Английский фантастический роман - Кит Робертс

Причал, к которому притулился «ховеркрафт», зарос льдом. Эндрю пришлось ползти на коленках, чтобы не звякать стальными подковками башмаков. Один раз, задрав голову, он убедился, что луна вот-вот выкатится из-за спасительного облака; ее диск уже просматривался за клочковатой шторой. Он оглянулся и увидел, что Абониту готов проникнуть на судно. Совсем скоро достигнет намеченной позиции и он. Однако лучше будет дождаться, пока Абониту отвлечет часового; если он двинется сейчас вперед по причалу, его наверняка заметят. Он махнул рукой. Абониту помахал ему в ответ и тут же повис на борту. Еще мгновение — и раздался негромкий металлический звук, свидетельствовавший о том, что Абониту проник внутрь. Последовали более отчетливые звуки. На борту начались хождения. Часовой что-то сказал. Эндрю с максимальной скоростью двинулся вперед по причалу, стараясь не шуметь, и, оказавшись над «ховеркрафтом», осторожно глянул вниз.

Расстояние между причалом и палубой составляло всего четыре фута; прыжок обещал быть нетрудным, хотя и не очень приятным. Главное было остаться незамеченным. Услыхав голоса — Эндрю узнал Абониту, пререкающегося с часовым, — он прыгнул, с трудом устоял на ногах, но сохранил равновесие. Теперь — быстрее к рубке! И наплевать на шум! Часовой крикнул что-то и получил ответ с берега. На пути Эндрю лежала куча одеял, из-под которой стал выбираться человек. Эндрю со всей силы лягнул его ногой и услышал стон; через секунду он уже стоял у руля.

Двигатели прокашлялись и быстро ожили. Судно поползло задним ходом. Оставалось надеяться, что никто не изменил положение рулей после того, как они вошли в гавань накануне, — тогда они повторят вчерашнюю траекторию, но уже в обратном направлении. Несмотря на шум, до его слуха донесся выстрел, потом еще один. «Ховеркрафт» отошел от причала и устремился в гавань. Через пятьдесят ярдов Эндрю замедлил ход, готовясь развернуться, и в это мгновение увидел двоих бегущих к нему гернсийцев. У одного из них была винтовка, однако он находился в слишком сильном замешательстве, чтобы пустить ее в ход. Оставалось надеяться на скорость. Судно рванулось с места, и гернсийцы рухнули на палубу. Со стороны берега прозвучали выстрелы. Выстрел хлопнул и ближе, где-то на корме.

Эндрю в смятении глядел на приближающиеся баркасы. Тот, через который он собирался перепрыгнуть, выглядел теперь совсем по-другому и слишком круто вздымался над оголившимся морским дном. Нет, тут ничего не выйдет… Между вторым и третьим баркасами открылся промежуток, в который можно было попытаться протиснуться. Тем временем один из упавших успел подняться. Видя это, Эндрю решил не менять первоначального плана: по крайней мере произойдет сильнейший толчок, который снова свалит противника с ног. Он уставился на растущий с каждой секундой впереди стальной борт. Еще секунда…

Толчок оказался сильнее, чем ожидал Эндрю. Его бросило на приборную доску, и он выпустил из рук штурвал. «Ховеркрафт» резко накренился, словно готовясь перевернуться кверху дном. Однако вой турбин и шум сжатого воздуха, идущие снизу, говорили о том, что они переваливаются через баркас. Последовал еще один толчок, после чего судно словно обрело крылья. Эндрю понял, что они преодолели препятствие и на какое-то мгновение взмыли в воздух. Несмотря на полуобморочное состояние, он успел выключить двигатели. Судно вновь тряхнуло, на этот раз сильнее прежнего, так что он испугался за свои кости. «Ховеркрафт» вызволил их из плена. Его занесло в сторону, наклонило, подбросило и швырнуло о дно.

Уши разламывались от тишины. Эндрю снова ударился о приборную доску, как ни старался сохранить равновесие, и теперь морщился от боли. Важно было одно — не повредились ли при падении турбины. Он с замиранием сердца включил их, боясь, что сейчас произойдет катастрофа. Но из-под днища донесся знакомый мерный рокот, и «ховеркрафт» с привычной мелкой дрожью взгромоздился на свою воздушную подушку. Эндрю толкнул рычаг, и судно двинулось вперед. Все вокруг было залито лунным светом, но Эндрю все равно включил прожекторы. Еще минута — и по обеим сторонам судна высоко взметнулись фонтаны брызг: они достигли водной глади.

Абониту подошел к нему и положил руку на плечо.

— Здорово, Эндрю! — проговорил он. — Только мне не хотелось бы проделывать это во второй раз.

— Как противник?

— Разоружен. Один без сознания — ударился головой о палубу, когда мы совершали прыжок. Хочешь, чтобы тебя сменили?

