И приидет всадник… - Роберт Липаруло

74

Налево или направо? Коридор уходил в обе стороны, а на каменном полу не видно было никаких следов, позволяющих сделать выбор. Под потолком вдоль всего туннеля тянулся провод с электрическими лампочками, которые располагались далеко одна от другой. Малейший звук отражался от стен многократным эхом, так что определить первоначальный его источник было практически невозможно. Далекий грохот тележки мог с равным успехом доноситься как с одной, так и с другой стороны.

Брейди свернул влево.

Туннель здесь шел немного под уклон и время от времени делал легкие повороты то в одну, то в другую сторону, будто прокладывавшие его рабочие отклонялись от нужного направления, а потом исправляли свою ошибку. Шаги Брейди гулко отдавались в тишине подземелья, и это было вдвойне плохо: они выдавали его присутствие и мешали ему слышать, не приближается ли навстречу кто-то из обитателей здешних мест. Он пробовал идти помедленнее или на цыпочках, но ничто не помогало. В конце концов он разулся и пошел босиком, держа ботинки в левой руке.

Шагов через сто Брейди набрел на ответвление, уходившее вправо от основного туннеля. Брейди осторожно заглянул: боковой коридор не освещался, очертания его стен уже через несколько метров растворялись в непроницаемой тьме. Прохладный сквозняк, дувший оттуда, подсушил пот на лице Брейди. Он посмотрел в глубину освещенного туннеля: ничего нового или более определенного, такой же коридор, по какому он шел до сих пор.

Что выбрать: свет или ветерок? Идти дальше вдоль огней или свернуть к источнику свежего воздуха? Лампочки висят здесь явно не случайно. Но и сквозняк может указывать на обитаемую зону, к которой проведена вентиляция…

Второе показалось Брейди убедительнее, и он свернул в боковой туннель. Здесь уклон был круче, так что невольно хотелось ускорить шаг. Брейди поднял пистолет стволом вверх — с недавних пор в службах охраны правопорядка такое положение стали называть «полу-Сабрина», по имени героини, которую сыграла Кейт Джексон в «Ангелах Чарли» (только она держала у лица два пистолета, и такая стойка называлась «полная Сабрина»), Так он мог выставить вперед локоть и, нащупывая им стену перед собой, хоть как-то ориентироваться в абсолютной темноте туннеля. Время от времени его локоть проваливался в пустоту — справа оказывалось очередное ответвление. Иногда по изменению направления ветра он догадывался, что боковой коридор открылся в противоположной стене. На таких перекрестках Брейди всякий раз останавливался, пытаясь по звукам, свету или запаху определить, куда ведут туннели. Но все пути казались одинаково безликими, и он продолжал двигаться прямо.

Наконец из мрака стали прорисовываться едва заметные очертания коридора: поблескивали выступы на стенах, а тьма в районе очередного поперечного туннеля была заметно гуще окружающей. Откуда-то спереди явно просачивался свет, хотя и очень слабый. За небольшим поворотом мрак перешел в сумрак. Дойдя до этого места, Брейди остановился. В сотне метров впереди туннель выходил в освещенное помещение. Брейди поборол в себе желание пойти быстрее и стал двигаться осторожнее и поближе к стене.

Свет оказался не таким ярким, как почудилось Брейди после абсолютного мрака туннеля. В нескольких шагах от входа в помещение он задержался, осмотрел видимый сектор зала, потом прижался к противоположной стене и проверил ту часть, которая была видна оттуда. Никого не заметив, Брейди осторожно вошел. Источником света была одинокая лампочка с алюминиевым отражателем, висевшая в самом центре. Сводчатый потолок достигал в середине десяти метров высоты. Зал имел форму правильного восьмиугольника. В каждой из восьми стен имелся выполненный в виде арки вход в тоннель. Во всех коридорах было темно, но откуда-то доносился стук молотка и слабые, не громче шелеста ветра, звуки человеческих голосов. Да и за стук он, может быть, принял биение пульса в собственных перепонках.

Тут Брейди почувствовал, что его запас сил и решимости несколько истощился. Он начал наконец понимать, за какую сложную задачу взялся. Речь пока даже не шла о вызволении Алиши, для начала ее нужно было найти. Он очутился в настоящем лабиринте, туннели которого протянулись на многие десятки миль и пересекались во всевозможных направлениях. Вероятность набрести на то помещение, в котором держат Алишу, была близка к нулю.

