Нечестивые клятвы - Мила Кейн

Я махнул рукой своему sottocapo.

Элио толкнул Рейнольдса к краю. Тот закричал, а затем дернулся. Шлакоблок сдвинулся ближе к краю, но удержался.

Теперь Рейнольдс плакал от страха, умоляя сохранить ему жизнь, и, без сомнения, обделался от паники. Надо было записать на видео. Он извивался, как червяк на крючке, на высоте тринадцати пролетов.

Вместо этого я достал из кармана зажигалку и поднес пламя к веревке. Оно быстро разгорелось и понеслось вверх по веревке прямо к человеку, свисающему вниз головой над пропастью. Его крики были музыкой для моих ушей. Я долго наслаждался ими, прежде чем обратиться к своему помощнику.

— Поехали. Я хочу быть дома, когда Шарлотта вернется с занятий.

Я кивнул на камеру наблюдения в углу. Джада уже работала над ней, вырезая кадры, мастер в своей области цифровых данных.

Глава 41

Чарли

— Значит, комиссар Рейнольдс намеренно поощрял закулисные методы Уайтли и Вэйн, просто чтобы усложнить тебе жизнь? — спросила я.

Мы сидели в его кабинете в большом кожаном кресле с высокой спинкой. Технически, в кресле сидел Ренато, а я раскинулась на его коленях.

— Угу. У них не было никаких законных оснований настаивать на том, чтобы ты шпионила для них, или пытаться арестовать Люси, а затем и тебя. Нелепый арест Люси был просто шансом вытащить ее из Casa Nera. Рейнольдсу нужен был картель Кастильо, чтобы навести порядок в его делах, а они хотели убить меня, ну и заодно отомстить за то, что случилось с пареньком. С которого всё началось.

— Откуда они знали, что Люси улизнет?

— Они не знали. Думаю, это был просто бонус. Вероятно, они планировали подрезать Вэйн и Уайтли по дороге и выкрасть ее у них. То, что она вышла сама, а потом ты последовала за ней, было невероятным везением.

Я вздрогнула.

— Что теперь будет?

— С судьей Элленсом, отправленным в тюрьму, и прискорбным самоубийством комиссара Рейнольдса?

Я фыркнула.

— Он поджег себя и спрыгнул с крыши, чтобы покончить с собой?

— Случались и более странные вещи.

Я подняла на него бровь. Он ухмыльнулся.

— Ну, я тебе этого не говорил, но когда копы проведут расследование, они найдут в его компьютере очень тревожащие снимки. Логично, что он покончил с собой до того, как их обнаружили.

— Снимки? — я вспомнила, как Джада хихикала весь день. — Имеет ли к этому какое-либо отношение местный айтишник?

Ренато ухмыльнулся и перевел взгляд на горшок с растением в углу своего стола.

— Я не понимаю, о чем Вы говорите, миссис Де Санктис. — он повысил голос, как будто подстраиваясь под жучок. — Все обвинения против тебя и твоей сестры сняты. Все записи обо всем, что связано с вами, исчезли. Ты можешь начать всё с чистого листа, и Люси тоже.

Я испустила долгий вздох.

— Знаешь, она вроде как хочет поступить в кулинарную школу.

Ренато кивнул.

— Я знаю. Кармелла подтолкнула её к этой идее. Как думаешь, ей понравится Флоренция весной? Или Кордон Блю, Париж. Париж в марте прекрасен. Мы могли бы организовать экскурсии по музеям, пока будем там. — он на мгновение задумался. — Швейцария тоже достойна внимания.

Я повернулась в кресле и крепко поцеловала его.

— Спасибо. — пробормотала ему в губы.

— За что?

— За то, что впервые в жизни я не одинока. — тихо призналась я.

Конечно, у меня всегда была Люси, но это совсем иное чувство, когда ты заботишься о ком-то другом. Ты все еще можешь чувствовать себя одинокой, обремененной обязанностями, которые становятся слишком тяжелыми, чтобы их можно было разделить.

— Тогда я тоже должен поблагодарить тебя, маленькая медсестра.

Ренато улыбнулся и откинул мои волосы с лица. Он наклонился и поцеловал меня в шею, его губы прижались к точке пульса, которую он впервые лизнул еще на благотворительном вечере. Это был первый раз, когда кто-то разрушил стены стыда и подавленного желания, которые я возвела вокруг себя.

— Я молилась, ты знаешь? — прошептала я.

Он издал звук одобрения, коснувшись моей кожи.

— Я молилась, чтобы ты пришел за мной, и ты пришел. Я молилась, чтобы ты спас Люси, и ты это сделал.

Он продолжил свой горячий путь к моему уху, пока слова, которые зрели внутри меня, вырывались наружу.

— Когда мне было тринадцать, я молилась, чтобы мой отец вернулся, но этого так и не произошло.

Рен сделал паузу.

— Он был мертв, anima mia.

Его сухой юмор заглушил боль от воспоминаний.

— Спасибо, гений. Я знаю это. Я и тогда это знала, хотя на осознание ушло некоторое время. После этого я молилась, чтобы мы с Люси снова были в безопасности и счастливы. Потребовалось тринадцать лет, чтобы эта молитва сбылась, но теперь я думаю, что это произошло. — я запустила руки в его волосы. — Каждая молитва, каждый мой шаг, сделанный с таким трудом, приближал меня к тебе. Думаю, что мои детские, отчаянные молитвы были услышаны.

Рен дотянулся до цепочки с медальоном святого Антония.

— Значит ли это, что ты больше не потеряна?

Я медленно покачала головой. Ленивая улыбка расплылась на его губах, и он нежно поцеловал меня.

— Знаешь, если этот разговор перерастет в отказ мне в обещанной душе, у нас возникнут проблемы.

Я рассмеялась. Ренато Де Санктис, игривый? Никто бы не поверил.

— Ох, неужели? Как мы можем решить эту дилемму?

— Тебе придется дать мне что-нибудь еще взамен, так будет справедливо.

Ренато выгнул бедра навстречу мне, его член лег твердой линией напротив моей киски, и это заставило меня задыхаться.

Я извивалась в его объятиях, желая, чтобы он был внутри меня, а не просто соблазнительно близко.

Я опустила руку между нами и погладила его через брюки. Он застонал, невнятное бормотание вырвалось из него при моем прикосновении. Иметь такого мужчину, как Рен, стонущего под моими прикосновениями, было новым видом власти, к которой я пристрастилась.

— Что ты имеешь в виду? — поддразнила я, мои мысли уже перескочили на всякую грязь. Я не испытывала стыда за похоть к этому мужчине. Он был моим мужем. Нет ничего плохого в желании восхитительного, грязного траха в целом. Я работала над тем, чтобы поверить в это, по одному оргазму за раз. Может быть, сексуальное исцеление — это действительно вещь.

— Как тот, с кем разорвали соглашение, я требую права выбрать замену. — прошептал Ренато мне на ухо. — Оставь себе душу. Я заберу твое сердце.

Оно уже твое.

Я замерла, на секунду ошеломленная этим мужчиной. Я никогда не ожидала от жизни многого для себя. Просто