Последний штурм - Михаил Домогацких

Но было ясно, что никакие меры уже не могут спасти тонущий сайгонский корабль. Политбюро ЦК партии отметило: «С операции «Тэйнгуен» началось наше генеральное наступление. В стратегическом плане создалась новая ситуация. Сегодня мы имеем все возможности в скором времени осуществить полное освобождение Южного Вьетнама».

Этот вывод основывался на том, что за время генерального наступления было выведено из строя более трети всей живой силы противника. Он потерял сорок процентов современной боевой техники. Более сорока процентов его военных баз и тыловых складов были разрушены или захвачены. За месяц боев было освобождено двенадцать провинций.

31 марта 1975 года силы национального освобождения начинали подготовку к последнему штурму.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Вечером 14 апреля 1975 года Ставка командования вооруженных сил освобождения Юга, находящаяся в расположении штаба Тэйнгуенского фронта, получила радиограмму Политбюро ЦК партии № 37/ТК: «Согласны присвоить Сайгонской операции кодовое название — «Операция Хо Ши Мин». Ле Зуан». Эта телеграмма означала, что подготовка к решающему сражению считается законченной и настало время начинать наступление.

После разгрома противника на плато Тэйнгуен, ликвидации Хюэ-Данангской группировки, освобождения обширных территорий юго-восточной части Южного Вьетнама и выхода войск непосредственно на подступы к Сайгону время сжалось до предела. Теперь, когда все самые смелые наметки стратегического плана были выполнены, и не за два года, как предполагалось, а за считанные месяцы, нельзя было останавливаться и упускать благоприятные возможности.

Политбюро напоминало командованию, что действия войск на решающем этапе боев должны быть внезапными и закончиться до сезона дождей, начинающихся здесь уже в середине мая. Вынужденное прекращение наступления может привести к самым непредвиденным результатам и даже международным осложнениям. Как только противник получит так необходимую ему передышку, Вашингтон пустит в ход дипломатическую машину, чтобы спасти сайгонский режим от краха. Он начнет оказывать давление на страны Запада, требуя поддержки, будет по-своему толковать Парижское соглашение. Чтобы «инициатива» выглядела убедительнее, Вашингтон может даже принести в жертву Нгуен Ван Тхиеу, сменив его на какого-нибудь другого генерала, сформирует «новое» правительство, обяжет его обратиться в разные международные организации, лишь бы остановить наступление на Сайгон и укрепить уплывающую из-под ног почву.

В то же время для наступления на Сайгон нужна большая подготовка. Этого требовала особенность оборонительных возможностей огромного, почти четырехмиллионного города. Внешнее, основное кольцо обороны, отстоящее от Сайгона на 30—50 километров, состояло из пехотных дивизий, боевых групп особого назначения, бронетанковых, артиллерийских, саперных частей. Глубоко эшелонированная оборона была насыщена боевыми техническими средствами, минными полями, проволочными и противотанковыми заграждениями. Командование сил освобождения хотело провести операцию таким образом, чтобы, разрушив оборонительную систему врага, не дать ему отступить в город, где каждый дом, каждая улица могли быть превращены в крепость.

— Опыт второй мировой войны, — говорил начальник Генерального штаба генерал Ван Тиен Зунг, — учит, что уличные бои в крупных городах, подобных Сайгону, будут вести к огромным разрушениям и большим человеческим жертвам. Мы должны отсечь от города части, обороняющие его на дальних подступах, и пройти по улицам Сайгона без боев.

К штурму Сайгона готовились сотни тысяч солдат и офицеров пяти армейских корпусов. Дивизии и полки имели современные виды оружия и обладали большим боевым опытом. В наступлении их будут поддерживать несколько тысяч орудий, минометов, танков и бронетранспортеров. Запас боепитания состоял из десятков тысяч тонн снарядов, бомб и ракет. Помимо оружия, которое силы сопротивления получали из Советского Союза и других братских стран, армия располагала большим количеством танков «M-41» и «M-48», бронетранспортеров «M-113», самолетов «A-37» и «Ф-5», тяжелых орудий разных калибров, а также других видов наступательного и оборонительного оружия американского производства, захваченного в ходе наступательных боев. Это позволило ставить перед войсками боевые задачи любой сложности.

Командование определило пять основных объектов, которые необходимо будет захватить в первую очередь войскам, ворвавшимся в город: генеральный штаб сайгонской армии, президентский дворец, штаб особого столичного военного округа, главное полицейское управление и военно-воздушную базу Таншоннят. Об этих объектах знал каждый, кому предстояло участвовать в штурме.

