Звезда по имени Любовь - Эвелина Пиженко

— Привет, — Егор сидел на диване и, когда она вошла, перевёл взгляд с экрана на неё, — ты с репетиции?

— Да, — поколебавшись, она шагнула в его сторону и осторожно присела рядом на диван, — Мне собирать вещи?

Услышав её вопрос, он какое-то время молча смотрел в одну точку, потом хмуро опустил голову:

— Это можешь решить только ты сама.

— А ты? — в ожидании его ответа Люба судорожно сглотнула, — Ты хочешь, чтобы я ушла или осталась?

Нависшая тишина отозвалось в её душе новой ледяной волной. Наконец, собравшись с мыслями, он нарушил молчание.

— Я не знаю, что ответить тебе, Люба. И дело даже не в том, что ты не ночевала дома. И не в том, что мне не нравится твоя нынешняя профессия. Я хотел, чтобы ты была со мной. Хотел, даже не думая, хочешь ли этого ты сама. Я понимаю, что ты хотела вырваться из своего города, вот и вырвалась. Ты поехала со мной просто потому, что у тебя не было другой возможности перебраться сюда. Ты ехала за своим счастливым билетом, я — за своим… Но наши билеты оказались на разные представления.

— Я не изменила тебе…

— Сейчас это неважно. Я понял, что не могу привязать тебя к себе… Временами мне начинало казаться, что у нас всё получается, — он неожиданно уронил голову на сцепленные кисти рук, — ведь ты — хорошая, послушная девочка, очень благодарная… но, самое главное… Самое главное, что ты была мне очень нужна. Я знал, что дома теперь у меня есть дорогой для меня человечек, который меня ждёт… Но, на самом деле, ты просто меня терпела… Да?

— Нет!..

— Да! — он несмотря на её ответ, он уверенно кивнул сам себе, — Я знал это в глубине души… знал, но старался не думать. И твоя теперешняя артистическая жизнь, по-моему, нужна тебе лишь для того, чтобы как можно меньше находиться рядом со мной. Говоришь, ты мне не изменила? Я верю. Но я не знаю, можно ли было бы считать твою измену изменой… Ведь изменить можно лишь тому, кому ты даёшь обещания верности. С тебя я таких обещаний взять не могу, поскольку сам ничего не могу тебе дать… И жить с такими мыслями тоже не могу. Замкнутый круг…

— Я должна уйти?..

— Разве тебе есть куда идти? — распрямившись, он встал и подошёл к окну, — Раздевайся, иди ужинать… ложись спать… Я отпросился на один день, завтра с утра снова уеду. Я мог бы… да что там мог… Я очень бы хотел попросить тебя всё же подумать…

— О чём? — Люба не сводила глаз с его спины, — О чём мне нужно подумать?

— Я не буду скрывать… Я не хочу потерять тебя. Но я хочу определённого уклада жизни. Ты знаешь об этом… Если мы будем продолжать жить так, как живём сейчас, рано или поздно произойдёт то, чего я буду бояться всё это время… Я понимаю, что, кроме крыши над головой, мне предложить тебе особо нечего. Я не могу дать тебе ни свою фамилию, ни прописку. Всё, что я могу тебе дать, это поддержку, и финансовую, и моральную… плюс своё общество… Я понимаю, что всё это — сухие слова, но только так я могу выразить то, что у меня на душе, заранее зная, что как личность я тебе совсем не дорог… — он обернулся к ней, — Ты подумаешь?

— Да, я подумаю.

…Проснувшись утром, Люба обнаружила, что Егор уже уехал. Приняв душ, прошла на кухню, поставила варить кофе. Сидя с чашкой, долго думала, вспоминая вчерашние слова Егора.

По сути, он поставил ей условие. Но он не оговорил своих действий на тот случай, если она не согласится на это условие… Он не сказал ей — «ты уйдёшь, если не будешь согласна». Он вообще не озвучил такой вариант…

И, всё же… Она слишком благодарна ему за всё, чтобы воспользоваться этой его явно нарочитой заминкой. Тем более, что он во всём прав…

…Своих вещей у неё было немного. Люба с нескрываемым сожалением оставила в шкафу купленные Егором наряды, надев лишь новые сапожки. Она оставила так же и подаренные им серьги из белого золота, и банковскую карту, взяв только свои, заработанные за выступление деньги. Застегнув дорожную сумку, взяла с полочки листок бумаги и ручку. Постояв какое-то время над листком, снова положила всё на полку и достала телефон.

Отыскав номер Егора, уже собралась нажать на вызов, но снова замерла…

Бросив телефон в сумку, в очередной раз потянулась за листком…

Быстро написав два слова, положила ручку и в последний раз бросила взгляд на написанное:

«Я ушла».

Глава 22

В первые три дня Любашу приютила всё та же Полина. Позвонив ей, Люба хотела лишь спросить совета насчёт съёмной комнаты, но новоиспечённая подружка сама предложила кратковременное жильё — до самой поездки на гастроли, успокоив её, что за это время можно будет найти «что-нибудь подходящее».

Жила Полина с матерью в небольшой двухкомнатной квартире. Её старшая сестра недавно вышла замуж и переехала к мужу, и теперь её кровать в их общей с Полиной комнате была свободной — на неё и «поселили» Любашу. Сама же Полина, напротив, месяц назад рассталась с очередным парнем — как и Любе, ей почему-то не везло в любви, и двадцатилетняя девушка находилась в привычном поиске.

— Ты что, остальные вещи у него оставила? — увидев в руках Любаши одну-единственную сумку, подруга удивлённо подняла глаза.

— Нет, всё забрала. Я же из дома тоже налегке уезжала: что успела, то взяла.

— Слушай, а он, этот твой Егор, тебе что, ничего не покупал?

— Покупал, — раздевшись, Люба прошла вслед за Полиной в её комнату, — но я всё оставила. Сапоги только надела, потому, что мои старые лопнули.

— Оставила?! Почему?

— Понимаешь… не хочу я у него ничего брать. Я и подарки у него не просила, отказывалась поначалу… Потом только стала принимать.

— Но почему?! — от изумления Полина округлила и без того круглые глаза, — Если дарят, почему не взять?

— Не знаю, — Любаша пожала плечами, — я же не собиралась с ним жить. Мне просто нужно было здесь устроиться, а Егор позвал меня с собой. Я и согласилась.

— Ты что, его совсем не любишь? Ни капельки?

— Нет, — Люба покачала головой, — не люблю, но… понимаешь, он какой-то такой… ну, не противный… Мне с ним было вообще не в напряг. Да я бы и сейчас не ушла, если бы не этот день рождения. Напилась, как дура… А ещё Антон… Взял и выбежал следом…

— Может, надо было всё-таки остаться? — Полина с сомнением посмотрела на Любашу, — Он, наверное, богатый?

— Да не богатый он. Просто обеспеченный, работа у него такая.

— Ну, вот! Обеспеченный… если он тебя любит, простил бы.

— Он и так простил. Только я не хочу его обманывать. Он хороший, понимаешь?

— Так не обманывай, кто тебя заставляет? Ты и так, как верная жена, всегда с ним уезжала.