Черный мустангер - Майн Рид
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Говоря это, старый траппер в то же время грыз своими прекрасно сохранившимися белыми зубами сухари и ел ножку дикой индейки. Эдуард Торнлей тоже завтракал, но молча, потому что его мысли были заняты Луизианой Дюпрэ, задумчивое лицо которой все время стояло у него перед глазами и грезилось ночью во сне. Лебар тоже больше не заговаривал ни о чем и, как всегда, имел усталый и чем-то сильно озабоченный вид. Карроль, уничтожая индейку и сухари, искоса посматривал на него, стараясь делать это незаметно.
— Послушайте, Ваш, — сказал Торнлей спустя несколько минут, — как вы думаете, годится эта крапчатая лошадь под седло для молодой девушки?
В это время они уже кончили завтракать и все трое стояли у входа в корраль. Ваш, держа в зубах коротенькую трубочку, торопливо наматывал кольцами на правую руку сделанное из тонких сыромятных ремней лассо. Лебар стоял в нескольких шагах от него. Траппер обернулся к своему юному товарищу и, насмешливо улыбаясь, с минуту смотрел на него. Эдуард невольно покраснел и опустил глаза.
— Значит, дело кончено? Вы-таки попались? — спросил Ваш, испуская глубокий вздох. — Будь я проклят, если это неправда, что все женщины знаются с нечистым! И, черт их знает, как они все это быстро и ловко делают! Но вы не тревожьтесь, я вовсе не думаю упрекать вас за это. Девушка с белокурыми волосами и в самом деле самая красивая из всех, каких я только видел; она настоящий ангел, таких и на картинах не часто увидишь. Да, ваша правда, эта лошадь будет самым подходящим подарком для молоденькой барышни.
Говоря это, он в то же время тихонько отодвигал барьер, загораживавший доступ в корраль. Торнлей проскользнул следом за ним, и так как к ним в эту минуту подходил Лебар, он шепотом сказал своему умудренному жизненным опытом товарищу:
— Послушайтесь моего совета, голубчик Ваш, выберите и вы какую-нибудь из лошадей и поймайте ее своим лассо, а потом мы вместе подарим их обеим молодым девушкам. Вы, вероятно, тоже заметили, что у них нет лошадей, и поэтому мы доставим им большое удовольствие.
Ваш кивнул головой в знак согласия, но не сказал ни слова, потому что увидел Лебара. Затем они заботливо задвинули брусья барьера и занялись трудным делом укрощения диких лошадей. Ваш Карроль, как самый искусный из троих укротителей, шел во главе.
— Слушайте, Лебар, — сказал он, обращаясь к последнему, — вы еще не научились хорошо бросать лассо, поэтому оставайтесь здесь, у ворот, вы откроете нам выход, как только мы поймаем лошадей.
— Тем лучше, — отвечал Лебар недовольным тоном, бросая на землю свое лассо, — мне все равно, что делать, а это даже и легче, чем ловить лошадей.
Бродившие по корралю мустанги, завидя приближающихся охотников, подняли головы и с громким ржаньем отбежали в противоположную сторону корраля, где сбились в плотную кучу и, дрожа от страха, ждали своих врагов. Ваш Карроль медленно подходил к табуну, держа в правой руке лассо, и, обернувшись на ходу к следовавшему за ним Торнлею, сказал:
— Теперь старайтесь набросить лассо на вашу пеструю лошадку, а я, — прибавил он, улыбаясь, — возьму себе эту, кофейного цвета, с черной головой и черной гривой.
Они были шагах в десяти или в двенадцати от сбившихся в кучу лошадей. Мустангер остановился, сначала откинулся всем корпусом назад, потом выпрямился, взмахнул над головой петлей лассо, и тонкий ремень, точно змея, обвился вокруг шеи лошади. В ту же минуту бросил свое лассо Торнлей и также удачно поймал понравившуюся ему с самого начала лошадь, белую, с маленькими черными, точно крапинки, пятнышками. Вслед за тем они приступили к самому трудному делу — вытащить лошадь из плотно сбившегося в кучу табуна; но через несколько минут и эта задача была благополучно выполнена. То натягивая, то отпуская лассо, они заставили лошадей сначала удалиться от табуна, а затем тем же способом принудили их бежать к воротам; здесь мустангеры вдруг натянули лассо. Лошади остановились, дрожа от страха, и позволили охотникам подойти к ним. Первая часть укрощения была кончена, теперь оставалось только объездить пойманных лошадей, но это уже такое легкое дело, которое мустангеры даже не считают за труд для себя: два часа бешеной скачки — и лошадь становится смирнее ягненка. Лошадь кофейного цвета выдержала испытание, но белая лошадь оказалась нежнее и у самых ворот, как подкошенная, упала на землю, с трудом дыша и от страха, и оттого, что лассо слишком крепко сжимало ее тонкую лебединую шею.
ТИГРОВЫЙ ХВОСТ
Стук топоров, которыми рубили деревья, разбудил дремавшее эхо на берегах реки, орошавшей долину Кросс-Тимберс. Полковник Магоффин и его спутники с раннего утра и до поздней ночи работали не покладая рук, наскоро обтесывая бревна, необходимые для сооружения блокгауза.
В работе принимали участие все мужчины, за исключением Эжена Дюпрэ, не любившего тяжелого физического труда. В данную минуту он занимался чисткой своего охотничьего ружья, ведя в то же время шутливый разговор со своей двоюродной сестрой Теннесси.
Молодая девушка в душе, видимо, вовсе не была недовольна присутствием двоюродного брата, хотя на словах и упрекала его со смехом, что он только изображает из себя человека занятого, будто бы, делом, а на самом деле ничего не делает.
— Вы кончите тем, что испортите ружейные стволы, Эжен, — сказала она. — Вы чистите их с самого завтрака, и, если вы в самом деле хотите принести нам к обеду дикую индейку, вам давным-давно пора отправляться на охоту, мой друг.
Она обернулась к кузине и тем же веселым тоном обратилась к ней.
— Милая Луизиана, не можешь ли ты уговорить своего брата, который мне ужасно надоедает, оставить нас хоть на минуту в покое? Впрочем, если он не уйдет, я сама отправлюсь за цветами.
Эжен, как будто не слыша того, что говорила Теннесси, принялся внимательно осматривать свое ружье, но сколько ни старался, нигде не мог найти ни
