Нить Ариадны - Александр Немировский

Раскопки, начатые в 1951 г. под руководством Ауриджемы и продолженные Р. Види, имеют целью восстановление древнего облика Канопы. Канал вновь наполнен водой. Восстановлены древние скульптуры, представляющие большую художественную ценность.

ХРАМ ВЕНЕРЫ И РИМА. По проекту самого Адриана между Форумом и Колизеем был воздвигнут храм Венеры и Рима. Венера, соответствующая греческой Афродите и этрусской Туран, считалась богиней — покровительницей Энея, мифического родоначальника римлян. Соединение его с Римом в названии храма имело некий мистический смысл. Любовь, которую приносила Венера, по-латыни «аmог», в обратном порядке читается Roma (Рим).

Храм Венеры и Рима, ставший соперником всех знаменитых святилищ Греции и Италии, это периптер коринфского ордера из 164 серых гранитных колонн. Во время раскопок 1932 г. некоторые из них были восстановлены, а на места, где должны были находиться другие, поставлены деревянные столбы. Под полом археологи нашли октогональное помещение, оказавшееся частью Золотого дома Нерона. Храм, построенный на его месте, как бы попирал враждебную императору безвкусную роскошь.

Согласно историку Диону Кассию, Аполлодор, которому послали план храма, подверг его критике. Архитектор впал в немилость и был вскоре казнен. Трудно поверить, что так поступил человек, поставивший чужое имя под самой великолепной из возведенных им и Аполлодором построек. Но то была их общая работа, а храм Венеры и Ромы — детище его одного. Перечеркивая его, Аполлодор как бы объявлял во всеуслышание, что истинным создателем Пантеона и Виллы в Тибуре был он один. Такого удара по авторскому самолюбию Адриан вынести не смог. К тому же, он тогда был уже болен и, как замечает его древний биограф, ему становилось все труднее сдерживать силу своей природной жестокости. Каждая из построек Адриана иллюстрировала характер этого неординарного человека и политика. Его «Морской театр» отражает любовь к уединению.

МАВЗОЛЕЙ АДРИАНА. Адриан чувствовал приближение смерти и торопил строителей мавзолея. Это здание на правом берегу Тибра было соединено с Марсовым полем новым мостом, получившим родовое имя императора — Элиев мост. Три его центральные арки сохранились до сих пор.

Мавзолей этот, разумеется, не мог соперничать с Галикарнасским, но затмил все погребальные сооружения Рима. Это был поставленный на квадратное основание цилиндр из травертина и бетона высотой 21 м и шириной в 15 м. На его усаженной деревьями верхней части уже после смерти императора была водруженена его статуя. В 410 г. во время захвата Рима вестготами Алариха здание лишилось всех останков и богатого декора. В 537 г. во время нового нападения готов оно потеряло украшавшие его статуи. Их осажденные сбрасывали на осаждающих. Впоследствии была утрачена и наружная мраморная облицовка, видимо, пережженная на известь.

Рим. Мавзолей Адриана (Замок Св. Ангела)

Однако здание не опустело. Подвергшись перестройке, оно превратилось в папскую цитадель, получившую название Замок Святого Ангела. Ныне здесь помещается военно-исторический музей. Сохранился и древний мост, украшенный статуями нового времени.

Термы Каракаллы

Как хороши, забыв о малом,Одно великое постичь.Вот эти Термы Каракаллы,Весь этот розовый кирпич.Сюда сходились с шуткой хмуройНе раз сенаторы-друзьяШепнуть опасным каламбуромО том, что вымолвить нельзя.Б. Зубакии

Сын Септимия Севера император Марк Аврелий Антонин был известен под именем Каракаллы (от названия длинного варварского плаща, такие плащи, ранее римлянам чуждые, он любил раздавать народуво время праздничных представлений). Каракалла мог бы считать себя вторым Ромулом — он также был братоубийцей. Ненавидя коренных римлян с их высокомерными претензиями, он с обожанием относился к воинам, большая часть которых в то время состояла из германцев и других варваров. Это был настоящий солдатский император, любивший солдатскую жизнь и охотно выносивший ее тяготы.

Каракалла был знаменит также тем, что он уничтожил различие между своими подданными, которое восходило к тому времени, когда Рим был небольшим государством, окруженным соседями. Эдиктом 212 г. Каракалла распространил права римского гражданства почти на все свободное население империи.

