотела иметь на меня компромат… Что же ты за существо такое…
Рома хватает раскаленный воздух ртом, только он не проходит в легкие. Сознание заволакивает кровавый туман. Сколько лет она водила его за нос!
Еще никогда в жизни Рома не ощущал такой ненависти. Ему немедленно захотелось в душ, содрать с себя кожу, выжечь в памяти, что он к ней прикасался. Даже к отцу у него не было такой ненависти.
— Это сделал ты! — стоит на своем Алена. — Нечего на меня вешать чужие грехи.
— Матвей Сергеевич, вы не хотите облегчить душу? — Калиновский переводит взгляд на стоящего в дверях Мотю.
— Я… че… ниче не знаю, — заикается, бледнеет.
— Отпираться нет смысла. Ваш брат дает показания. Рассказывает, в чем вы ему помогали, что он для вас делал. Срока не избежать, но если вы расскажете мне правду, то я могу существенно его уменьшить, — заливает соловьем адвокат.
— Брешешь! — хрюкает Мотя.
— У меня на руках ваше дело. У дочери вам не спрятаться, за вами уже едут. Мы или с вами договоримся, или я приложу все усилия, чтобы вы получили максимальный срок, — хитро ему подмигивает. — Поверьте, связи и возможности у меня имеются.
Мотя опускает голову, бредет к дивану, садится и обхватывает голову руками.
— Эх, Надька… что же ты так, оставила меня одного… как я теперь…
— Насколько мне известно, оставили жену именно вы. Но мы сейчас не о вашей личной жизни, Матвей Сергеевич. Я внимательно вас слушаю, степень вашей откровенности, напрямую влияет на мое желание в дальнейшем вам помочь, — Артем говорит мягким, дружелюбным голосом.
— Не смей открывать рот! — орет Алена.
— Ой, молчи, — устало отмахивается Мотя. — Да, я попросил брата подделать экспертизу. Она же дочь моя. Как не помочь? Тем более там не человек был, а чудовище. Так измывался над моей дочуркой. Я справедливость восстанавливал.
— Подставляя Романа?
— Ничего ему не сталось! Он на свободе! — фыркает Мотя.
— Дурак, какой же идиот! — Алена всхлипывает. —
