По всем вопросам обращайтесь в дракона! - Наталья Сергеевна Филимонова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я кивнула, старательно прислушиваясь к ощущениям.
— Девчонка была из деревни, и от идеи стать страшной и ужасной темной колдуньей, якшающейся с мертвецами — как она это представляла — пришла в ужас. С диким криком удрала от приемной комиссии и принялась бестолково метаться по территории академии, шарахаясь от каждого встречного. Боялась, что поймают и заставят разговаривать с мертвецами. В итоге забежала в парк и заблудилась там. А поскольку некромантом она действительно была сильным, от резкого всплеска ее эмоций уже разбуженный дар встрепенулся… К счастью, у нас на территории не закопаны никакие трупы, а весь наглядный материал с некрофакультета надежно экранирован. Зато талантливая девица умудрилась поднять всех дохлых мышей из парка, а насекомых — вообще по всей территории академии. Мухи, осы, бабочки… у нас тут летом много кто летает, хорошее место. Когда девчонку нашли, она сидела на дереве, стуча зубами. Ты в этом деле была не первой и не последней. Правда, ей для этого подвига и сквонк не понадобился — хватило одного из собственных творений, не очень свежей полевки. А вокруг дерева роем кружили дохлые насекомые, которые кидались на каждого, кто пытался приблизиться.
— И что потом? — бедная девчонка! Не хотела бы я оказаться на ее месте. Читать в книгах о приключениях некромантов бывает весело, но на практике работать с мертвыми может далеко не каждый — нужен все же особый склад ума… и крепкий желудок.
— Что-что… упокоили живность, сняли девчонку… отпускать ее восвояси с таким даром, конечно, было нельзя. Мало ли кого в следующий раз на стрессе поднимет. Когда истерика закончилась, абитуриентка согласилась, что учиться ей надо. Но настояла, чтобы приняли ее на бытовой факультет. Она туда с самого начала и целилась. Другие способности, кроме некромантии, у нее откровенно слабые, так что звезд с неба она не хватает, но старательно учится на бытовом…
В ухе засвербело.
— Ну… и где ты соврал?
Тей вздохнул.
— Ну, вообще дохлые мухи по сей день на территории попадаются. И вообще-то на некоторых предметах девица блистала. Пока не стало ясно, что она жульничает. Например, не собирает пыль и мусор из комнаты, а призывает толпу дохлых муравьев, которые все делают. Со второго семестра она уже попросила о переводе на некромантию. Правда, зеленела, стоило зайти в прозекторскую, и преподаватели некромантского от нее отказывались — не потянет, мол. Но после экзамена по кулинарии в конце прошлого года стало ясно, что перевод неизбежен. Так что сейчас она учится на некромантском и литрами пьет капли от тошноты и для отбития обоняния.
— А что на том экзамене-то было?
— Ну, преподавателю стало несколько не по себе, когда выпотрошенная курица в кипящем бульоне принялась старательно натираться чесноком, выкудахтывая песенку.
Тей уже перевернул мою ладонь и задумчиво водил пальцем по линии. Тьфу, да что ж такое!
— А сейчас — правда?
— Еще какая! Только без песенки. Курица-то без головы была, кудахтать нечем. Только булькала.
Я вздохнула. Нет, это невозможно! Я дернула руку.
— Спасибо за участие в эксперименте!
— Обращайся! — Тей с задержкой отпустил мою ладонь. — И не забудь — после рабочего дня у нас с тобой сегодня занятие по контролю оборота!
Я закивала. Драконью магию я буду осваивать только после того, как научусь полноценно контролировать оборот. Так всегда поступали с молодыми драконами, у которых чаще обычного происходили спонтанные полуобороты. То есть с особо эмоциональными даже для драконов.
До конца рабочего дня время еще было. И, вообще-то, у меня оставалось немало бумажной работы. Но… раз уж начала, мне хотелось по горячим следам, пока ощущения свежи, продолжить экспериментировать с родовым даром. А для этого мне нужны были свободные руки. Хотя бы ненадолго.
Так что, вернувшись в приемную, я первым делом выглянула в окно. Коридоры академии во время пар безлюдны и тихи, а вот на дорожках, а то и в кустах, отсюда кое-где можно было заметить редкие фигуры в студенческих мантиях. Мысленно потерев руки, я взяла лампу.
Малик в последнее время вел себя образцово-показательно. О том, что за издевательства над бедным джинном Лелька была на неделю лишена походов в монстрятник, самому бедному джинну я, конечно, говорить не стала. Потому что не одна Лелька тут нуждается в воспитательных мероприятиях.
Между прочим, это он тут жаловался на вечную скуку. По логике вещей, ему бы мою дочь благодарить — с ней точно не соскучишься.
— Покарауль немного в приемной. Мне надо отлучиться ненадолго, — попросила я его, и джинн, образцово-показательно надутый, образцово-показательно завис в воздухе, сложив на груди руки.
Ладно, на обиженных воду возят. Все-таки надо будет попытаться с ним помириться, пожалуй. Но не прямо сейчас.
А прямо сейчас я поправила на носу очки (идут они мне все-таки или нет, по мнению Тея?) и выскользнула в коридор.
Не знаю, почему эта мысль не пришла мне в голову сразу. Кто точно врет как дышит — это студенты. Не все, конечно, есть честные и порядочные, вроде той же Круси. Но если вдруг у такой прилежной Круси случится «окно» в расписании, она будет сидеть в пустой аудитории и готовиться к следующему занятию. У всевозможных разгильдяев, конечно, тоже может случиться «окно». Однако сегодня, насколько я знаю, никто из преподавателей не болен, не просил отгула, ни у кого не возникало никаких накладок. Вся эта информация неизбежно проходит через меня.
А потому в следующие полчаса я развлекалась тем, что отлавливала на территории академии студентов, хватала за руки и сурово вопрошала, отчего они не на занятиях. Каждого преподаватель «послал куда-то с поручением», «отпустил пораньше», «отправил в лекарское крыло»… один студент, мужественно заслоняя красную, как вареный рак, подругу, даже убеждал меня, что вовсе они не целовались внаглую во время занятия, просто его сокурснице совсем худо и пришлось делать искусственное дыхание…
Одна прогульщица оказалась
