Совсем не джентльмен - Мэри Патни

— В таком случае я возьму с собой Кроуэлла. Он превосходный управляющий. А теперь, когда я предложил ему постоянное место и средства на модернизацию поместья, он стал работать еще усерднее. Мне полезно будет выслушать его мнение по поводу остальных имений. — Смешок Роба защекотал ей ухо. — Вот только делить с ним постель я не намерен.

— Искренне надеюсь на это!

Он погладил ее по голове.

— Мне нравится, как складывается наша жизнь, Сара.

— Мне тоже, но в данный момент меня больше интересует, как она складывается здесь и сейчас. — Рука ее скользнула вниз по его груди. Она не удивилась, обнаружив, что он уже пребывает в возбужденном состоянии. Когда она взяла его естество в руку, оно обрело каменную твердость и у Роба перехватило дыхание. — Думаю, мне пора взбираться на гору по имени Роберт, — с удовлетворением отметила она.

— Можешь делать со мной все, что тебе угодно, принцесса, — хрипло прошептал Роб. — Я в твоей власти.

Она отбросила в сторону покрывала и вскарабкалась на него, повторив трюк, проделанный давеча в ванне. «На суше» ощущения были иными, но она решила, что все у них получится.

Теория быстро превратилась в доказанный факт. Ей нравилось лежать на мускулистом, худощавом теле, рассыпав волосы по его лицу, пока они целовались и ласкали друг друга. Мир сузился до жаркого шума крови в ушах и все возрастающего желания. Оказывается, в этом положении было легко не только слиться воедино, но и возбуждать друг друга.

Их соединение было быстрым и яростным, но оставило у обоих чувство глубокого удовлетворения. Переводя дыхание и приходя в себя, Сара, по-прежнему лежа на нем, выдохнула:

— Я и подумать не могла, насколько глубока супружеская близость. Не представляю, что могла бы заниматься этим с другим мужчиной.

— Даст Бог, тебе и не придется. — Роб накинул на них покрывало. — Кажется, это означает «прилепиться друг к другу и сохранять верность»[37], и мне это нравится.

Она положила голову ему на плечо, будучи не в состоянии забыть о том, что в его постели до нее уже побывали другие женщины, пусть даже они не были его женами.

— Роб, — еле слышно прошептала она. — Тот факт, что у тебя были другие возлюбленные, не делает то, чем мы занимаемся… обыденным?

Она почувствовала, как он напрягся.

— Похоже, ты не веришь в то, что можно обойтись без неудобных вопросов, принцесса.

— Прости меня, — еще более жалким голоском пролепетала она.

— Тебе не за что просить прощения, — твердо ответил он. — Самый простой ответ состоит в том, что каждые отношения особенны. Неповторимы. Их невозможно сравнивать. Бриони и я были очень молоды и совершали страстные открытия юности. Моя… спутница тех времен, когда я был сыщиком, оставалась моим другом и напарником. Мы с нею были двумя одинокими людьми, нашедшими утешение в обществе друг друга да изредка обретавшими тепло в объятиях друг друга.

Сара задумчиво нахмурилась.

— Мне кажется, страсти у нас с тобой хоть отбавляй, да и дружбы тоже.

— Да, не говоря уже о том, что ты — моя жена. — Он негромко рассмеялся. — Мне до сих пор трудно в это поверить! Но это означает, что все происходящее между нами определяется теми клятвами, которые мы дали друг другу на всю оставшуюся жизнь со всеми ее радостями и обязанностями. — Он поцеловал ее в подбородок. — Я отказываюсь заводить разговор о чужой красоте, очаровании и соблазнах! Это было бы несправедливо по отношению ко всем нам.

— Умница, — с улыбкой сказала она, когда оба расслабились, чувствуя, как уходит напряжение. Она подозревала, что у него были и другие, не упомянутые им женщины. Например, любовница в Индии. Или еще какие-нибудь случайные связи, не оставившие в его жизни заметного следа.

И вот теперь пришел черед мисс Сары Кларк-Таунсенд, которая волей случая и обстоятельств стала его женой. А если бы он спас другую женщину и, вернувшись в Англию, обнаружил, что обзавелся титулом лорда, то женился бы на ней или нем? Скорее всего, да, если бы они понравились друг другу и были бы в подходящем настроении. Но такой брак выглядел бы очень уж неромантично.

Тем не менее факт ее замужества действительно изменил ситуацию коренным образом. Они с Робом поклялись, что будут хранить верность друг другу и в горе, и в радости. Он был прав в том, что подобная клятва повлияет на интимную сторону их брака, хотя ее опыт супружеской жизни был еще слишком мал, чтобы понять, как именно.

Роб с сожалением сообщил:

— Мне не хотелось бы вставать, но долг зовет.

С не меньшим разочарованием она скатилась с него.

— Сегодня вновь наступит ночь.

Он сел и поцеловал ее.

— А завтра наступит новое утро.

Она пылко поцеловала его, удивляясь про себя тому, что не хо тела выходить замуж. Если брак — это азартная игра, то первую партию она выиграла.

Позже Роб сумел выкроить время, чтобы присоединиться к Саре за ленчем. Ему нравилось обсуждать с нею бытовые мелочи. Теперь он понимал, что в этом заключается очередная особенность брачных уз. С каждым днем они становились все ближе друг другу. Строили совместную жизнь вдвоем.

Стоял чудесный весенний день, и окна были открыты. Они засиделись за чаем, как вдруг услышали мычание и топот копыт.

За ними последовали рев быков, блеяние овец, кукареканье петухов, которое разбавляли своим гоготом гуси и… утки?

— Ради всего святого, что там происходит? — Роб поднялся из-за стола и подошел к окну. Сара присоединилась к нему.

К замку приближался небольшой караван из двух всадников и двух крытых повозок, за каждой из которых шел на привязи бык. В первом фургоне в отдельных загородках стояли овцы, козы и свиньи. Вторая повозка везла кур, гусей, уток и кроликов. Там же были и два петуха, которые уже готовились затеять драку.

— Похоже, это все самцы, — заметила Сара. — И какие породистые! Это ты заказал племенной скот и забыл сказать мне об этом?

— Нет… — Роб расплылся в улыбке. — Впрочем, думаю, я знаю, откуда они взялись. Видишь мужчину, что замыкает эту процессию?

— Мерфи! — восторженно вскричала Сара. — Старший грум Адама. А второй, наверное, один из пастухов Эштонов.

Роб взял ее за руку и повел к двери.

— Идем-ка посмотрим.

Они вышли на подъездную площадку перёд домом как раз в тот момент, когда повозки, быки и лошади остановились под скрип колес. Мерфи легко соскочил с седла и подошел к ним, держа в руке письмо.

— Добрый день, милорд, — вежливо поздоровался он.

— Припоминаю, ты называл меня Кармайклом, когда мы виделись в последний раз. Почему бы тебе не именовать меня Робом, как встарь? — Роб протянул ему руку и улыбнулся. — Это стадо наверняка доставило массу хлопот человеку, привыкшему управляться с лошадьми!