Прячем лица в дыме (СИ) - Николаева Лина

— Нет, он изобрёл механических птиц, в брюхо которых можно сесть и взлететь!

— А правда, что дан Шедал нашёл опасную болезнь и хочет заразить всех нортийцев?

— А магия, ты слышал? — после этих слов голоса всегда переходили на шёпот, который быстро превращался в крики и споры:

— Да не может быть, брехня!

— Нет, мы увидим магию!

— А министры-то всех сделают магами и пойдут войной на Норт!

— Точно нет, точно, магию никогда не вернут!

Чем дольше Раз стоял в очереди, тем чаще он слышал имя брата. Тридцать учёных готовились представить свои изобретения министрам, но слухи о магии Лаэрта подняли в Кионе настоящую бурю.

Ещё вчера Раз узнал, что фамилия Адвана есть в списке выступающих на Дне прогресса. Это значило, что или Ризару нечем крыть брошенную ими карту, или он сумел перехитрить всех, и выступление было частью нападения. Что же. Не один Ризар готов действовать. Раз осторожно коснулся внутренних карманов пальто. Слава Киону — столице наук. Не только учёные Арионта развивали мысль и изобретали, Цай тоже умел кое-что.

Из головы очереди послышался крик:

— Да что вы себе позволяете?! — дородный мужчина отшатнулся от охраны.

Двое, явно смутившись, принялись его успокаивать.

В Дом министров пускали далеко не всех — лишь «уважаемых». Как правило, за учёными наблюдали другие учёные да люди побогаче, заинтересованные в новых изобретениях, вроде предпринимателей и промышленников.

Раньше было достаточно показать документы, но охрана едва смотрела в них, научившись по внешнему виду отличать, кто принадлежит к Арионту, а кто забрёл из Фьянола. Однако сегодня проверяли карманы и ощупывали — наверное, министры, встревожившись, приняли дополнительные меры.

Раза это мало волновало — охрана едва сдерживала напирающую толпу и просто не могла уделить достаточно внимания каждому. Да и боялась она перейти дорогу «уважаемым» — это было видно по почтительным кивкам, заискивающим взглядам и лебезящим улыбкам. Хотя дородный мужчина даже такие действия счёл оскорблением.

Наконец, очередь подошла к началу, и Раз поравнялся с охраной. Он буквально ткнул левому в лицо поддельную карточку с именем и фамилией и, вытянув руки, грозно выкрикнул:

— Ну, проверяйте, если не видно, кто я.

Получив быстрый взгляд на документы и лёгкий шлепок по карманам, Раз прошёл внутрь.

— Эй, — послышался вслед разочарованный голос.

В первые секунды от обилия света и стеклянных поверхностей глазам стало неуютно. По периметру здания шла галерея, которая закручивалась и поднималась всё выше и выше, до самого купал. На втором и третьем этаже ещё устроились наблюдатели, но не дальше, чтобы не пропустить зрелище.

Остановившись на втором, Раз наклонился через перила и заскользил взглядом по лицам присутствующих. Собралось не меньше двухсот человек, но сколько среди них «своих» он не мог сказать.

В центре зала стояли подмостки, на которых первый учёный готовился к докладу. Вокруг на креслах вальяжно расселись министры, всего восемь. Они были ограждены заслоном в половину человеческого роста, рядом стояла охрана. В метре расположился ещё ряд стульев — более широкий, на двадцать персон, собравший заинтересованных из тех, кто поважнее. Остальные стояли, разойдясь по залу и галерее, они шептались и не отрывали взгляда от подмостков, хотя бледный мужчина в торжественном фраке и с кипой листов в руках не внушал интереса.

Раз приметил беловолосого Сирейна Ньорда. Он имел легальный бизнес и был близок к аристократии, но о том, что прячется за законными делами, знали многие. Орманд Льянал, Дайт Энгрин или другие вожаки банд не шли ни в какое сравнение с ним — хоть статус королей Цая и был за ними, настоящая власть принадлежала Ньорду и таким, как он.

Хотя остальных Раз пока не видел. Помимо него вместе с Найдером они посетили ещё троих дельцов. Те начали поиски Адвана, но, видимо, на открытое противостояние с министрами не отважились.

Пусть так. Хотя бы один покупатель пришёл за своим кусочком «туши», готовый вырвать его у Ризара и Совета. Однако Ньорда стоило опасаться больше всех, он был сильным игроком хотя бы потому, что использовал магов.