В поисках подсказки Брейди обошел весь зал, вглядываясь и вслушиваясь в гулкую темноту каждого коридора. Вернувшись в центр зала, он обнаружил, что не помнит, с какой стороны пришел. Еще раз обойдя все туннели, он выяснил, что в трех из восьми пол слегка поднимается в гору — он мог прийти сюда по любому из них. Оставалось пять, из которых два вели несколько вниз, а в трех уровень пола не менялся. Брейди выбрал коридор наугад. Перед тем как удалиться из восьмиугольного зала, он оставил на пороге туннеля камешек. Поглядев на часы, чтобы засечь время, он пожалел, что часы у него без компаса.

Через четыре минуты ходьбы в кромешной темноте Брейди вышел в коридор, освещенный такой же чередой ламп. Он не мог понять, тот ли это коридор, по которому он шел раньше, или другой. Брейди пошел по нему прямо, не сворачивая в поперечные, освещенные и темные ответвления. Он миновал много таких боковых отводов. Они были очень разными; некоторые узкие (один до такой степени, что плечи задевали за стены), другие широкие, но и эти ничем особо не отличались. В некоторых туннелях стены были отделаны и отполированы до блеска, даже украшены сложным орнаментом, колоннами и арками. Другие просто кое-как вырублены в скале грубым инструментом. В одном из них к тому же пол был залит водой. Брейди пришел к выводу, что разнообразие подземных ходов, очевидно, отражает различия эпох, когда их прорубали.

Минут через двадцать после того, как восьмиугольный зал остался у него за спиной, Брейди набрел на второй, совершенно такой же. Несмотря на то что он точно помнил: свернул он лишь один раз на девяносто градусов, затем коридор значительных поворотов не делал, — он все-таки проверил все восемь выходов. Камешка ни в одном не было, зато имелось три освещенных коридора. Брейди пометил камешками тот коридор, по которому пришел, и тот, по которому решил направиться. Выбрал он и на сей раз одну из освещенных дорог.

Туннели, туннели… Скоро ему начало казаться, что в некоторых местах они идут параллельно, разделенные каменной перегородкой толщиной в ширину ладони. Брейди пришло в голову, что из-за постоянных подъемов и спусков туннели проходят друг над другом, спутываясь в клубки. Странные вещи творились в этом лабиринте с акустикой и светотенью, будто физические законы приобретали здесь пластичность и переставали поддаваться пониманию. Коридоры, казавшиеся короткими, отнимали не меньше пяти минут времени. Туннель, казавшийся бесконечным, вдруг упирался в скрытую во мгле глухую стену, и Брейди приходилось возвращаться до ближайшего перекрестка. Иногда из туннелей слышались голоса людей. Слов он чаще всего не разбирал, но один раз говорили точно на английском: Брейди узнал слово «настоящий» и словосочетание «два таких». Каждый раз, когда он сворачивал туда, откуда доносилась речь, звуки постепенно стихали — даже случайные шумы и знакомый стук молотка. Брейди вновь оставался один в каменной толще, теряясь в догадках, куда теперь идти.

Проходя по короткой перемычке между двумя освещенными туннелями, он услышал новый звук, заставивший его застыть на месте. Сначала раздался короткий, одиночный собачий лай. За ним последовала настоящая какофония разноголосого гавканья. Она приблизилась… стала удаляться… потом хор развалился надвое, как туман на ветру. Через несколько минут Брейди стоял, глядя на угол, из-за которого только что доносились пугающие звуки, и пытался понять, примерещились они ему или он на самом деле что-то слышал. Собачий лай затих слишком быстро, что-то не верится. Но с чего бы у него возникли такие слуховые галлюцинации? Неужели подземелье успело так сильно затронуть его разум? Потом ему почудился запах псины. Брейди потряс головой и пошел дальше — что ему еще оставалось?

Он прошел через еще четыре восьмиугольных зала и наконец оказался в одном из тех, которые уже проходил. Он продолжал шагать, оборачиваться, вслушиваться, принюхиваться. Брейди не мог поверить, что можно столько пройти по обитаемым, судя по всему, катакомбам — и за все это время не только никого не встретить, но и не наткнуться на свежие следы человеческого присутствия.

Не только пространство, но и время в этих туннелях искривлялось и нарушало свой ход. Выйдя из очередного восьмиугольного зала, Брейди засек время, а когда вскоре вновь посмотрел на часы, пришел в ужас: пятьдесят минут как в яму провалились. В другой раз, прислонившись к стене, он дал себе на отдых десять минут, а снова отправившись в путь, обнаружил, что прошло всего три.