Нежное прикосновение - Элизабет Деланси

— И есть еще несколько вопросов, на которые он должен ответить.

— О шпионстве?

— И об этом, и о другом.

Анна ласкала волосы Стефена, накручивая на палец прядь.

— Бедный Били. Амбиций — сколько угодно, а в душе он недотепа.

— Как он мог тебя бросить — выше моего понимания.

— Ах, да я и не нужна была ему, Стефен, по-настоящему. Иметь женщину ему и не хотелось. Он хотел только, чтобы им восхищались мужчины. Он женился на мне, потому что его дружки считали меня хорошенькой, и им даже в голову не пришло меня заполучить. А для Били выиграть меня — все равно что схватить с блюда самое большое пирожное.

Стефен наклонился и поцеловал ее грудь.

— Если ты — пирожное на блюде, дорогая, то я — оголодавший мужчина.

— Спокойно, — сказала Анна, ощущая восхитительное нетерпение, и потянулась к нему, ища застежку на брюках.

Все утро Анна чистила и убирала, и стирала пыль, пока не засверкали окна и не засияла мебель. Она приготовила Дэйви любимое блюдо на завтрак: белый магазинный хлеб, пропитанный горячим молоком и посыпанный сахаром с корицей. На плите томилось рагу, она начистила таз спелых розовых персиков для холодного напитка и пирога. Джил топтался рядом, красноглазый и раздражительный после вчерашней пьянки. Пока Анна трудилась, он выпил кофе и зевал над газетой. После второго похода в магазинчик к миссис Кэвенах Рори убежал искать Карэнов, напомнив Анне сделать фруктового пирога еще и на долю Эди и Майка, которые наверняка очень голодные.

Анна напевала про себя, пока месила тесто. Снова она была в своей веселой, светлой кухне, снова в объятиях Стефена и в его постели. Рори в безопасности и счастлив, а сегодня вечером соседи соберутся в кухне, чтобы отпраздновать ее возвращение.

Но под толщиной удовлетворенности было скрытое течение беспокойства. После завтрака Стефен ушел повидаться с Били. Он обещал там не драться, но что может произойти, кто знает, когда они окажутся вдвоем.

— Ну, взгляни, Джил, этот фруктовый пирог ведь отлично выглядит? — И Анна отступила на шаг, любуясь отлично уложенным тестом.

Джил отвел глаза:

— От этого зрелища меня тошнит.

— Ну и что ты куксишься? — спросила Анна. — Пил бы чай вместо виски, у тебя было бы лучше настроение с утра. А так — давай я тебе сделаю содовой воды?

Джил потер лицо:

— Как хорошо, что ты вернулась, ангел мой. Никто так обо мне не печется, как ты.

— А если перестанешь пить, найдешь хорошую жену. Ну, как же: ведь ты умный человек — вот как сейчас, на тебя и поглядеть можно. И я постараюсь подыскать тебе девушку, если бросишь пить виски.

Джил задумчиво глянул на нее.

— Покажи вначале девушку, тогда я подумаю и решу.

Только успела Анна поставить пирог в духовку, как услышала шаги на черной лестнице. Стефен. Она вытерла о фартук руки и глядела с ожиданием.

Стефен вошел на кухню:

— Нэн.

Джил сразу встал.

— Боже всемогущий! Магири, черт возьми, ты что

тут делаешь?

Анна отступила на шаг, подняв к горлу руку. В дверях стоял Били, стреляя вокруг глазами.

— Все в порядке, Нэн, — сказал Стефен. — Он пришел с тобой поговорить.

— Джил, а тебе лучше уйти, — и он кивнул в сторону двери.

— Черт побери, Стефен, не можешь ты ждать от меня, что я пропущу такой трюк.

Стефен выразительно глянул на него.

— Ясно сказал — уходи.

Джил поднялся со стула и мельком глянул на Анну:

— Если тебе понадобится помощь, мой ангел, только крикни. Я буду рядом. — Он прошмыгнул позади Били, качая головой.

— Может, Били, хочет чашку чаю, — сказал Стефен.

Анна двигалась, как в трансе.

— Простите меня— сказала она, отодвигая стул. — Били, милости просим в наш дом.

Нахальная манера поведения Били исчезла: он выглядел сокрушенным, даже испуганным.

Анна мельком глянула на Стефена, страстно желая, чтобы он что-нибудь объяснил, но он только успокаивающе улыбнулся. Только она потянулась за заварным чайником'на столике, как Стефен сказал:

— Смелей, Магири. Расскажи ей то, что рассказал мне.

Били повел широкими плечами.

— Мы не были женаты по-настоящему. Никогда не были.

Анна задрожала, у нее затряслись руки. Стефен забрал у нее чайник.

— Присядь, Нэн, и послушай.

Пока Били говорил, он не отрывал от стола глаз.

— Все это был трюк — женитьба на тебе. Я это сделал на пари. Я хотел только тебя взять там, за скалами, где мы обычно сидели на пляже. Парни сказали, что ты никогда мне не отдашься, когда ты отбилась. Я прямо взбесился и решил им доказать, что добьюсь своего, и на тебе женился.

Анна почувствовала, как запылали ее щеки.

— Мы были женаты, — сказала она, почти прошептала. — Так или иначе мы были женаты.

Били сильно смутился и покрутил головой:

— Я не католик.

— Что? — Анна повернулась взглянуть на Стефена. Он стоял позади нее, скрестив руки, внимательно слушая Били.

— Я не католик, — повторил Били снова. — Мой прапрадед отпал от церкви. Он сказал: это единственный способ обойти законы, которые мешают человеку старой веры занять хорошее место где-нибудь в Ирландии. Он привел своих мальчишек в протестанты, и с тех пор наша семья придерживается этой веры. — Он мельком взглянул на Анну. — Когда подошло время венчаться с тобой, я заплатил служке святой Бригиды два фунта, чтобы он выправил для меня справку о крещении. Отец Руни на это смотрел очень неодобрительно.

По спине Анны побежали мурашки. — Так что это значит, в самом деле? Но она знала, что это значит: в глазах церкви она и Били никогда не были женаты. Это обозначало, что их брак никогда не существовал.

Смятение Анны обратилось в ярость. Все ее представления о себе были перевернуты вверх тормашками. Она вспомнила о тех ночах, которые провела в постели с Били, об отчаянии, когда он ее бросил, о чувстве вины перед Стефеном, об угрызениях совести из-за своей жизни во грехе. И это все было бессмысленным, ничего не стоило. Сам ее брак был ложью, просто ставка в пари среди шайки дублинских головорезов.

Еще не осознав, что она сделает, Анна вскочила. Она перегнулась через стол и со всей силой ударила Били по лицу. Пропустив удар из-за неожиданности, он даже пошатнулся на стуле. Сила удара была такова, что боль в Анниной руке отдалась во все тело.

Стефен схватил ее сзади:

— Хватит, Анна, достаточно. Били вскочил, сжав кулаки:

— Помилуй Бог, не потерплю этого от женщины.

— Заткнись, Магири, — сказал Стефен.

Анна билась в руках Стефена, пытаясь вырваться.

— У тебя есть стыд или нет? — визжала она на Били. — Будь ты проклят!

— Анна! Прекрати сейчас же! Я не отпущу тебя, пока ты не возьмешь себя в руки.