Раз сосредоточил взгляд на переносице, рассеивая его — мир тут же оделся золотом. Теперь это давалось так легко, и по количеству нитей он сразу понял, что четверо стоящих рядом с Сирейном — маги. Свесившись ещё ниже, Раз разглядел среди них светловолосую Аннику, дочь Ньорда, которая вела дела вместе с ним и в тайных кругах была известна, как сильный, опытный маг.

Сделав шаг назад, Раз посмотрел на часы. Одиннадцать часов пятьдесят пять минут. На каждого выступающего отводилось не больше десяти. Согласно расписанию Лаэрт должен был появиться всего через сорок минут. Раз снова вгляделся в собравшихся, но так и не увидел знакомой темноволосой макушки и стройной фигуры.

Наконец, большая стрелка коснулась двенадцати. Охрана закрыла двери перед расстроенной толпой, рвущейся внутрь. На подмостки поднялся степенный мужчина в чёрном костюме и объявил первого учёного.

Раз облокотился о стеклянное ограждение. Как только «покупатели» увидят «рекламу», начнётся новый спектакль. При мысли об этом захотелось курить, но сигарет с собой не было.

Первые двое учёных выступили один за другим, показывая разные диковинки — по большей части бессмысленные. Явно гильдия не финансировала их не из-за смелости идей, а из-за бездарности. Зрители откровенно скучали и, даже не стесняясь, зевали и вполголоса переговаривались.

Через тридцать минут появился тот самый Акит Мураван, про которого в толпе болтали лишь немногим меньше, чем про Лаэрта. Его странный летательный аппарат, больше похожий на бочку, чем на птицу, привлёк внимание зрителей, а когда учёный залез в его корпус и сделал торжественный круг над головами, послышались крики удивления и восхищения. Министры шептались — уже с интересом и отдавали приказы своим секретарям.

Раскланявшись, Акит сошёл с подмостков, на его место поднялся Лаэрт. Зрители разом замолчали, и сделалось так тихо, что казалось, можно услышать дыхание каждого.

Брат смотрел с гордым, даже высокомерным взглядом, но он двигался полубоком, так, будто движения причиняют боль. Свесившись, Раз жадно уставился на Лаэрта. Ни синяков, ни ссадин на нём не было видно, но почему он тогда так двигался? Что сделал Ризар, чтобы убедить его? А может, брат придумал свой план? Эта проклятая четвёрка на многое ведь была способна.

«Начинай», — взмолился Раз. Да, ему и Найдеру поверили, но эти слова легко могли обернуться в пыль, если Лаэрт не продемонстрирует своё открытие. Доказательство магии было необходимым — оно выступало гарантией для «покупателей».

— Я требую остановить начало демонстрации, — послышался властный голос Макила Дейтвана, министра внешних дел.

Задние ряды заволновались. Раз увидел, как мужчина, стоящий с Сирейном Ньордом, отделился от свиты и подошёл к одному из охраны. Мигом побледнев, служащий побежал к Дейтвану и что-то настойчиво зашептал.

— Начинайте, — голос прозвучал бесстрастно.

Макил даже не изменился в лице, и всё же он послушал дельца. Раз не знал, каким оружием против него владел Ньорд, но, конечно, это было преимуществом для них. Оставалось лишь надеяться, что оружие против Сирейна тоже не подведёт.

Лаэрт был бледен, но когда он заговорил, глаза загорелись решительным блеском, и голос прозвучал уверенно, чеканя каждое слово:

— Когда мы слышим о магии, мы представляем пламя или даже саму тьму, — собравшиеся зашептались. — Однако это не только стихия, но и способности. Мы учим, что и то, и другое привело к войне с демонами, из-за магов появились твари, уничтожавшие целые государства. Однако из учебников истории вырваны страницы, на которых было написано о достижениях, случившихся благодаря магии.

Лаэрт сделал шаг к министрам. Они безмолвно уставились на него, одни — с явным смущением, другие — с жадным интересом.

— Прошло три столетия. Люди сделали шаг вперёд не только в техническом прогрессе. Мы оставили в прошлом закрепощение крестьян и рабские рабочие кодексы, мы свергли королей и сделали шаг к равенству. Достаточно ли мы изменились, чтобы теперь суметь воспользоваться магией правильно?