Бесноватый цесаревич - Александр Яманов

голодные годы. Сто лет как Петр Великий начал заставлять выращивать картофель, а мужик наш все не хочет понять, что для него стараются, – произнес со своей солдатской прямотой губернатор.

Он мне этим и нравился. Может, и не ума палата, у них в семье это было по части Марии Степановны. Зато говорил как есть, не льстил и не унижался. Честный такой служака, но не тупой исполнитель, своей головой губернатор тоже думать умел. Если видит полезные вещи, то внедряет и контролирует исполнение.

Та же чистка и вывоз снега, уборка навоза, освещение, места для прогулок зимой, наведение порядка в торговых рядах – наверняка его инициатива. Городской голова только исполнял.

– А может, Петру не надо было заставлять крестьян? – кидаю провокационный вопрос.

При этом мое лицо максимально серьезно. Мария Степановна улыбнулась и поднесла бокал к губам, чтобы муж не увидел. У ее супруга на лице отразилось нешуточное недоумение. Пора выручать дядьку, а то еще удар его хватит, не принято в это время критиковать Петра, который Великий. Монархов вообще критиковать не принято, им принято служить.

– Вы не подумайте, что я осуждаю своего предка. Просто Петр Алексеевич понял, что продукт полезен и необходим. Приказал распространять картофель. Как всегда, все уперлось в исполнителей рангом ниже. Мужик живет своим укладом, без всяких перемен уже лет пятьсот. Намедни профессор Болотов рассказывал, что нынешняя соха не менялась почти тысячу лет. И как вы заставите крестьянина завтра сажать картофель? А может, и посадил мужик картофель, а собрал не корешки, а вершки, как в сказке.

– В какой сказке? – оживилась Мария Степановна.

Рассказал сказку про мужика и медведя. Посмеялись. Еще одна проблема. С учетом местной медицины зубы человека за пятьдесят, скажем так, далеки от идеала. По крайней мере, желтые зубы сорокасемилетнего губернатора сильно контрастировали с белизной улыбки его тридцатилетней супруги. К запахам местным я постепенно привыкаю, но стараюсь держаться от собеседников на расстоянии. Губернатора это не касается, но дыхание многих людей в возрасте просто смердит.

– Вот здесь с вами полностью соглашусь, ваше высочество, – отсмеявшись, произнес губернатор. – Могли и вершки вместо корешков съесть. Наверняка и чиновники сами не знали, как картофель выращивать.

Не знали, значит, надо было спросить. У Петра чуть ли не половина деяний из области «хотелось как лучше, но получилось как всегда». Только людей положили не счесть, а ресурсов еще больше. Один только флот чего стоит. Что на Дону, что на Балтике. А ведь нужно было только планировать и продумывать свои действия. У него и людей грамотных хватало. Но говорить этого губернатору я не стал. Судя по всему, для него фигура Петра сакральная, сродни какому-нибудь религиозному символу. Пока не принято критиковать деяния первого императора. Может, кто-то и понимает ошибочность многих решений Петра, но помалкивает и правильно делает. У империи должен быть символ. Я же не собираюсь публично делиться своими критическими замечаниями.

– Ваше высочество, – начала Митусова, понимая, что лишний треп я не люблю так же, как десять видов паштетов на столе. – Мы с Петром Петровичем хотели получить от вас совет по неким вопросам.

– Если это не затрагивает безопасности державы и чьей-то чести, то с радостью отвечу.

Мария Степановна мою шутку оценила улыбкой и приступила к сути.

– Вы за короткий срок добились просто поразительных успехов во многих делах. А купец Астафьев, работающий на вас, готовится переходить сразу в первую гильдию. Вот мы и хотели спросить у вас совета: в какое предприятие лучше сделать вложения и можно ли стать вашим компаньоном?

Я такого разговора не ожидал. Думал, будет просьба о поддержке губернатора перед Павлом. Все прекрасно понимают, что он поедет в Москву на коронацию через Новгород. Судя по лицу самого губернатора, данный разговор ему удовольствия не доставлял и это была инициатива его супруги.

– Вас какие вложения интересуют, уважаемая Мария Степановна, долгосрочные или с быстрым оборотом? Вам более близки земледелие, торговля или мануфактура?

Если Митусова и растерялась, то вида не показала.

– Вложения интересуют не только меня, но и еще несколько достойных семейств. Мы не купцы и промышленники, земледелие нам ближе, но отчего не попробовать себя и в торговле, – улыбнулась Мария Степановна.

Муж ее был отнюдь не весел, в его голове явно не укладывалось, зачем дворянам заниматься торговлей, и тем более, как это можно обсуждать с сыном императора. Я же, наоборот, был рад такому откровенному интересу не последнего человека губернии к экономике. Капиталов купцов просто физически не хватит на развитие страны. Основные деньги пока в руках дворян. И крайне важно, чтобы эти капиталы вкладывались не в покупку заморских диковинок, а в собственную страну. Пора менять саму ментальность общества. Слишком они зациклены на количестве крепостных и не хотят видеть ничего иного.

– Это очень хорошие новости, что ваша семья и другие достойные семейства проявляют участие к коммерции. Лично я не вижу в этом ничего плохого. Меня удивляет наше дворянство, которое до сих пор считает свое состояние в крепостных душах. А ведь времена меняются, и то, что было главным источником дохода сто лет назад, давно не приносит реальных прибылей.

У губернатора был явно слом шаблона. Он думал наверняка иначе или вообще не мог понять, о чем я говорю. Пока Митусов переваривал информацию, я приступил к конкретике.

– Через некоторое время постараюсь предложить вам вложение средств в интересные проекты. Там возможны очень хорошие доходы, но не сразу, а, предположим, лет через пять. Будет создана акционерная компания, а может и несколько, и вы сможете купить пай. Речь идет о мануфактурах и рудниках. Но повторюсь – это не ближайшее время. Если брать именно Новгород, то могу посоветовать два перспективных направления. Это развитие молочного животноводства и производство валенок.

– А кому продавать валенки? Крестьяне их сами валяют, а остальным они без надобности, – произнес губернатор.

Я сначала не понял, о чем речь и кто там валяет валенки. Как оказалось, валенками сейчас назывались крестьянские шапки. И вполне естественно, что мужики делали их сами. Пришлось объяснять супругам про зимнюю обувь и перспективы этого направления. Отсутствие валенок в этом времени было для меня откровением. Были какие-то кустарные изделия, больше похожие на бабушкины тапки из моего времени, но страшные и убогие. Нарисовал супругам несколько вариантов обычных, укороченных и валенок на жесткой подошве. Я, кстати, заказал для себя и в качестве подарков войлочные тапочки. Мои уже были готовы, и я носил их с удовольствием. А над тапочками для Юли и дам из фонда сейчас трудились