— Да.

Он заглушил двигатели, и судно мерно закачалось на мелкой зыби. Абониту подозвал штурмана, и Эндрю покинул рубку.

— Пустимся вдогонку за остальными?

— Не уверен, — ответил Абониту, и Эндрю послышалась в его голосе властность, которой он раньше не замечал. — Надо держаться подальше от островов. Губернатор вполне может выслать в погоню за нами свой флот.

— Тебя это беспокоит?

— Отныне я буду избегать ненужного риска. Курс на север, пятнадцать узлов, если все в порядке, — распорядился он, обращаясь к штурману. Впереди лежал залитый лунным светом пролив между островами Гернси и Херм; из воды зловеще торчали обледенелые рифы. — Пять узлов, пока не пройдем пролив. — Он снова положил руку на плечо Эндрю. — Займемся-ка пленными.

Недавние часовые сгрудились на корме, ежась под дулами винтовок, наставленных на них пятью африканцами.

— Али и Кипуну остаются на местах, — решительно скомандовал Абониту, — остальные вышвыривают этих людей за борт.

Один из гернсийцев собирался что-то сказать, но Абониту не дал ему раскрыть рта.

— Это позволит сэкономить пули. Вам повезло. Отсюда совсем недалеко до берега. Возможно, губернатор поджидает вас там с бутылочкой виски.

Низкорослый смуглый пленник сказал:

— Не надо нас вышвыривать. Мы спрыгнем сами.

— Валяйте, — безразлично процедил Абониту.

Смуглый стянул башмаки и верхнюю одежду, забрался на фальшборт и, немного покачавшись, прыгнул вниз. Через короткое время он вынырнул и быстро погреб к берегу. Его товарищи последовали его примеру. Третий гернсиец колебался дольше первых двух, и один из африканцев ткнул его дулом под ребра, отчего он полетел в воду. Среди невысоких волн торчали головы плывущих; один из них успел повернуться и выкрикнуть неразборчивое проклятие. На палубе остался лежать потерявший сознание гернсиец, ударившийся головой при прыжке корабля. Из его ноздрей с шумом вырывалось дыхание. Абониту тронул его носком сапога.

— Ему потребуется помощь.

— Ты собираешься прямо так взять и выкинуть его? — не вытерпел Эндрю.

— Почему бы и нет? — Абониту улыбнулся, и его белоснежные зубы сверкнули в лунном свете. — Если мы продержим его дольше, ему придется совершить более протяженный заплыв. Надеюсь, что вода достаточно прохладна, чтобы привести его в чувство.

Так и не пришедшего в себя человека перебросили через борт. Эндрю надеялся, что он выплывет, но этого не произошло.

— Можете расходиться, — обратился Абониту к африканцам. — Али и Кипуни будут нести караул. Остальным спать.

Эндрю и Абониту остались одни.

— Ты славно все провернул, Эндрю, — молвил Абониту. — И сейчас, и там, на острове. Я ничем не мог тебе помочь. Пришлось возложить всю ответственность на тебя.

Эндрю молчал, ожидая продолжения. Похвала прозвучала не слишком искренне, и он чувствовал, что ей одной дело не кончится. Абониту пошевелился, словно снова собираясь положить руку на плечо Эндрю; однако теперь он не сделал этого.

— Все эти, — он указал большим пальцем через плечо, — так и не сообразили что к чему. Были слишком напуганы. Теперь радуются, что все обошлось. Думаю, они не уловили главного.

— Что же главное?

— Если совсем откровенно — что все зависело от тебя. Потому что ты белый, и губернатор принял тебя за старшего.

— Полагаю, что не уловили, — кивнул Эндрю.

— Думаю, пусть лучше так и остается. Пусть пребывают в неведении. Как и все остальные в экспедиции, когда мы их догоним.

— Понятно, — улыбнулся Эндрю. — Иначе пострадает их боевой дух?

— Да, — серьезно ответил Абониту. — И ты. Они могут затаить обиду. Там была территория белого человека.

— Она таковой и остается. Хорошо. Какова же будет наша версия?

— Очень простая: бегство на «ховеркрафте» под покровом ночи.

— Действительно, просто. Постараюсь запомнить. А разве мне не полагается медаль за то, что я спас тебя?

Абониту важно посмотрел на него через свои очки.

— Тебе самому не обидно?

— Нет. Просто получается глупо.

— Уверяю тебя, вовсе не глупо. Я знаю свой народ лучше, чем ты. — Эндрю собрался что-то возразить, но Абониту поспешил продолжить: — Ты считаешь, что они вели себя недостойно? И я того же мнения. Может быть, мне удастся что-то изменить. Тебе — нет. Они ничего не примут от тебя — ни совета, ни порицания, ни личного примера. Запомни это.