Рыцарь из Дома Драконов - Анатолий Бочаров

Лейтенант вытянулся по струнке и весь как-то затвердел:

- Да, сэр. Понял, сэр.

- Кстати, как там ваше имя? - Гледерик вспомнил свой разговор с Артуром Айтверном. Тот уверял, мол, хороший король должен знать своих подданных по именам. Новый герцог Запада был наглым самоуверенным щенком с кочаном капусты вместо головы, но сказал тогда правильную вещь.

- Меня зовут Уолтер Маттерс, сэр.

- Вот и познакомились. Милейший лейтенант Маттерс, развесьте уши пошире, и вы, господа прочие солдаты, тоже, вас это не в меньшей степени касается. Забудьте, что вы вообще созерцали эти трупы. Представьте, вам померещилось. Вы не видели Томаса Дериварна и Роальда Холдейна входящими в мой кабинет, вы не слышали об их смерти. Если кому из вас хватит ума проболтаться о случшившемся в этой комнате, мигом повешу. Всех скопом, без разбору. - Если делать все быстро и не допускать ошибок, удастся избежать катастрофы. Главное, чтоб эти олухи и в самом деле не подвели. - И еще одна вещь. Найдите мне герцога Эрдера, да поживей.

В ответ Уолтер Маттерс гаркнул так зычно, что в шкафах затряслись стекла:

- Будет сделано, сэр! - кажется, он искренне верил в своего короля.

Джейкоб Эрдер, вырванный прямиком из-за пиршественного стола, был просто удручающе трезв и до отвращения спокоен. Врут, что северяне пьянеют от капли спиртного - владыка Шоненгема мог, наверно, выдуть три бочки эля и даже не утратить твердости походки.

Герцог не выразил ни капли удивления при виде живописно украсивших королевские покои мертвецов, и предоставил Гледерику возможность самому объяснить, что же тут, черт побери, случилось. За все время короткого рассказа Эрдер старательно изображал немого. Он выслушал рассказ Брейсвера, опустив голову и поглаживая пальцем свой украшенный изумрудом перстень, и ни разу даже не подумал перебить. И правильно сделал, Брейсвер терпеть не мог, когда его перебивали.

- Что требуется от меня? - спросил Джейкоб, когда Гледерик закончил посвящать его в курс дела.

- Подними своих людей. Пусть найдут офицеров из дружин Томаса и Роальда, и приведут всех ко мне. Полюбуюсь на голубчиков.

- Ваше величество, вы полагаете, Холдейн и Дериварн посвятили своих капитанов в заговор?

Гледерик уже думал об этом.

- Да нет, знаешь, едва ли. Эти вот ослы, - махнул он на покойных, - решились на цареубийство, лишь когда узнали о смерти Гальса. То есть сегодня. Когда я уже разогнал всех вояк пьянствовать. Смешное дело, получается, эта моя идиотская затея с увольнительными оказалась как нельзя кстати. Иначе, находись солдаты у них под рукой, кровищи бы пролилось - не меньше, чем в прошлый раз. Нам чертовски повезло, Джейкоб, - сказал он и тут же скривился. "Что я несу, везенья, если разобраться, маловато". - Нет, я не думаю, чтоб пришлось резать еще и офицеров. Но взбунтоваться - не единственное, что они смогут делать.

К чести Эрдера, он сразу сообразил, о чем речь.

- У Роальда Холдейна остался малолетний сын и два брата, - раздумчиво проговорил герцог, - а жена Дериварна до сих пор так и не родила ему ребенка, и потому его владения переходят к его сюзерену, Виктору Гальсу.

- Ты ловишь все на лету, Джейкоб. У разнесчастных солдат из двух разнесчастных дружин появляются новые предводители, и ни один из тех предводителей не состоит у меня на службе. А значит, еще два больших отряда, вслед за гальсовским, помахают нам ручкой в самом преддверии битвы. Чуешь, как отменно дела идут? Одна беда, отменно они идут не у нас. Потому мне и нужны эти ребятишки, пока они ни о чем не пронюхали. Я уговорю их остаться на моей стороне. Дай мне дудочку, и я заставлю их под нее сплясать. Они вроде не такие упертые, как Грантэм, может и выгореть. Наобещаю всякого добра, груды золота, горы серебра... Должны клюнуть.

- Ваше величество, королевская казна велика, но и она когда-нибудь покажет дно.

Гледерик пожал плечами:

- А, брось ты это, ерунда. Сейчас главное победить, и если для этого нужно наобещать с три короба - без проблем, наобещаем. А после победы уже и придумаем, как выкручиваться. Скажем, реквизируем земли Айтвернов и Тарвелов. А что, тоже выход! Подчиняться они мне не хотят? Не хотят. Извести их надо? Надо. Наградить верных воинов за подвиги требуется? Требуется. Сложи все вместе, и получишь ответ.

Эрдер выказал нечто, напоминающее сомнение:

- Ваше величество... Айтверны и Тарвелы служили вашему роду тысячу лет.

- Ну да. Служили. Тысячу лет. И что дальше? Если они больше служить не хотят? Джейкоб, тебе ли не знать, что я проявил к Айтвернам столько великодушия, что хватило бы на десяток упрямцев. И не моя вина, что они дружно, папаша и сынок, уперлись рогом. Сами виноваты, вот пусть и получают все причитающееся. Я не обязан ни с кем нянчиться. Все, кто не со мной, сами мастерят себе виселицу. Герцог, я доходчиво вам изложил, или повторить еще раз?

Джейкоб Эрдер рывком поднялся со скамьи и изобразил церемонный поклон. Черные с проседью волосы упали на лоб, и Гледерик подумал, что повелитель Севера вовсе не так уж и молод. Раймонд Айтверн, со своей золотистой шевелюрой, гладкой белой кожей и легкими порывистыми движениями даже в сорок с лишним лет казался почти юношей, старшим братом собственного сына, а его ровесник Эрдер пребывал в каком-то шаге от старости, хотя и оставался крепок телом. Север более суров к своим детям, нежели юг. У Джейкоба имелся взрослый сын, но Брейсвер ни разу его не видел. Наследник Эрдеров остался в Шоненгеме, держать те земли под своей рукой от имени отца.

- Я понял, ваше величество, - чопорно сказал Эрдер. - Вы совершенно правы в своих решениях.

- Приятно слышать, старина. Еще одного мятежника я бы не пережил. - Гледерик подошел к герцогу и положил руку ему на плечо. - И, умоляю, не подумай, что мне приятно все это делать. Мне и самому слегка противно, но куда деваться? - Брейсвер кривил душой, зная, что обман подобного рода будет Эрдеру наиболее приятен. Как легко водить за нос других, нужно всего лишь повторять им ту ложь, что они сами состряпали для себя. - Слабость - не для нас, мой друг.

Джейкоб кивнул:

- Да, ваше величество. Вы во всем правы. Мы не можем отдать Иберлен на поживу Айтвернам и Рейсвортам. Они растащат нашу страну по кусочку. Мне было нелегко принимать некоторые решения из тех, что я принимал, но все, что нами делается, делается ради высшей цели. Пусть нас проклянут иные из современников, но зато помянут добрым словом потомки.

- Отменно сказано! А теперь, раз уж ты укрепился в своей решимости, иди исполняй приказ. Я надеюсь, что вести, с которыми ты вернешься, не будут дурными.

В самом деле, подумал Гледерик - для одного-единственного дня плохих новостей и впрямь оказалось слишком много. На мгновение он допустил возможность, что против него ополчилась сама судьба - а потом с усмешкой эту мысль отмел.