Но наибольшую известность в веках Каракалла получил благодаря термам, имевшим официальное название Антониановы термы. Историк Спартиан, не только видевший, но и пользовавшийся ими, писал: «Он оставил необыкновенные термы, носящие его имя, в которых солнечную залу архитекторы считают неподражаемой, так как говорят, что в ней были вверху устроены решетки из бронзы или меди, которым был доверен весь свод. Зала была так обширна, что ученые механики отрицают возможность такого устройства. Размеры терм таковы, что на их территории может разместиться целый город».

Термы, использовавшие марциевы и антониановы воды, были сооружены при Каракалле между 212 и 216гг. и дополнены различными постройками при других императорах династии Северов — Элагобале и Александре Севере, реставрированы при императорах Аврелиане, Диоклетиане и Теодорихе. Они функционировали до 537 г., но посещались позднее, отнюдь не с гигиеническими целями. В XVI в. из них были вынесены огромные статуи, которыми ныне гордятся музеи Рима и Неаполя. В 1924 г. из терм Каракаллы в Ватикан перекочевала мозаика с изображением гимнастических игр.

Регулярные раскопки терм Каракаллы были осуществлены между 1901 и 1912 гг. В ходе их были вскрыты подземелья терм с водопроводом и отопительной системой, с подсобными помещениями, используемыми не только для обслуживающего персонала, но и как храм бога Митры, в III—IV вв. главного противника и соперника Христа. Это был самый крупный митреум в Риме и Италии.

К счастью, изучение терм началось до того, как они подверглись систематическому уничтожению. Первым исследователем терм был замечательный итальянский инженер, архитектор и мыслитель Андреа Палладио (1508—1580). Он поставил своей целью измерить и зарисовать их остатки, считая, что они представляют наибольший интерес из памятников античности. Палладио не успел издать подготовленную им книгу об архитектуре. Но рисунки, оставшиеся после его смерти, были частично изданы.

Рим. Руины терм Каракаллы

Обмерами и рисунками Палладио воспользовался Чарльз Камерон (1740—1812), один из крупнейших архитекторов России конца XVIII в. [54] Находясь в юные годы в Риме как беглец и изгнанник из Шотландии, он решил продолжить труд Палладио, которого считал глубоким и ревностным исследователем античности. Главное внимание Камерон уделил самим архитектурным памятникам, а не толкованию неясных текстов древних авторов. Он отдавал себе отчет в том, что шедевры римской архитектуры разрушаются с огромной быстротой, чему способствует не столько природа, сколько невежество властей и частных лиц, отсутствие понимания прекрасного у законодателей искусства. Поэтому задачей своей Камерон ставил изучение того, что еще сохранилось от веков варварства.

Получив от папы Клемента XIII (1758—1769) разрешение не только осмотреть термы Тита, засыпанные землей, но и их раскопать, Камерон приступил к работе с отвагой своей мятежной юности и во всеоружии научной эрудиции. «Я был вынужден, — пишет Камерон, — сделать отверстие в стене и спуститься по веревке, а затем проползти через отверстие в другой стене». С риском для жизни Камерон установил план терм и подробно описал росписи стен и потолка одного из залов.

В 1772 г. Камерон издает в Лондоне свой труд «Термы римлян». К описанию всех известных римских терм с их планами и гравюрами он прилагает очерк состояния искусств в Риме со времени их рождения до падения империи. Во введении к этому труду Камерон касается состояния памятников римской старины: «Разве не печально, что даже в XVI столетии, когда Рим снова стал центром учености, а его властители — покровителями искусства, многие старинные здания, в особенности термы, были обезображены; суеверие первых христиан отвергло украшения их как мирскую суетность, невежество последующих веков сочло их бесполезными, теперь же они были взяты либо для поддержания роскоши частных лиц, либо для увековечения памяти властителей, не стыдившихся разрушать творения императоров, сравняться с которыми они не имели никакой надежды».

Тщеславная Екатерина II любила окружать себя европейскими знаменитостями. В 1780 г. она сообщает одному из своих корреспондентов: «Кроме Кваренги и Тромбары у меня есть англичанин по имени Камерон». В другом письме тому же адресату она уточняет, что Камерон до приезда в Россию учился в Риме на античных образцах, долгие годы жил там и известен своим трудом о римских банях.

Став благодаря археологическому и искусствоведческому изучению терм знатоком архитектуры, Камерон блестяще применил свои знания в России. Он создал в Екатерининском парке прекраснейшее сооружение — «Термы» с висячими садами, гротами, галереями. На болотистой почве северной России была им возрождена античная красота [55].