Заклинатели - Анастасия Александровна Андрианова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Магистров? – Кемара удивлённо приоткрыла рот.
– Магистров, Преисподняя их забери, Магистров! Ты сможешь? Кемара, пойми, это очень важно. Не только для меня или для отца, для всех. Если у тебя получится, я позабочусь, чтобы у тебя и твоей семьи всё было хорошо. Всегда. И отец не узнает о том, что ты привела Стаю в Земли.
– Ты говорить как Владыка, но ты не он. У тебя нет той власти, Мелдиан. С чего мне тебе верить?
Мел зашипел и дёрнул ушами. Почему дар кукольника достался этой глупой птице?
– С того, что я – сын Владыки. Это что-то да значит. Серьёзно, Кемара, хватит уже. Я хочу договориться по-хорошему, а ты что делаешь? Зачем всё портишь? Если хочешь служить Эллекену, то пожалуйста, никто тебя не держит. Лети на все четыре стороны и не жалуйся, когда он использует тебя по полной и выкинет твоё тело. По большому счёту, отец справится и без тебя. Но если ты поможешь, то не останешься без награды. Понимаешь, что я имею в виду? Я не желаю тебе зла. Да и никому, в сущности, не желаю. Даже Магистрам, даже Эллекену. Просто хочу, чтобы нас не трогали. Чтобы отец наконец вздохнул спокойно.
– Я надо подумать, – прокаркала она. – Когда это нужно сделать?
– Через два дня, – ответил Мел. – Поторопись, пожалуйста, Кемара. Тебе хватит этого времени, чтобы сделать куклы?
– Хватит, если я согласиться. Но мне нужно что-то от них. Волосы хорошо. Ты добыть мне их волосы?
– У тебя была шерсть волков Эллекена? Да брось, у них даже шерсти нет. Они все состоят из одной только тьмы, ты сама только что это говорила. Значит, есть другой способ.
– Переместись в город и добудь их волосы. С подушки, может. – Кемара дёрнула плечами, и бусы на её груди забренчали, ударяясь друг о друга. – Или попросить отца. Это ведь ему нужно, чтобы они стать сговорчивы.
Мел закусил ноготь на большом пальце и снова дёрнул ушами.
– Не факт, что получится. Они могут разозлиться, если отец снова заявится к ним. Не знаю, Кемара. Скажи, если не достанем волос, точно ничего не выйдет? Или всё-таки будет шанс?
– Будет, – неохотно призналась Кемара. – Но лучше всё-таки…
– Отлично, – просиял Мел. – Два дня, договорились? Я зайду.
Он похлопал Кемару по плечу и, не говоря больше ни слова – чтобы сорока снова не придумала каких-нибудь отговорок, – расправил крылья и взмыл в небо.
* * *
Уже полностью рассвело, но до сих пор не было никаких признаков того, что волки Эллекена всё-таки ворвались в Птичьи Земли. Алида покусывала ноготь, лелея надежду, что видения каким-то чудом не сбудутся.
Праздник давно закончился, древуны постепенно убирали столы и украшения. Вольфзунд отправился в свою резиденцию за какими-то вещами, которые могли бы помочь одолеть Стаю, Мел выскочил из дома, словно ошпаренный, по одному ему ведомому срочному делу, а Рич поплёлся искать снадобье от головной боли. Алида стояла посреди деревенской площади, окутанная последними завитками утреннего тумана, и растерянно теребила пояс платья. Ей до смерти был нужен кто-то, кто выслушал бы и утешил…
– Бабушка?
Алиде на миг показалось, что платье и накидка Стриксии совсем сливаются с лесом, что ели слишком крепко обнимают её лапами, тянут в чащу, растворяют в своём тёмно-зелёном море. Алида моргнула, и всё встало на свои места: Стриксия просто нагнулась над замшелым пнём, разглядывая какие-то тонкие стебельки.
– Бабушка, всё в порядке?
Алида подбежала к Стриксии и обняла её, уткнувшись лицом в родное мягкое плечо, пахнущее чем-то душно-сладким, таким знакомым и любимым. На секунду ей стало так хорошо и спокойно, будто она никогда не покидала своего дома. Но только на секунду.
– Это ты мне расскажи, – попросила Стриксия, мягко отстраняясь. – Ты будто сама не своя, Алидушка.
Серые прозрачные глаза, как всегда, смотрели так, будто уже знали всё на свете, а вопросы были лишь для того, чтобы оправдать своё всеведение. Алида вспомнила глаза Птицы-Матери, вздрогнула и покачала головой. Она поняла, что не сможет расстраивать Стриксию рассказами о том, как ей на самом деле непросто.
– Всё хорошо. То есть неплохо. А скоро… скоро точно будет хорошо. – Она постаралась улыбнуться. – Вольфзунд и его помощники уже совсем скоро договорятся с Эллекеном, и мы вернёмся в город. В наши дома. Они ведь ждут нас.
– Ты никогда не умела заговаривать мне зубы, – пожурила Стриксия внучку. – Что-то случилось во время вашего путешествия. Что-то, что изменило тебя. И нет смысла увиливать, Алида. Я вижу.
Под ногами расползался ковёр потемневшего к осени мха, тонкие стебельки, которые разглядывала Стриксия, оказались длинными ножками слегка светящихся поганок с мелкими круглыми шляпками. Алида опустилась на влажноватый пень и спрятала лицо в ладонях.
Как облечь всё в слова? Как объяснить, что с ней стало, когда она сама не могла до конца это понять? Но разве Стриксия не была с ней почти всё время? Разве не знала, что происходило с Алидой и с миром вокруг? Может, побывав в теле совы, запертой, зачарованной, она тоже впитала часть волшебства?
– Мы не просто нашли книгохранилище, бабушка, – выдавила Алида. – Точнее, Вольфзунд отправил нас не в простое книгохранилище. С Ричем всё проще, он на самом деле нашёл сильную книгу, но для меня книги не было. Меня ждала Птица-Мать. Сирин, призвавшая новую птичью ведьму для защиты Земель. Она отдала мне свою силу. И теперь… Теперь я должна беречь Земли, но я не знаю, как, и не знаю, смогу ли вернуться обратно в Королевство, не знаю, что будет со мной и, что ещё хуже, – с тобой.
Рука бабушки осторожно коснулась её волос.
– Так, значит, ты сделала ещё один шаг. От ученицы травницы к птичьей ведьме – это солидно, моя
