Кабаны города Каннута - Юрий Валин

– Хорошо, что тебе всё понятно, – сердито заворчала Эле. – А вот мне не понятно, как до вечера дожить. Что ты мнешься, Даша-Аша? Сказать что хочешь?

«Может, мы без всякой магии уже давно мысли друг друга знаем?» – подумала Даша и полезла за пазуху.

– Эле, я тебе давно подарить хотела. Еще когда в банях работала. Только боялась, что ругаться будешь. Теперь уж все равно….

Эле смотрела на подарок не отрываясь. Пара перчаток, – хорошо выделанная коричневая кожа, бляшки-заклепки, защищающие тыльную сторону ладони, специальная накладка для стрельбы из лука. Не боевая, конечно, модель снаряжения. Скорее универсальная.

Эле медленно натянула перчатки. Сжала кулаки. Посмотрела в глаза Даше.

– Ты у нас Перчатка на всю жизнь, – пробормотала девушка. – Такие как ты – как чекисты – в отставку не уходят. Хоть с обеими руками, хоть без.

– Спасибо. Повезло мне с тобой, – прошептала Эле. – И Косте повезло. Нам бы, главное, выбраться отсюда. Ты осторожнее будь.

– Ну да, – Даша удобнее подвинула ножны с тесаком. – Ненавижу я воевать. Да куда сейчас деваться? Перчатки не жмут?

– В самый раз. У меня ведь почти такие тогда были. Как ты только подобрать смогла? – Эле крепко обняла юную подругу за шею.

– Костя у знающих людей консультировался, – придушенно объяснила Даша. – Мы вместе выбирали.

На женщин с удивлением смотрели Утбурд и полукровка. Даша показала им язык.

Пираты появились после полудня. Шесть человек целеустремленно шли по улице, последний тащил на веревке груженого мешками ослика. Лопоухий носильщик недовольно мотал головой, за ним ковыляли пара привязанных веревкой девушек. Одна, со спутанными волосами и разодранным надвое корсажем, прихрамывала – левая ее нога оказалась боса, на правой еще оставалась парчовая туфелька. Вторая пленница выглядела типичной служанкой из хорошего дома, даже фартучек светлый сохранился.

Сами пираты Флота в дневном свете показались Даше ничем не примечательными мужчинами. Лишь один бородатый, вооруженный абордажным топором, выглядел постарше и пострашнее. Хищно поглядывал по сторонам, и что-то негромко втолковывал долговязому парню, идущему рядом и держащему арбалет на плече. У всех пиратов, у кого на голове, у кого на руке или поясе, красовались ярко-желтые повязки.

Пираты уже было прошли мимо, по направлению к площади Двух колодцев, как старший оглянулся на заграждение. Повелительно кивнул вертлявому типу с длинной, не по росту алебардой. Алебардщик рысцой кинулся к баррикаде, полез на неустойчивые бревна. Из-за телеги поднялся стражник. Пират отскочил, вскидывая алебарду. Стражник почесал лысеющий лоб и мирно сказал:

– Не ушибитесь, господин хороший. У нас здесь все гнилое, так и сыпется. Сплошная нищета. И брать нечего. Вы не поверите, все до медяка на королевские налоги ушло.

– Что ты на него как сопляк уставился? – закричал своему алебардщику бородатый пират. – Ткни его в брюхо, чтобы знал, как врать.

Алебардщик решительно полез на заграждение. Побледневший стражник попятился:

– За что ж меня тыкать? Я же с полным уважением к Флоту.

– Уважение себе оставь, – хохотнул бородач. – А нам серебро отдай. Дочка, если не сильно на тебя похожа, тоже подойдет. Тебе, лысун, так и так умирать. Как насчет дочки? Если девица сообразительная и с выдумкой, еще поживет. Веди, пока кишки не выпустили.

– Да пошли вы… – стражник плюнул, ловко угодив в щит алебардщика.

– Вот лысый недоумок, – заорал главарь пиратов. – Хочешь, чтобы шкуру с живого содрали? Мы люди короля Эшенбы, – бородач потряс желтой повязкой, – от нас даже стурвормы враз дрыщут. Подстрелите его. На доме за мотню повесим.

Долговязый пират вскинул арбалет, но Эле выстрелила из лука раньше. Пират запрокинулся со стрелою в груди, арбалет в его руках щелкнул, засадив «болт» в ляжку ни в чем не повинного ослика. Животное завопило, кособоко рванулось по улице, сбитые с ног пленницы поволочились следом. С крыш в пиратов посыпались стрелы и камни. Камень, брошенный Мином, сшиб с ног главаря. Полукровка, завопив, что камни неправильные, подбил еще одного пирата. У баррикады лысый стражник с товарищами добивали незадачливого алебардщика. Из-за дома выскочила группа ополченцев, возглавляемая доктором Дуллитлом. Двое пиратов, оставшихся на ногах, смело пытались противостоять атаке. Их оттеснили к стене покосившегося домика на противоположной стороне улицы. Пираты отчаянно отбивались тесаками-шеунами, тот, что повыше, успевал прикрыть щитом и себя и товарища. Ополченцы, вооруженные короткими ножами, секачами и топорами, рисковать не спешили. Один из мужчин уже присел на корточки, зажимая разрубленную руку. Но тут на помощь товарищам подоспели горожане от баррикады. Ругань и боевые призывы разнеслись над улицей с новой силой. Доктор Дуллитл зацепил своим топором щит ловкого пирата. Лысый стражник тут же ударил пришельца алебардой. Пират со стоном отлетел к стене. Костяк прыгнул вперед, поймал на дагу удар тесака. У Даши замерло сердце. Но лохматый уже вцепился в горло пирата, увлек на землю. Они упали. Схватку заслонили кинувшиеся на помощь ополченцы. Доктор закричал, что нужно брать живым, но через мгновение с пиратом было кончено.

– Аша, осел нужен! Весь город соберет, – зарычала Эле, кидаясь к краю крыши. Даша кинулась следом, но женщин опередил полукровка. Слетел с крыши, подпрыгивая, кинулся по улице. Раненый осел, шатаясь и оглушительно ревя от боли, упорно волок пленниц по пыли. Бедняжки вопили не хуже несчастного животного. Мин ухватился за веревку, останавливая ослика. Тот замотал головой, полукровка и сам чуть не свалился в пыль. Тут странный караван догнала Эле. Ткнула осла кулаком в морду, выхватила из ножен меч….

– Не нужно, Эле! – закричала Даша, пытаясь перекричать истошный рев перепуганного животного.

Эле что-то сказала, Даша ничего не слыша, обхватила шею ослика руками. От длинноухого пахло пылью, навозом и страхом. Мыслей у него, в обычном понимании этого слова, не было. Только испуг и обида. Еще неопределенная тоска по хозяину, оставшемуся лежать в дворике своего дома.

Ослик замолчал. Шея его сильно вздрагивала, и длинноухий пытался попросить маленькую девушку убрать боль. Эле довольно дико смотрела на Дашу. Девушка показала подбородком на визжащих и рыдающих пленниц:

– Да уйми ты их!

Хозяйка двумя оплеухами заставила девиц придти в себя. Бормоча ругательства, обрезала веревку.

От тишины Даша слегка оглохла. У баррикады возбужденно и неразборчиво ругались мужчины. Ослик косил налитым кровью глазом.

– Что он говорит? – поинтересовался полукровка.