Город Зверя. Хроника Кейна - Майкл Муркок

— Мы сами решим, ввязываться в сражения или нет, — улыбнулся Зафа.

Заговорила Фаса.

— Я бы тоже пошла с собой, но сейчас не могу отсюда уехать. Возьми вот это, пусть он принесет тебе счастье.

И она протянула мне тонкий кинжал, который можно было спрятать в моих доспехах. Он напоминал нож, который прячут в своих доспехах мендишары — его можно было использовать в тех же целях — если угрожает опасность.

Я с благодарностью его принял, высоко оценив искусную работу.

— Если можно, я немного отдохну, — сказал я, — и отправлюсь в путь — в Багарад.

Мудрый старик Слурра принес мне карту, о которой уже говорил раньше.

— Это единственная карта, которая у нас есть, — сказал он. — Она не очень точная, но по ней ты определишь направление, в котором нужно двигаться, чтобы попасть в страну дикарей.

Я был очень благодарен ему за карту. Слурра поднял руку.

— Не благодари нас. Это ты заслуживаешь благодарности, и всех слов и подарков недостаточно, чтобы рассчитаться с тобой за все, что ты для нас сделал, — сказал он. — Надеюсь, что когда-нибудь, когда в мире восстановится мир, ты снова приедешь к нам.

— Когда я достигну своей цели, — ответил я, — если, конечно, я при этом останусь живым, — я прежде всего приеду навестить вас.

— Ты достигнешь своей цели, Майкл Кейн, — улыбнулся он. — Если это вообще возможно. И не погибнешь.

На следующее утро я, Зафа и отряд пурров отправились в путь в Багарад, который лежал на юг от страны людей-кошек.

Наше путешествие было долгим, и на пути лежали горы, в которых, к несчастью, мы потеряли одного из наших товарищей.

Но в долине, за горами, мы оказались в стране дружелюбных фермеров, которые с готовностью дали нам дахар в обмен на некоторые товары пурров, как раз для этого взятых ими с собой.

Пурры не привыкли путешествовать верхом, но они были существами сообразительными и обладали хорошим чувством равновесия, и вскоре уже ехали, как бывалые кавалеристы.

Несколько дней путь был сравнительно легким, пока мы не оказались в болотах, над которыми висели низкие темные облака. Очень трудно было пробираться по узким тропинкам, пересекавшим трясину во всех направлениях.

Постоянно моросил дождь, становилось холоднее.

Мне очень хотелось выбраться отсюда и ступить на более приятную, твердую почву.

В пути мы мало разговаривали, чтобы не сбиться с пути.

К вечеру третьего дня нашего путешествия через болото мы вдруг обнаружили, что за нами следят.

Первым это заметил своим острым кошачьим взглядом Зафа, и он поспешил предупредить меня.

— Я не очень хорошо их рассмотрел, — сказал он, — но, кажется, в болоте прячутся какие-то воины. Нужно быть готовыми к атаке.

Вскоре я тоже их заметил, и мне стало неуютно.

Но только к ночи эти воины вдруг появились, словно из-под земли, и стали молча нас окружать. Это были высокие мужчины, отлично сложенные, но с головами, казавшимися непропорционально маленькими на их крупных телах.

У них были тяжелые мечи с широким лезвием, которые они и скрестили с нашими, гораздо более легкими.

Мы были вполне в состоянии защититься, но в темноте сражаться было трудно, ибо наши противники хорошо знали местность, а мы нет.

Я раздавал удары направо и налево, удерживая врагов на расстоянии. Моя дахара взвивалась на дыбы и хрипела — ею было управлять труднее, чем теми, на которых я привык ездить, и мне приходилось постоянно думать еще и о том, как с ней справиться.

Я почувствовал резкую боль в руке, но не обратил на нее внимания.

В темноте я с трудом различал своих сражающихся товарищей. Один за другим они падали на землю. Поэтому, решил я, лучше всего будет попытаться оторваться от наших противников. Я надеялся, что мы не потеряем твердую дорогу и не окажемся в трясине.

Я крикнул Зафе, что нужно бежать, он согласился. Мы пришпорили дахар и, из последних сил их погоняя, понеслись прочь.

Мы скакали, не разбирая пути, молясь, как бы не утонуть в болоте. Скоро люди с маленькими головами отстали, и мы замедлили наш сумасшедший галоп. Мы решили продолжать путь, раз взошли «луны», так как остановиться — значило рисковать быть атакованными.

К утру мы чувствовали себя в безопасности, хотя раза два чуть не заехали в трясину и после долгого и опасного пути валились с дахар от усталости.

Моя рана немного болела, но я ее перевязал и вскоре забыл о ней. Болото заканчивалось, впереди была видна твердая земля.

Вдали также вырисовывались очертания зданий. Кажется, это был какой-то город.

Зафа предложил осторожно подъехать поближе. Если там никого не окажется, можно будет воспользоваться этим местом, чтобы разбить лагерь.

Приблизившись к зданиям, мы увидели, что они все разрушены. На улицах этого брошенного города росла трава. Похоже, город был когда-то давно разрушен огнем.

Но когда мы подъехали совсем близко, то заметили в западной части города группу всадников. Они мчались во весь опор с обнаженным оружием — мечами и боевыми топорами. У них была желтая кожа, но не как у выходцев из Азии, а другого, более яркого оттенка — почти лимонного. Доспехи этих воинов были богато украшены, на плечах висели красочные плащи.

Откуда-то из развалин послышался голос одного человека, и мы решили, что это тот, кого атаковали люди с желтой кожей.

Как поступить? Мы не знали, что здесь происходит, поэтому нам трудно было принять правильное решение. Но мы подъехали поближе, чтобы получше все видеть.

И тут я увидел человека, чей голос мы только что слышали. И не поверил своим глазам.

Человек, на которого люди с желтой кожей нападали столь яростно, был не кто иной, как Гул Хаджи!

Синий великан выглядел очень усталым и измотанным странствиями. Кажется, у него на плече была незажившая рана. В руке он держал тяжелый широкий меч, похожий на те, которые я видел в руках его противников.

Когда желтые воины атаковали Гула Хаджи, я закричал что было мочи и поскакал к ним.

Зафа и его люди кинулись следом, и вскоре мы оказались лицом к лицу с желтыми воинами.

Казалось, они растерялись от нашего неожиданного появления: они рассчитывали легко победить одного человека, а обнаружили, что ему на помощь пришли еще двадцать воинов.

Мы убили и ранили всего несколько человек, остальные развернулись и поскакали прочь. Они поднялись на холм и вскоре скрылись из вида.

Я спрыгнул с дахары и бросился к Гулу Хаджи. Он так же не ожидал увидеть меня, как и я — его.

— Гул Хаджи! — закричал я. — Ты жив! Как ты здесь очутился?!

Он рассмеялся.