Эй, влюбись в меня! Том 1 - Focsker
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ещё эта безликая маска, я не просто знаю, какой из отделов ХироуТехнолоджи занимался её разработкой, но даже при желании и изучении назвала бы имя этого мастера. Ни Цитадель, ни тем более армия никогда бы не позволила кому-то из своих ставленников показать на людях такую мощь и техническое превосходство над оппонентом. Для них неосведомлённость врага о своём техническом превосходстве — козырь. А значит, вся эта показуха — намеренная демонстрация силы и финансовой мощи. Кто-то очень важный снабдил обычного перваша оружием, годящимся для выживания в судный день. Кто-то богатый, безумный, властный, а ещё очень-очень опасный. Уважаемый Александр, фамилия Цивини вам что-либо говорит?
Царь Мидас* — известен в греческой мифологии из-за способности превращать всё, к чему притронется, в золото.
Глава 77
Одним из главных условий, поставленных Пабло, являлась конфеденциальность по поводу моего вооружения. Когда придёт время, тот сам обещался всё и всем рассказать, заключив со мной временный контракт, а пока…
— Простите мисс… — Отрицательно кивнув, встретил понимающую улыбку и красноречивый жест рукой: «проехали». Взмахом руки девушка указала на арену, предложив понаблюдать за сверстниками и теми, кто старше. Охмелевший Оливер, хлопнув меня по плечу, так же порекомендовал взглянуть на происходящее, заняться обычным для любого героя анализом: кто в чём ошибся, преуспел или наоборот недоработал.
Герой бездны просил меня комментировать каждую свою мысль, каждое действие, совершённое тем или иным героем. Молча вместе с Элин они слушали, положительно или задумчиво кивали, иногда Капкану хотелось добавить свои пять копеек, но гнетущий собственной нависшей над нами фигурой Оливер тут же прерывал порывы бывшей ученицы. Спиной чувствуя недовольство по той или иной теме, поднимающейся мною в монологе, я продолжал вещать о черезмерной сердобольности наших учеников. Мягкость, опасения поступить так, как не поступают герои из экранов телевизоров и комиксов, ограничивали их в действиях. Мои одногодки слишком боялись осуждения трибун, ставя мнение толпы выше собственного здоровья, а быть может, даже и жизни.
— Вы говорите, как воин, — дождавшись окончания очередного поединка и объявления антракта, спокойно произнёс Оливер. Рука наставника легла мне на плечо, в голосе мужчины чувствовалось понимание и полная поддержка сказанного мной. — И, к сожалению, именно по этой причине, если не измените своего поведения на людях, вам не достичь больших высот в геройском ремесле. В армии, полиции, в некоторых других сферах, отвечающих за безопасность, но только не в геройском ремесле…
— Почему? — Слова наставника шокировали меня. Я всегда считал себя если не одним из сильнейших новичков, то по крайней мере не хуже остальных. А тут получается, что всё наоборот…
— Потому что герой — это медийное лицо, Алекс. Он не может добить злодея, не предложив тому сдаться. Он не будет стрелять в безоружного, не будет молча расправляться со своим оппонентом, не оставив тому возможности ответить. Герой есть олицетворение противоречивой справедливости, герой — это синоним слова «честь» и печальная приставка к слову «гроб». Именно поэтому герои не живут долго.
— Они не живут долго, потому что защищают других, — не согласившись с мнением Элин, позволил себе гаркнуть в ответ я.
— Они не живут долго, потому что слишком много думают, — сказала Капкан. — Ты же этой болезнью не страдаешь. Скорость, контроль силы и эта манерная поспешная расправа над врагом… Слишком силён для первогодки деревенщины, слишком хорошо оснащён для человека, что копил копейки, работая за барной стойкой.
— Вы на что-то намекаете, мисс Элен? — не понимая, к чему клонит героиня, спросил я.
— Я говорю прямо, Александр, если хотите стать героем, работайте с героями, а не с теми, кто сейчас находится парой этажей выше. — Всё те же Цивини не давали Капкану покоя. Пабло и его семейство заслужило в местных кругах дурную славу. Ну а я, связавшись с их бронёй, тут же сделал себя обьектом для наблюдения. Форсес опасалась, что парнишка из глубинки может повестись на вкус лёгких денег. Хотелось бы мне рассказать хоть частичку того всего, о чём я переживал, поделиться с кем-то своими переживаниями и проблемами. Вот только я не мог: ни с окружающими, ни с сёстрами. Единственным, как не прискорбно, кто способен был выслушать мои переживания, являлся человек, коего я всем сердцем недолюбливал, а именно отец.
— Не переживайте, я…
Пара мощных взрывов одновременно раздалась над головой и под ногами. Едва не рухнув на пол, щупом отбросил из-под начавшегося обваливаться потолка Капкана. Всего мгновение, и осознавший происходящее наставник, создав над головой чёрную дыру, поглощает всё, что сыпется на нас.
— Остановись, Оливер, иначе весь этаж… — Пол уходит из-под ног, а следом и стены. Колизей, его центральная и самая укреплённая часть рушатся!
Ещё одно пугающее мгновение, создаю защитный барьер вокруг себя, а после, прихватив щупами наставника и Капкана, готовлюсь через окно покинуть обваливающееся строение.
Вдруг всё вокруг замирает. Словно в замедленной, обратной сьёмке, разрушенные элементы потолка, пола и потрескавшихся стен возвращаются к своему первоначальному виду. Даже осколки, поглощённые Оливером, возникая ниоткуда, располагаются строго на положенных места.
— Мистер Хронос! — понимая, кого благодарить за помощь, радостно вскрикнула Капкан. Но радость её оказалась недолгой. Автоматные очередь, сначала одна, потом ещё и ещё, а следом и череда таких же мощных врывав по всей арене подняли панику. Неужели кто-то целенаправленно атаковал самое защищённое место на планете?! Безумие!
Сверху над нами находились верховные шишки. Представители мэрии, городского совета и Цитадели порядка. Семейство Цивини, включая представителей ХироуТехнолоджи, так же находилось там, где сейчас гремели выстрелы.
«Лучшего шанса заработать доверие Цивини не будет!» Понимая опасность происходящего, активирую броню и перевожу своё собственное защитное поле на максимум. Сражаться с безумцами, решившими напасть на Колизей, я не собирался. Моя задача — это спасать, зарабатывать уважение и прочее. А убивать и разрушать сегодня и без того будет кому…
— Куда ты, Алекс?! А как же трибуны?! — вскрикнула Капкан, когда я, выскочив из ложа, рванул вверх по лестнице, прямо к местам «люкс».
— Оставляю на вас!
На этаж богатеев вело два пути: лифт, коим в условиях постоянных взрывов и разрушений я пользоваться не стал, а также два лестничных хода, шедших через внутренние помещения Колизея, которые сейчас попросту были переполнены бегущими в панике людьми.
Не видя иного выхода, решаю