В начале апреля 4-й армейский корпус после выполнения совместно с Тэйнгуенским фронтом ряда тактических задач на Тэйнинском участке и нанесения противнику тяжелых потерь был переброшен с северо-западного на северо-восточное направление от Сайгона. Для противника было неожиданным его появление под Суанлоком, где корпус тремя дивизиями повел атаку на этот укрепленный район.

Суанлок — центр провинции Лонгкхань — командование 3-го сайгонского корпусного района превратило в такой мощный узел сопротивления, что Ставка национально-освободительных сил вынуждена была перебросить сюда часть и корпуса Ле Ханя, который до того вел бои северо-западнее. Командовать обороной укрепленного района был назначен бывший командир 18-й сайгонской дивизии бригадный генерал Ле Минь Дао.

Президент Тхиеу, побывавший на оборонительных рубежах Суанлока в конце марта, остался доволен грамотной расстановкой артиллерийских батарей, расположением минных полей на танкоопасных направлениях, выдвижением зенитных орудий в непосредственную близость к переднему краю, чтобы они могли в случае необходимости вести огонь по наземным целям. По данным разведки, он знал, что Вьетконг имеет в своем распоряжении крупные танковые формирования, которые, предполагалось, он использует как ударный кулак для прорыва. Об этом он сказал генералу Ле Минь Дао.

— Вам придется, генерал, иметь дело с таким противником, какого мы никогда не имели перед собой. Теперь он вооружен технически. Он пойдет на вас не с винтовками и автоматами, а с тяжелыми танками и ракетными установками. Достаточно ли готовы ваши подчиненные, чтобы не сдать позиции в этих условиях?

— Господин президент, — самодовольно ответил генерал, — как вы видели, у нас есть все, чтобы не только сопротивляться противнику, но и смертельно ранить его. Можете положиться на нас.

— Ну что ж, генерал, я доволен и тем, что вы сделали для обороны, и вашим настроением. Надеюсь, что тут мы начнем новый этап войны.

Трудно поверить, что, загнанные, как крысы, в западню, они верили тому, что говорили. Но они говорили и хотели, чтобы их словам верили другие.

Вьетнамские и зарубежные журналисты, сопровождавшие Нгуен Ван Тхиеу, узнав настроение президента, хотели обратиться к нему с рядом вопросов, но он всех направлял к генералу Ле Минь Дао.

— Здесь он хозяин положения, — улыбаясь говорил Тхиеу, — и на нем главная ответственность за решающие события, которые нас ожидают.

— Могу вам сказать, господа, одно, — с ходу начал генерал, — мы будем драться так, что весь мир заговорит о нас как о героях. И тогда — это мое мнение, частное мнение, господа, — Соединенные Штаты, возможно, пожалеют, что так быстро списали нас со счета.

— Вы считаете, генерал, — спросил американский корреспондент, — что США недостаточно помогают вам? Так вас следует понимать?

— Вы можете понимать как вам угодно. Я говорю с военной точки зрения. Соединенные Штаты поддались давлению коммунистов и бросили Южный Вьетнам. Так, скажу вам откровенно, бизнесмены не поступают: вложить в дело миллиарды долларов — и не получить дивидендов? Это противоестественно.

Президент Тхиеу, узнав об этом заявлении, пожурил командующего укрепленным районом:

— Очень уж вы резко, генерал, отозвались о Соединенных Штатах. Можно было и помягче.

— Извините, господин президент, вам по вашей высокой должности приходится говорить вежливые фразы. А я — солдат. Пусть там, в Вашингтоне, узнают, что думаем мы, кого они бросили и кто один на один сражается теперь за ту демократию, о которой говорили все американские президенты и генералы раньше.

— Что еще надо вам для обороны, генерал? — спросил Тхиеу, проникшись уважением к Ле Минь Дао.

— У нас, господин президент, на нынешнем этапе есть все, чтобы остановить противника и нанести ему сокрушительный удар, — хвастливо заявил генерал. — Но если он будет перебрасывать сюда дополнительные силы, то и мы обратимся к вам за помощью.

— Хорошо, генерал, мы окажем вам помощь по первой просьбе, — сказал Тхиеу, подумав при этом, что, вполне возможно, этот участок фронта потребует расходования резервов, которых в его распоряжении не так много. Каждый батальон на учете. А вслух посоветовал: — Помните, генерал, что от вашей стойкости будет зависеть не только будущее Сайгона…